Джек поднялся, поставил стакан.
– Вив…
– Нет-нет, дай мне, пожалуйста, закончить! А потом я уйду.
Ей совсем не хотелось, чтобы он вышвырнул ее – она ведь еще не все объяснила и не извинилась.
– Мои чувства все крепли, я прокляла тот день, когда нашла записную книжку. Я не хотела знать правду, не хотела вообще быть втянутой во все это. Я знала, что новость причинит тебе сильную боль, и не важно, когда я скажу тебе об этом. Я не хотела быть тем, кто скажет тебе, Джек. Не хотела быть человеком, который бросит в тебя эту бомбу.
Вив торопливо смахнула слезу, побежавшую по щеке.
– Мне жаль, что я солгала. Жаль, что держала в секрете жизненно важную для тебя информацию. Но я тогда думала, что поступаю правильно, что смогу уберечь тебя от душевной боли.
Вив шагнула назад, пытаясь сморгнуть капли слез с ресниц.
– Мне так жаль, – прошептала она. – Это… это все, что я хотела сказать.
Она развернулась на каблучках, готовая бежать без оглядки из этой комнаты, из этого дома. Ей было ужасно больно, и она понятия не имела, чем заглушить эту невыносимую боль. И в то же время надеялась, что справится. Ведь в ней так нуждалась одна маленькая беззащитная девочка.
Вдруг сильные руки остановили ее – Джек прижал ее спиной к своей широкой груди.
– Не уходи.
Сердце Вив чуть не выпрыгнуло из груди.
– Я не могу остаться, Джек. Я сказала все, что хотела.
Он развернул ее лицом к себе. Взгляд его был властным.
– Я еще не сказал, что хочу. Так что слушай. Садись.
Вив не удивил его агрессивный тон. Не говоря ни слова, она села на указанное место.
– Мой отец был преступником. И я долго работал, пытаясь уничтожить своих сводных братьев, и в результате выяснил, что они чисты перед законом, а женщина, которой я доверял как себе, лгала мне в лицо.
Вив опустила глаза, нервно теребя концы пояска пальто.
– Нет. Не отводи глаза!
Она подняла взгляд и увидела, что Джек стоит прямо перед ней, не сводя с нее глаз.
– Ты пришла ко мне. Так слушай.
Она посмотрела на бутылку на столе:
– Сколько же ты выпил?
Джек хмыкнул:
– Недостаточно, чтобы заглушить боль. Но я не пьян.
Вив прикусила губу. Она так волновалась, что у нее скрутило живот. Но что ж, он прав: пришла, так слушай.
– Мы с Брейденом разработали план. Федералам не надо знать больше, чем то, что мы с Брейденом объединились. Они мне доверяют и не сомневаются, что я найду виновных в смерти Паркеров.
Вив кивнула, радуясь в душе, что Джек перестал видеть в О’Ши монстров.
– Хорошо. Я рада за тебя… Понимаешь, я просто хотела сделать как лучше, хотя, конечно, выглядело все иначе…
В свете настольной лампы он выглядел очень несчастным.
– Я хотел выбросить тебя из своей жизни.
– Да, ты прав. Я тебя не виню.
Она было поднялась, чтобы уйти, но сильные руки Джека легли ей на плечи, заставив снова сесть.
– Ты останешься здесь. Я еще не договорил… Я не хочу, чтобы ты уходила.
– Что? – Она не поверила своим ушам.
– Я расстроен, но понимаю, почему ты так поступила.
Вив заморгала, отгоняя подступившие слезы, все еще не веря в то, что слышит.
– Я знаю, что ты волнуешься обо мне, так что могу лишь предположить, что тебе пришлось пережить.
– Джек, я пришла лишь извиниться. Наверное, я не заслуживаю прощения. Я знаю, мы не можем вернуть наши отношения… – Ссутулившись, она сунула руки в карманы. – Мне надо домой.
– Ты можешь помолчать? Черт побери, Вив, ты любишь меня. Зачем отрицать? Я пытаюсь простить тебя. Я тоже виноват, я прошу прощения. Мне надо было прислушаться к тебе с самого начала.
Она закрыла глаза.
– Ты просишь прощения? Я причинила тебе боль, а ты приносишь извинения? Ты совершено прав…
Он прервал ее жадным поцелуем. Джек не был нежен и нетороплив. Он словно хотел поглотить ее целиком и полностью. С трудом оторвавшись от ее губ, он сказал:
– Может быть, мне и не нравится, что ты сделала, но я понимаю, почему ты поступила именно так. И не надо вырываться или пытаться убедить меня, что ты меня не любишь. Это не сработает. И не нарушит мои планы.
– Какие такие твои планы? Целовать меня и говорить, что ты понимаешь, что я чувствую?
Он рассмеялся и прижал ее к себе крепче.
– Вив, я люблю тебя. Поэтому твой поступок причинил мне такую боль.
Сердце Вив чуть не выпрыгнуло из груди.
– Ты – что?
Его губы изогнулись в усмешке.
– Я признаю, что ошибался, признаю, что люблю тебя. Я думал, что просто влюблен, но, уходя из твоей квартиры, понял, что люблю тебя по-настоящему. Ведь только самый близкий и любимый человек может причинить такую сильную боль.
Вив закрыла глаза.
– Я никогда не хотела делать тебе больно. Совсем наоборот.
– Знаю. – Он снова поцеловал ее.
«Он любит меня!» – стучало у нее в голове и отдавалось в сердце. Она никак не ожидала, что он ответит на ее чувства взаимностью, что он простит ее.
– Я жду.
Вив подозрительно прищурилась.
– Чего?
– Жду, когда ты скажешь, что любишь меня. Я жду этих слов.
Вив провела языком по губам, наслаждаясь его жадным, восхищенным взглядом.
– Я люблю тебя, Джек. Мне жаль, что я заставила тебя страдать. Что скомпрометировала себя. Я люблю тебя больше, чем кого бы то ни было.
Он хотел поцеловать ее в очередной раз, но она отвернулась.
– Подожди.
– Что?
Она оглянулась:
– Если ты любишь меня, почему отсиживался здесь, заставляя Тилли волноваться?
– Не знал, как подступиться к тебе. Я собирался поехать к тебе утром, чтобы воплотить в жизнь план по возвращению тебя.
– И что же это за план?
Джек развязал пояс ее пальто, стянул его и бросил на пол. Потом принялся расстегивать ее джинсы.
– А план такой: раздеть тебя, привязать к кровати и держать так, пока ты не поверишь мне.
– Можешь сделать это все, но сначала я напишу Марте, что задержусь дольше, чем планировала.
Джек рванул ворот ее блузки так, что пуговицы посыпались на пол.
– Думаю, она сама догадается.
Вив запрокинула голову, подставляя шею его жадным губам. Она написала Марте… чуть-чуть попозже.
