Денис покачал головой.
– Раньше чтобы получить кредит, нужно было чуть ли не бабкины бриллианты закладывать в ломбарде. А теперь ничего не требуется, давай паспорт и распишись.
Саша косо посмотрела на рекламный листок.
– Мой отчим взял похожий кредит, вот уже полтора года не может отдать, проценты на проценты, а те еще на проценты, и… он уже полгода из запоя не выходит, потому что не может вылезти из замкнутого круга. Ненавижу его. Быстрее бы школа закончилась, да свалить куда угодно.
– Это он тебя? – Денис показал на длинную засохшую ссадину у правого виска.
– Да. То есть… – она не смогла сказать правду и на этот раз. В висок ей ударил Успенский, когда накурился с отцом и начал к ней приставать, она вырывалась, грозила, умоляла и все бы закончилось не в ее пользу, но кто-то из соседей, услышав сильный шум, принялся звонить в дверь. Отчим также распускал руки все чаще, правда, никогда не оставлял отметки на лице, бил ремнем по ногам, ягодицам, по спине, но не по лицу. Она как-то пожаловалась матери, но получила ответ в том духе, что он нас кормит, значит, молчи. И вообще – посмотри по сторонам, не в сказке родилась. Отчим работал в уголовном розыске и жаловаться на него себе дороже.
Они поднялись в квартиру по идеально чистым пролетам, на подоконниках стояли цветущие растения в кадках, коврики у каждой квартиры лежали словно нарисованные.
– Какая квартира… – Саша открыла рот от изумления, когда он открыл дверь. Чистая, опрятная, светлая, на стенах висели фотографии в рамках из различных путешествий тетки, тут и там на причудливых жардиньерках стояли живые цветы в горшках, а рядом с ними – многочисленные сувениры, по которым можно было проводить этнографические экскурсии по доброй половине стран мира.
– Красота, – вымолвила она, дотрагиваясь до маленькой статуэтки с грубыми чертами.
– Это моаи, с острова Пасхи, уменьшенная версия. Настоящие весят до восьмидесяти тонн, а в высоту пять метров.
– Ты сам все это привез? – спросила она, рассматривая сувениры.
Денис замотал головой, она могла подумать, что он баловень судьбы, не вылезающий из заграничных поездок.
– Да ну, когда? Это тетка собирала, она фанат сувениров и безделушек, говорит, в них дух того места, которое посещаешь. Но мне не сильно эти штуковины нравятся: собирают много пыли, попробуй, протри их каждую и не разбей. Она терпеть не может, если где-то пылинка, или что-то стоит не на своем месте.
– Ты сказал – собирала? – Саша посмотрела на него. Денис стоял на входе в зал, наблюдая за ее фигурой, он поверить не мог, что девушка, к которой он неравнодушен, стоит в метре – у него дома. И, самое главное, кроме них дома никого нет.
Денис смутился.
– Собирала? Да… В смысле, и собирала и будет собирать, когда опять поедет.
– Вы с теткой живете? – покосилась она. Любые тетки должны жить отдельно от семьи, – подумала она, но глядя на всю открывшуюся красоту, которую, по словам Дениса, наводила именно тетка, ее присутствие оправдано хотя бы, с точки зрения эстетики. Не то что присутствие ее отчима, жизнь которого ничем нельзя было оправдать. Будь ее воля, она бы его убила, чтобы не слышать пьяный рев, лязг пружин на старом диване за стенкой, где он спал с матерью, звонкие пощечины, всхлипывания и еле слышные просьбы – «потише, она же услышит». На что он отвечал сиплым, пропитым голосом – «пусть слышит, не маленькая».
– Получается, с ней, – сказал Денис после секундного замешательства. До него только сейчас дошло, что Саша ничего о нем не знает, – не знает, что он давным-давно лишился родителей, что тетка его скоропостижно умерла неделю назад, и сам он, остался сиротой, потому как никаких других родственников, о которых было бы ему известно – не существовало.
– А родители? Они где? На работе?
– Да, на работе.
– Наверное, скоро придут, – спохватилась она. – Сегодня же воскресенье, какая работа.
– Нет, на вахте, только утром в среду будут. Нефтяники.
– Нефтяники… – она словно попробовала это слово на вкус. Слово пахло деньгами.
Денис прошел в большой светлый зал, открыл шампанское, взял из серванта два вытянутых хрустальных бокала.
– Раз купили, давай попробуем! – сказал он, откупоривая бутылку.
– Конечно! Я все жду, пока ты разольешь, она подошла к нему почти вплотную, наблюдая, как сверкающая жидкость наполняет бокалы.
Он чувствовал, ее взволнованное дыхание.
– Сколько книг, – сказала Саша. Почти всю стену сверху донизу занимали разноцветные корешки. Она попыталась найти знакомое название или автора, но взгляд скользил по малопонятным научным заголовкам. – Правда, я тут ничего не понимаю.
– Это тетка, она профессор, библиотека в основном ее.
– Обычно в зале выставляют Пушкина, Лермонтова, Толстого…
– У нас слегка необычные вкусы в этом плане, – засмеялся он, поднимая бокал.
Они посмотрели друг другу в глаза и одновременно сказали:
– Ну, за нас! – и вместе рассмеялись.
– Де Гроот, – прочитала она, повернув голову набок. Прядь светлых волос соскользнула со лба, Денис невольно засмотрелся на ее профиль. – Термодинамика необратимых процессов… неужели ты это читаешь?
– Соотношения взаимности Онзагера… – пробормотал он так, что Саша ничего не поняла. – Ой… нет, конечно, это тетка читает, мне-то зачем?
Через минуту он снова наполнил бокалы, потом еще раз. Они смеялись, дурачились, говорили какую-то чепуху. Если между ними и был лед, он растаял, как тает по весне в лучах теплого солнца, но… что-то все равно осталось, наледь, скрытая внешней веселостью, – никому не видная, но оттого не менее холодная. Да и вообще, в таком возрасте, – какие могут быть секреты, когда они двое – друг перед другом как на ладони.
Денис чувствовал, как кружится его голова – то ли от счастья, то ли от выпитого, а может, от всего вместе. Еще неделю назад он представить себе не мог, что Саша Савельева придет на футбольный матч, в котором он сыграет против заклятых врагов из одиннадцатого «А», а потом она окажется у него дома, где они будут пить шампанское и, вполне возможно, этим не ограничится… но так далеко он не заглядывал, опасаясь спугнуть удачу.
– Я всегда считала тебя… как бы это сказать, не слишком умным, мягко говоря… а ты, оказывается, совсем не такой. Вот уж открытие! Денис сидел на диване, и она присела рядом, взяв его за руку.
– Да такой я, – Денис натянуто засмеялся. – Не смотри на всю эту чепуху, я не ботан, еще не хватало! – он так внутренне испугался, что Саша может узнать тайну, которую ему приходится хранить чуть ли не с первого класса, что чуть не рискнул скинуть одежду и голым выйти на маленький балкон – именно в таком амплуа его знал весь класс, да и вся школа. – Я так же, как и ты, до смерти устал от школы и хочу уже, наконец, чтобы все закончилось.
