Проскользнула вороватая мыслишка запереть приёмную, улучить полчасика и поспать на софе. Всё равно босса нет, а я вполне могла убежать по его же поручениям.
Но когда я вернулась с обеда, дверь кабинета оказалась приоткрытой, и из неё слышался начальственный баритон.
Сердце радостно подпрыгнуло: явился! Некстати вспомнился вчерашний пристальный взгляд, полный неясной опасности, и меня словно залило обжигающей лавой. Пришлось себя одернуть и напомнить: этот взгляд мне достался по ошибке. А предназначался он Аринке. Так что нечего растекаться радостной лужицей.
Дождавшись конца разговора, я заглянула в кабинет поздороваться.
Константин Олегович сидел за столом и на приветствие ответил совсем не мрачно, как я внутренне готовилась, а даже с улыбкой. И попросил:
– Сделайте мне кофе, пожалуйста.
Я вынырнула из кабинета и задумчиво пожала плечами. Странно: вчера ходил как туча, утром был не то чтобы очень доволен, а тут сияет, как ясно солнышко. Случилось что-то хорошее?
14
Константин
Она совершенно определённо засела у меня внутри.
Настолько, что вчера, стоило мне её увидеть, как я тут же забыл обо всём и пошёл к ней, как притянутый невидимой цепью. И партнёров выкинул из головы (впрочем, им и без моей компании было уже веселее некуда), и даже собственные намерения: ведь решил же не связываться с ней больше. Тем более, что она не свободна.
Но нет, тоненькая фигурка в белом платье сработала как триггер. Я очнулся только тогда, когда появился какой-то сопляк и попытался выкатить мне претензии. Смертельно хотелось дать ему по роже, но пришлось отступить. Я сразу понял, что это и есть её парень: он очень по-хозяйски возмущался, увидев её в моих объятиях, а потом запросто подхватил и унёс на плече.
И вот честно скажу, если бы я знал, что он ей никто – или если бы её попросту там не было, я с удовольствием отмудохал бы этого зарвавшегося щегла, да так, что мать родная бы не узнала. И никакая бы охрана его не спасла. Сунул бы потом на лапу и ушёл спокойно.
Но – чего уж тут после несостоявшегося боя кулаками махать.
Нет, у девчонки есть парень, они счастливы вместе, вон, только что "памятные даты" отмечали. Я там третий лишний, пора встряхнуться и обратить внимание на кого-нибудь другого. Или просто полностью уйти в работу, благо это лекарство никогда не подводит.
Решение я принял, был им доволен, но на душе свербело. Вышвыривать девчонку за порог я, конечно, не буду. С обязанностями секретаря вроде справляется, а искать ей замену сейчас некогда. Вот только встречаться с ней мне не хотелось, внутри саднило и пульсировало, и я, как жалкий трус, нашёл предлог в офис не являться. Давно уже пора было наведаться в городскую администрацию и переговорить с нужными людьми.
Только вот дела в администрации удалось разрешить быстро. И я поймал себя на том, что думаю – куда теперь податься. Нормально. Это что – я теперь не могу прийти в офис, потому что боюсь столкнуться с девчонкой? Не дождетесь.
Я решительно двинулся к офису. Время было уже обеденное, сотрудники повалили вниз. Чтобы избежать многочисленных "Здравствуйте, Константин Олегович", "Как поживаете, Константин Олегович", "Ой, я как раз вас искала, Константин Олегович" – я завернул в небольшой закуток и присел там, читая почту с телефона.
И тут снаружи процокали каблучки. Этот звук почему-то подействовал на меня так, словно неизвестная дама прошлась мне прямо по позвоночнику. Я ещё не понял, в чём дело, когда услышал голос: мягкий, с характерной царапающей хрипотцой:
– Простите, у меня прямо сейчас нет проекта перед глазами. И я не возле компьютера. Так что давайте сделаем так…
Я затаился, чувствуя себя вуайеристом. Или как называются те, что возбуждаются, не подглядывая за другими людьми, а подслушивая их? Потому что я совершенно точно возбудился, от одного звука этого голоса. Он как щёткой прошёлся по моим нервам, будоража и электризуя.
Невидимая Алина продолжала:
– А как же. Ваш проект я позавчера в четыре утра отсылала.
Проект? Ну разумеется. Работа сестры заняла у нее все дневное время. Но как-то же она до этого жила. Рисовала там что-то… Постойте, а как же памятная дата? Как раз позавчера же отмечала и опоздала на следующий день на работу.
Я чуть не хлопнул себя по лбу, когда сообразил. Не было никакой памятной даты и никакого парня. Конечно, она же не в курсе, что я знаю про подмену. От имени сестры она объяснение придумывала! Не про своего парня говорила, а про того «пупсика». А я болван.
Хотя нет – а как же тогда тот фрукт в клубе?
А что фрукт? Что он там сказал? “Самойлова”? По фамилии называют знакомых, однокашников, коллег. Но уж никак не своих пассий. Да и она. Если бы ее молодой человек застукал нас обнимающимися посреди ночного клуба – вряд ли была бы так спокойна. Нет, этот напротеиненный паренек, может, и хотел бы быть для нее чем-то большим, но наверняка просто приятель. А у неё точно никого нет, разве нормальный мужчина допустит, чтобы его женщина надрывалась на двух работах одновременно? А значит, а значит…
У меня дух захватило от открывшихся перспектив. Первой мыслью было пуститься за ней вдогонку, поймать за локоть, пригласить… да пусть даже на совместный рабочий обед, с обсуждением исключительно деловых проблем.
Но нет, хватит действовать на инстинктах, надо включить наконец мозги. Составить план. Стратег я или кто?
И я, насвистывая, лёгким шагом пошёл в кабинет.
Идея была не ахти какой, но лучшей я придумать не успел. Затаился в кабинете, как паук в паутине, с нетерпением ожидая возвращения своей бабочки. Но когда она пришла, чтобы выгадать время, первым делом попросил кофе.
Алина вошла в дверь с чашкой на блюдце. Настороженно взглянула на меня, как будто что-то заподозрила. Я уткнулся в бумаги. Точнее, сделал вид, что уткнулся, на самом деле наблюдал краем глаза, как она подходит: мягко, красиво; как светло-серая офисная юбка обрисовывает крутые бёдра; как плавно двигаются ноги на небольших каблучках.
Наконец чашка осторожно встала на стол перед монитором.
Не дожидаясь, пока Алина уберёт руку, я протянул свою и перехватил её за запястье. С удовольствием и торжеством отметил, как расцвёл румянец на щеках моей секретарши. Всё же я ей нравлюсь. Ну, может, пока не то чтобы нравлюсь, но она реагирует на меня как на мужчину. А это очень-очень большое преимущество.
– Спасибо, – я улыбнулся ей снизу вверх. Не отпуская руки, чуть поглаживая пальцами нежную прохладную кожу. – Сегодня мне больше ничего не понадобится. Можете идти домой.
Рассеянно-смущённое выражение на её лице сменилось удивлением.
– Почему?
– Потому, – пришлось отпустить руку, чтобы достать пригласительный, – что в субботу мы с вами идем на открытие выставки.
