– Святогор и Белазар суть витязи, – спокойно ответила та. – И в делах ратных не ошибаются, ибо витязь – это высшая ступень варяжьего мастерства. Стать воем названным – нетрудно, стать воем умелым – тяжко, стать витязем – дано не каждому. Коли Святогор изрёк, стало быть, тако и буди.
– Но час уже прошел! – возразил Майк. – Что-то не очень похоже на безошибочность!
– В сутках у Расичей шестнадцать часов, каждый из которых состоит из ста сорока четырех частей, – сексапильная дикарка продолжила складывать в мешок очищенные котелки. – И ты, гость, будучи цивилизованным, без труда сочтёшь, что в нашем часе по-вашему девяносто минут. Коли минуло только шестьдесят из них, так обожди ещё тридцать, и будет тебе желаемое. Да, и никто не обещал тебе урагана, грядет обычная летняя пурга. Надеюсь, ты не замерзнешь в своих одеждах?
– Не замерзну, – усмехнулся Майк. – Это высокотехнологичное снаряжение! – Он мысленно скривился. В этих «одеждах» запросто можно пережить минус сто, если система обогрева исправна и элементы питания заряжены, пусть их и не хватит надолго. И он от души надеется, что этот великий знаток доисторического военного дела выживет на таком морозе в своих шкурах! Тоже мне, указала цивилизованному человеку на арифметику! Копайся дальше в своих закопченных котелках и молись, чтобы твои головорезы, обросшие мышцами вместо мозгов, вывели нас отсюда живыми!
Он улыбнулся напыщенной дикарке, чтобы завершить беседу на позитивной ноте, и добавил:
– Но мне приятно, что вы переживаете о моей безопасности!
Стервозная девица не ответила, лишь безразлично кивнула и принялась завязывать мешок. Майк вернулся к костру и только сейчас понял, что всё это время система обогрева была активирована. Он расстегнул защитную липучку на рукаве и сверился с датчиком. Тот показывал девяносто процентов заряда. Очень странно. Учитывая интенсивность эксплуатации подогрева, ресурс батарей должен был упасть наполовину, если не больше, ведь с момента подзарядки прошло три дня. Нет, этот старик, провозгласивший себя местным колдуном или, как его там, жрецом, скрывает в своем склепе очень неплохое зарядное устройство. И прибор-переводчик у него тоже имеется.
На всякий случай Майк отключил обогрев. Лучше экономить, мороз сейчас не критичен, главное, не снимать лицевую маску. И стоит надеть очки, хорошо что они уцелели в момент крушения челнока. Если пурга начнется, то это будет правильным решением. Он достал из кармана защитные очки и принялся укреплять их на голове, пристегивая держатели к специальным клапанам на капюшоне. Закончив с этим, Майк увидел, что косматые варвары что-то замышляют. На первый взгляд некоторые из них просто лениво слонялись от костра к костру, но в действительности они незаметно сворачивают лагерь. Пока все разлеглись у огня, то один, то другой дикарь подбирал свой мешок, как бы между делом укладывал его в сани и возвращался к костру. Через четверть часа таких неторопливых действий в лагере на снегу не осталось никакой поклажи, при этом внешне ситуация не изменилась – увешанные оружием жлобы по-прежнему лежали вокруг костров. Майк лишь хмыкал, разглядывая этот цирк. Вокруг снежная гладь на километр длиной, к чему такая возня, всё равно никто не увидит, можно было встать, быстро свернуть лагерь, и всё.
Вскоре небо над лагерем начало заволакивать тучами и ветер усилился. Дикари погасили костры, тщательно упаковали в мешки недогоревшие дрова, после чего вытоптали в снегу подобие берлог и улеглись в них, укрывшись шкурами. Хозяин медведя вместе со своей тварью и вовсе целиком зарылся в снег, и даже Майку вытоптали яму со шкурой.
– Ложись и укройся, я окликну тебя! – велел громила-напарник. – Вороги следят за нами, и всё должно выглядеть так, будто мы желаем переждать пургу здесь. Только не усни, человече, лежать придется недолго, а после времени будет мало.
Он улегся в ямку поодаль, и Майк послушно последовал его примеру. Кто там будет за ними следить с такого расстояния, да ещё когда надвигается буря?! Бред! Но спорить с параноиком глупо, тем более если таковых почти два десятка и все они увешаны колюще-режущими предметами. Майк накрылся выданной ему шкурой и понял, что, потеряв из вида дикарей, начинает нервничать ещё сильнее. Они же не бросят его здесь? И его не заметет снегом так, что он не сможет выбраться и задохнется под снежной толщей от нехватки кислорода?! Косматый громила сказал, что лежать придется недолго, но если у варваров «недолго» тоже в полтора раза больше, чем у нормальных людей, то…
Ударившая вьюга выбила из его головы мысли, оставив только стремительно возрастающий страх. Вокруг потемнело, завывал ветер, забрасывая Майка волнами снежного крошева, термометр показал падение температуры до минус пятидесяти восьми, видимость пропала практически полностью, из-под потяжелевшей от снега шкуры не было видно ничего, кроме беснующегося снежного потока. В памяти вспыхнуло жуткое воспоминание: зловещий Шёпот, собирающаяся над головой Воронка, жестокий удар стихии, боль, негнущиеся руки, тщетно пытающиеся тянуть по канату одеревеневшее от запредельного Холода тело, и снова боль, тупая и ледяная, в каждой клетке замерзающего организма, и непроглядная снежная пелена вокруг, хаотично бурлящая тоннами снежинок под свист завывающего урагана… Внезапно Майк понял, что если потеряет дикарей из вида, то не сможет ориентироваться в этом бесконечном снежном месиве и заблудится, а это верная смерть. Но ведь он совсем ничего не слышит, через толстый капюшон пробивается лишь завывание ветра… А вдруг варвары уже звали его, но он не услышал?!! А вдруг они не найдут его под снегом и бросят здесь одного, посреди урагана, на растерзание крадущимся сквозь снежную мглу врагам?!!
Майка охватил страх, и он вырвался из-под заваленной снегом шкуры. Он вскочил, выбираясь из своей ямы, но сильный порыв ветра сбил его с ног, опрокидывая наземь. Майк судорожным движением перевернулся на живот и поднялся на четвереньки, озираясь вокруг. В кромешной белой мгле клубящейся снежной массы не было видно ничего, кроме бесконечного хаоса пурги, и Майк с ужасом осознал, что остался один посреди Холода. Он закричал, моля о помощи, и бросился бежать туда, где несколько минут назад стояли повозки дикарей. Быстрее! Надо бежать быстрее! Пока снегом не занесло следы, он ещё успеет их догнать, в такой пурге они не могут двигаться быстро, не могут! Он успеет! Майк, не переставая кричать, изо всех сил брёл через бушующую пургу к месту стоянки повозок. Но идти быстро не удавалось, при каждом шаге ноги проваливались в глубокий снег по колено. Чтобы не увязнуть, надо было ступать осторожнее, но Майк не мог заставить себя не бежать, он не видел впереди ни повозок, ни запряженных в них тварей. До начала пурги они находились недалеко, не более чем в полутора десятках ярдов от него, но Майк преодолел уже вдвое большее расстояние. Ни повозок, ни зверья, ни их следов нигде не было видно, и он почувствовал, как начинают замерзать терзаемые ветром конечности. Стремительно заледеневающие пальцы слушались плохо, защитные очки залепило снегом, и Майк на ощупь активировал систему обогрева. Только не переохлаждение! Если ноги потеряют чувствительность, он не сможет выбраться отсюда! Выбраться?!! Куда выбраться?!! Дикари бросили его, он остался один посреди снежного месива!
