Ну, а кому на Руси жить хорошо – тем более не заморачивались. Ну, не нам – явно. Тем более что тут русским духом и не пахнет.
Эко меня занесло! А все на меня смотрят. Я что-то пропустил?
– Что молчишь? – спрашивает Ваня.
Ничё! Просматриваю запись очнувшегося киборга во мне, пытаясь понять, что они все вылупились на меня? Нейросеть хоть и сбоит, но пашет. Ах, вот оно что! Моя очередь предлагать вариант самоубийства! Вот я им и выкладываю то, чему меня научил сержант – героически отмучиться в бою. К концу монолога перестаю заикаться. Уже хорошо.
Асара сняла шлем, давая нам отвести душу, полюбоваться её красотой. Свежа, мила, румяна. Не то что некоторые. Особенно я и Эхр. У которого вся морда – как раньше размером, только – синяя. И нос – лепёшкой. Дышит ртом, как синий лягух.
– О какой радиации ты говоришь? – Асара крутит пальцами в воздухе, видимо общаясь со своей сетью, оперируя только ей видимыми данными. – Радиация – в норме. Возможно, там, где реакторы подверглись разрушению – фон и завышен, но тут? В пригородах?
– А разве это был не ядерный взрыв? – удивляюсь я.
И этим удивил всех.
– Ну, реактор на том корабле, конечно, был… – говорит Ваня.
– Корабле? – удивляюсь я.
– Ну, ты же своими глазами смотрел… – говорит Ваня, потом спохватывается. – Ах, ну да! Глазами. У тебя же шлем был разукомплектован. Это был корабль. Они разогнали его в Пустоте и обрушили на Арену. Реактор, конечно, разрушился. Но думаю, что все компоненты реакторного топлива взрывом выбросило…
И он махнул рукой наверх. Невольно поднял голову к небу. Да в таком положении меня и заклинило.
– Да и зачем «убиваться в атаке»? – удивлялась Асара. – Даже если мы и получили дозу жёстких излучений, даже если нахватались изотопов – в любом медцентре всё это легко выведут из организма. Радиация – пустяк. Вот что нам делать дальше? Штаб был же под Ареной. И, видимо, дикие об этом узнали. Такой объём кинетической энергии, такой удар – никакой щит, никакой бункер не выдержит! Тем более что у нас всё было, так сказать…
– Самодельное, – подсказал Ваня. – Предлагаю идти на соединение с теми отрядами, что утром пошли в наступление. Они, как и мы, попали только под косвенное воздействие. Вадим? Да, очнись же ты!
– А? Да! Я – в порядке! – вздрагиваю я. – Этот мир, в котором я оказался, постоянно загоняет меня в тупик, сводит с ума!
– Давай, соберись! Ты же инженер! – говорит Ваня. – Почини самого себя! Не время предаваться философским размышлениям о праведности бытия!
– Ты прав, мой бессмертный друг! – киваю я.
– Да что ты заладил: «Бессмертный, бессмертный», а? – возмутился Ваня.
– Завидую, – пожал я плечами.
– Нечему тут завидовать, – поморщился Ваня. – Это всего лишь значит, что своей смертью я не умру. Вот и всё. Сам же говорил, что кому многое отсыпали, с того – ещё больше сдерут!
– Проехали! – махнул я рукой. – Ты прав. Надо идти к своим. Другого варианта я просто не вижу! Ну, не сдаваться же нам в плен? Вот они обрадуются! Особенно после того, как мы их в стыд загнали с этим «огненным демоном предтеч» и после демонстративного убийства их чемпионов!
– И это так! – кивнул Ваня, а за ним – остальные. – А бой нам вести просто нечем. На четверых – две гранаты и один ствол. У Асары. У нас с тобой, брат, только оружие ближнего боя. Эхр вообще не боец. Весь переломан и безоружен.
– Так чего ждём? – встал я. – Раз тут нас ничего не держит?
Встали плечом к плечу. Смотрим на буйство энергий там, где когда-то был центр города Портовый. Где-то там – «Арлекин», Валан, Верж, Рата.
Рата! Так мы с тобой и не поговорили. Может – к лучшему? А что это сердце так сжалось? Зачем?
Смотрим, как сгорает наша прежняя жизнь. Смотрим туда, где погибло всё, чем был для нас этот мир. Всё, что связывало нас, четверых, с этой планетой. А одного из нас – вообще со всей этой Вселенной.
Прощай! Со всех вокзалов поезда уходят
в дальние края.
Прощай! Мы расстаемся навсегда под синим небом
января.
Прощай! Я ничего не обещал и ничего не говорил,
А чтоб понять мою печаль, в пожар на небе
посмотри!
Ты помнишь? Плыли в вышине, и вдруг погасли
две звезды,
И лишь теперь понятно мне, что это были я и ты!
Глава 16
Вадим
Идём перпендикулярно сплошному потоку пёстрых мародёров. На их фоне – не особо и выделяясь. Если Ваню не считать. Вот это главная проблема. Большая и высокая, демаскирующая проблема.
Мы решили: раз проканало два раза, то, может, прокатит и в третий раз? Бог же любит троицу. Понимаем, что – палево, что не было и не могло быть тут «чемпионов», что морды наши уже достаточно засветились перед мародёрами. Но у нас просто не было никакого иного варианта. Сунулись мы в подземелья, пошли тоннелем монорельса – упёрлись в завал. Ещё бы – земля волной шла, как водное зеркало!
Вот и идём. Пока – нормально.
– Эй! Вы кто такие? – крик над нами. Началось!
Останавливаемся. Какой-то вид летающего транспорта. Ну да, крейсера РЭБ же перестали отрубать всё подряд. Вот они и мародёрствуют.
Смотрит на нас. Явно офицер. И явно – свежепроизведённый. Потому как очень энергичный и амбициозный. Остальные на нас внимания обращают не больше, чем на прочие препятствия.
– А тебе-то что? – ревёт Ваня.
– Доложить по форме! – рявкнул этот хлыщ.
Смешно. Эти бравые вояки хотя и схватились за оружие, но все стоят по бокам хлыща, в линию.
Ваня им выдаёт легенду про «Нетопырей». И что мы – сиротинушки казанские, от мамки – отстали. Цыгане нас украли, гуси-лебеди – унесли. И вообще мы не местные – заблудились так, что переночевать – негде.
– Это они! – взвизгнул хлыщ.
Поздно! Асара, как швейная машинка Зингер, как Анка-пулемётчица – прошивает их всех одной очередью. А не надо так удачно выстраиваться! Удачно – для Асары. А вот для них, соответственно, наоборот.
Ваня держит за горло этого хлыща, Асара – прыгает в этот ковёр-вертолёт, я – тащу Эхра. Спешим. Но подобрать оружие успеваем. Безоружным – хуже, чем голым.
А вот Ваня не спешит. Снимает свой шлем, отрывает голову хлыщу, задирает её вверх, подставляет под красную струю своё лицо, свой рот.
В рот того мародёра! Спешно отворачиваюсь. Угораздило же меня задружиться с вампиром!
Спешащие к нам мародёры, как и я – замерли. То ли в шоке, то ли в ужасе.
