Ваня, полено поленом, а всё же вывел разговор на анализ наших косяков. А материть самого себя – мало приятного. Сам же виноват. Да, я! А кто? Кто виноват, кроме командира? Ваня? Ваня – просто пассажир. Понял я уже его позицию. Ведёт себя как сторонний наблюдатель. Если непосредственно ему, лично, что-то угрожает – реагирует. А на остальное ему плевать. Или – делает вид, что плевать.
Но это не важно. Одним словом, вывел он меня на самокритику. Вот и стали обсуждать, как нам не угодить в такую западню впредь. Мужик же задним умом крепок! Вот в процессе этого Ваня и «приживил» мне немного этой хрени… Не знаю даже, как её называть. В общем – приживил. Как ветку яблони приживляют к корню дичка. Да-да – через кровь. Вскрыл меня – чуть ли не до оси симметрии. Не, не фигурально. А буквально! В спинной мозг мне плюнул! Да-да! Именно так! Хорошо хоть в этом ёжнутом подпространстве заживает всё как на собаке.
Правда – летели мы долго. Нудно и скучно. И опять решили потренироваться ориентации и оперированию своим телом в экстремальных условиях подпространства. Подрались, по-русски говоря. Дружески. В полный контакт. По-братски. С полной самоотдачей и яростным упоением поединком. Откуда мы знали, что полёт так неожиданно закончится и нас застанут в столь пикантной и интимной ситуации? Можно сказать – семейной. У меня как раз начал получаться один финт с подвывертом! Рожи у нас были, конечно – загляденье!
Блин! Я с размаху влетел в переборку. Так крепко, что в глазах сверкнуло и что-то щёлкнуло, видимо, встав на место. Это же был этот чокнутый гипер! С его бредовым состоянием, когда легко спутать темное, тяжёлое и тёплое – между собой! Это был бред? Смотрю на свою перчатку «Кабши». И рот расползается от уха до уха – видимый только мне ноготь длиной миллиметров в тридцать появился из пальца перчатки и оставил глубокую борозду на материале переборки! Тут или «Матрица» гипера сейчас вокруг меня, или – дрессура Вани меня не прошла даром и я управляю этой хренью! Ие-е-ха! Если бы больше хрени прижилось, можно было бы «Логана» Росомаху изобразить!
Понял я, понял! Бегу! Телепат хренов! Мало что матом в моей голове ругается, так ещё и пинает мне мозг – прямо изнутри черепной коробки! Должен же я убедиться, что это всё – реально и мне не привиделось. Или наоборот: всё, что происходит – бред. Тогда тем более нервничать не стоит. Проснусь дома, в холодном поту.
Да бегу я, бегу! Вот, блин, командир нашёлся! Как жареным завоняет, так в Ване просыпается латентный херр майор! Что орал? Сам не мог бы перезапустить этот дизель? Как-как? С толкача, нах! Откуда я знаю, как?
Вырываю из панели управления кабель. Не знаю я, откуда я знаю, что именно этот провод отвечает за управление этим Чернобылем из кабины. Знаю, что конструкторы этого аппарата не стали заморачиваться и сделали всё стандартно. Не по-русски. Наши бы всё сделали наоборот, а потом ещё и наизнанку бы всё вывернули, чтоб внешне было похоже на немецкую механику. Ну, пробуем?
«Вань! Пни эту хрень!» – кричу я мысленно.
Вот! Как и на Земле, не пнёшь – не полетит! Работает! Да будет свет!
«А когда у меня будет свой корабль, то вот тут будет висеть красный фанерный пожарный щит с красным конусом-ведром, лапчатым ломом и кувалдо-топором. Как зачем? Примета такая. Без этого не будет работать! Зуб даю! Мы с тобой, брат, ещё и охрану труда заведём, с ежесменным ритуалом расписывания в бумажном и обязательно – серо-жёлтом журнале. И, этот, как его? А – профком! Как зачем? А кто будет народ на Первомай организованно и сугубо добровольно – загонять? То-то!»
Вот мы и вернулись в рубку, пока перешучивались. Эта мыслесвязь всяко удобнее радиообмена. И не перехватишь! Осталось выяснить, как у мыслесвязи с обратнодеструктивной защищённостью. Точно! Практиковаться надо! Как Ваня сказал – «прокачивать каналы». Ха-ха!
Звёздный Пёс, вот волчара, уже сидит! И на нас смотрит расфокусированным взглядом – один глаз на меня, другой – на Ваню. Смешной!
Ах, вот что! У него приёмник-передатчик нейросвязи был внешний. Его ещё в прошлый раз Ваня оторвал от тела звёздно-собачьего. Для многоликой работы открытого игрока и его жизни собачьей, партизанской – профессиональная необходимость. Как говорили те мозговитые толстяки в космической шарашке гулаговской, нейроинтерфейс – очень хитрая игрушка. Интегрированный в тебя стукач. С уникальной цифровой подписью каждого экземпляра сети. С одной стороны, все это знают. Ведь нейросеть – что паспорт и банковская карта, вместе взятые. Но как-то никто не задумывается, что это – электронный ошейник для всех. А Звёздный Пёс – профессиональный лицедей. Человек с тысячью лиц. И с тысячью отпечатков нейросетей, соответственно. И так же соответственно – должен иметь возможность быстро сменить источник сигнатуры нейросети. Или отключить её, чтобы гарантированно «пропасть с радаров».
У Пса шея в крови – Ваня вырвал у него шунт вместе с мясом, не разбирая. Но потерянный всё одно. И кровь носом. Чернокожая девушка тоже пускает кровавые пузыри, но ещё бьётся за жизнь. А вот оба пилота уже остывают. Жаль ребят, базара ноль! Но жалость жалостью, а там, снаружи, – те, кто нас атаковал таким мощным РЭБ-ударом. И с этим надо что-то делать!
Ваня лезет в пилотское кресло. Офигеваю. Просто – офигеваю! Потому как вижу, что эта прозрачная хрень ещё и универсальна! Ваня отращивает у себя нейроинтерфейс!
«Вадим! – слышу я в своей голове. – Тут – полная!.. В силовую! Мне нужно всё, что это корыто сможет дать!»
Так бы и сказал! Работаем!
Прыгаю обратно в дыру, прорезанную Ваней. Опять он меня спасает. Мой персональный спаситель! Бессмертный спаситель. Мой личный бог! Ничего, выберемся, я тебе персональную молитву придумаю. Начинаться будет так: «Отче наш!..»
«Ухо откушу!» – голос Вани в моей голове больно бьёт по мозгам.
«Иду я! Иду!» – отвечаю я, уворачиваясь в этот раз от того места, в которое врезался анадысь.
Что там происходило – мне неведомо. Я был лишь мясным аналогом искина управления инженерным отсеком. Летая по этому отсеку, как облезлая белка в бочке, которую пустили под откос, с горы. Умудряясь не только не разбиться при резком изменении вектора тяги, иногда – на противоположный, но и управляя всем этим оборудованием, выполняя мысленные команды нашего бессмертного и божественного пилота. С максимальной оперативностью, так быстро, что не успевал даже осмыслить свои действия.
Потому переход в подпространство с его странностями не сразу и заметил. И так было всё кувырком. Около минуты тупил у одного из пультов, не втыкая – почему он не реагирует ни на какие воздействия. Лишь потом до меня дошло, что круговерть – закончилась.
– Всё? – крикнул я в лицевой щиток своего же шлема.
«Пока – да!» – пришла мысль друга.
Сполз по переборке на пол, уронив руки и уткнувшись невидящим взглядом в ту самую панель. Всё! Песец!
Силы – кончились. Все. Казалось – пальцем не смогу пошевелить. Всё! Полностью! Кончилось. Пока.
– Ушли! Выбрались! Вырвались! Спаслись! Ушли! – кричал я в свой же шлем, а потом и взвыл:
