Долго убиваться мне не дали. Стира теперь жила по-новому. Не четырёхчасовым рабочим днём, а четырёхсменным, круглосуточным режимом. И 8:00 – наступило. Всем пора на службу. Даже мне. Сам же ввёл новый график жизни в «Арлекине»? Сам. Теперь вся Стира живёт по часам «Арлекина».
Приземляемся. Штаб-квартира «Арлекина» – рабочая времянка. Чудом уцелевшая диспетчерская бывшего прораба. Он, прораб, хоть теперь и как Эхр – наполовину механический, но живой и улыбающийся. Стираю с его лица эту глупую и радостную улыбку, тут же, с лёта – назначая его исполнительным директором. А что? Я, что ли, пахать буду? Я как Рейган, актёр-президент – назначил всех кругом пахотными тракторами – и в гольф играть!
Тем более что они тут и без меня уже всё сделали, всем определили роли, нарезали межу делянок общего огорода. «Прораб» и так тут был врио, пока я у мэтра мариновался.
Смотрю штатное расписание, что пришло мне для утверждения на внутриголовной компьютер. Так и есть. «Прораб» исполнял обязанности главнюка. За неимением и нежеланием впрягаться у остальных.
Валан, между прочим, начальник службы собственной безопасности «Арлекина».
Верж – внештатный советник по безопасности. Он – действующий офицер флота Содружества. И не может занимать официальных должностей в частных структурах. Или будет с позором выбарабанен с флота. А ему рано ещё на гражданку. Он только-только на службе восстановился!
Рата – моя секретутка. Официально – тоже. Помощница по всем вопросам.
Асара – специалист по связям с общественностью и партнёрами.
Эхр – главный инженер, Ваня – главный механик. Да-да! У нас кумовство! Это моя корпорация! И я её дою!
Тем более что правовая среда вольных менее жёстко регламентирована. А ты попробуй перекати-поле загнать в рамки! Укатятся в Пустоту – и поминай как звали. И это мне нравится. Гораздо меньше бюрократизма. И бардака больше, конечно, но роль личности, личных качеств и личных связей – много больше. Много – больше!
«Прораб» стонет, что мы остались совсем без техники и оборудования. Производственных мощностей просто нет. Люди – есть. Горячее желание работать – имеется. Привычка пахать – выработалась уже. В «отдел кадров» – километровые очереди бывших мародёров стоят, что тоже хотят пахать. Но мне их что, в рамки «Джамшута» загонять? Кувалду им выдать и монтировку? И кувалд нет! А сроки уже горят. Голограмма Вольного должна материализоваться!
Рата подсказывает, куда бечь, Асара – дозванивается. Включаю личную харизму. Пытаюсь договориться с людскими лицами за сотни и тысячи световых лет от меня. Миф обо мне опережает скорость света. Люди рады сотрудничать с «огненным демоном предтеч». Даже идут на уступки, скидки, охотно верят на слово.
Получаем кредиты, договариваемся о поставках оборудования, материалов, о найме специалистов. Охрененеть! Чисто на устных договорённостях! С врагом! Все же все эти люди – дикие! Дикие корпорации, люди с Фронтира! Мы же ещё вчера бились насмерть! Не жалея ни себя, ни противника! Для меня – всё ещё враги! Я их только вчера кромсал на фарш, подыхал от их оружия!
Рата мне объясняет суть этого феномена. Во Фронтире все воюют со всеми. Там у них – вечная война. Которая и войной не считается. Война – как образ жизни. Что само по себе уже клиника! И как будто мало этого – сопутствующие психологические выверты, вызванные этим постоянным пребыванием в состоянии боевых действий. Любая корпорация может расколоться на куски. Вчерашние сотрудники будут воевать друг с другом. Но равновероятна и обратная ситуация. Наёмники, вчера страстно кромсающие друг друга плазмо-дуговыми или вибро-штык-ножами, сегодня нанимаются в одну контору и оказываются на соседних койках в утлом трюме десантного корабля, должны подставить друг другу плечо и прикрыть спину. Тут хочешь или не хочешь, а выработается особая моральная среда обитания, совместного общежития, особый кодекс чести.
Вот и помнят они, что мы сражались – круто, и это вызывало у них уважение. А вот о том, что сражались против них – не вспоминают. Тем более что мы теперь по одну сторону баррикад находимся. Мы теперь – Фронтир! Мы теперь – вольные, дикие! И «Арлекин» – дикая корпорация. Дочерняя, разом и «Затмению», и флоту Содружества. Бастард разом – и старков, и диких людей за Стеной.
Только – тс-с-с! Кому надо, и так знают. Остальным – не надо. Многие знания – многие печали. Я и так – грустный-грустный.
«Прораб», довольный достигнутыми договорённостями о поставках и писком полученных сообщений о поступлении кредитных миллионов на счета «Арлекина», ушёл. Рата – вот умница! Добыла каким-то чудом ароматный и вкусный кофе! В этих пепелищах развалин! Улыбаюсь ей, обнимаю. Отстраняется. Типа – на работе мы. Да? Надо же! Тогда зови моих друзей – Винтика и Шпунтика. И даже не переспросила, кого именно звать. Говорю же – умница!
Ставлю Эхру задачу – найти и собрать в кучу всех наших «техников». Всех, кто выжил. Им уже мозги прокачаны – зачем усложнять сущности? Ване ставлю задачу поиска и сбора металлолома. А вдруг получится собрать из битого хлама что-то работоспособное?
При этом зашифровываю и сжимаю запись нашего с Вержем разговора, вставляю этот фрагмент в описание чертежа «Тигра», при рукопожатии передаю Ване волоском провода, прошу, чтобы посмотрел на досуге и вынес свой вердикт. Ваня уже не раз доказал, что валенком только прикидывается, а верю я ему даже больше, чем Рате, хотя и испытываю к ней искреннее чувство. Такой вот парадокс.
Пришёл Валан. С проблемой. Тысячи и тысячи людей, которых я ещё вчера называл мародёрами, желают вступить в ряды нашего СБ. Хотят стать валандёрами и служить «огненному демону предтеч».
Хватаюсь за голову. Примем – всех, это безальтернативно, Верж же мне недвусмысленно сказал, что очень рассчитывает на «пехоту» мародёров для пополнения 17-го Флота. Только где их размещать? Чем кормить? Я же не организатор «потёмкинских деревень»?
– Ты только резолюцию поставь, что одобряешь, – тихо сказал Валан. – Остальное – решим.
– Ах, вы решите? – выпрямляюсь я. Тогда – «одобрямс!»
Тогда на хрена я? Опять ширма? А «Шоу Трумена» – продолжается? Запрашиваю Сеть. Ого! Сколько просмотров! Последняя серия – в том бункере. Обрывается, когда мы идём врукопашную на мародёров. Переговоры с космическим шакалом – за кадром.
Осматриваю, виртуально, конечно, систему ГН-3098. Полную – огней выхлопов маневровых двигателей. Огромная звёздная система полна космического мусора – свидетельств жестокого сражения. Тысячи и тысячи кораблей уже разделывают обломки тысяч и тысяч кораблей, растаскивают их на утилизацию, собирают тела павших. Станция – как изъеденный червями плод. Но вся сверкает. Приближаю. Вся громадина станции как в муравьях – тысячи и тысячи людей в скафандрах уже работают на внешних обшивках, сверкая сваркой, плавкой. А сколько – внутри? Именно тут и сражались легендарные Легионеры. У нас на Стире – лишь жалкие крохи от легионов вольного народа. И не самые боевитые, подозреваю. Станцию брали штурмом, потому и не расстреляли её главными калибрами линкоров. Штурмовали сектор за сектором, в яростном ближнем бою, возможно – врукопашную. Меняя жизни людей на будущую возможность восстановления станции.
