Перед уходом Ева накормила фамильяра и отнесла наверх к горгулье кусок мяса на красивой тарелке. Конечно, когда к наступлению темноты еда для этого домашнего питомца разморозится, вид у мяса будет уже не такой эстетичный, но что поделать.
Ровно без пяти два Ева стояла на пороге родового имения Куракиных.
В холле у самой последней ступени убегающей вверх массивной лестницы, опираясь на резные дубовые перила, ее ждал Даниил Нарышкин.
– Ева, – он учтиво склонился в легком поклоне.
Маг улыбнулась, ей очень нравились старомодные учтивые манеры этого Стража. Она привычно чуть склонила голову в ответном церемонном приветствии.
– Даниил.
– Лучше просто Дан, – тут же переходя на деловой тон, поправил он. – Ваш кузен и Глава Гильдии светлых некромантов уже ждут в малой гостиной.
Они прошли по правому коридору в светлую комнату с огромными арочными окнами, сейчас задернутыми лишь тонкой вуалью тюля. Мебель и обивка стен здесь были подобраны в голубых тонах. И везде светлое дерево. Умиротворяющая обстановка комнаты совсем не вязалась с хмурым лицом Михаила и напряженностью, заметной в глазах Иды.
– Все в сборе, начнем, – распорядился Глава Стражи, как только Ева и Даниил опустились в кресла с высокими спинками. – Ева, прежде всего, я благодарю тебя за помощь Страже вчера ночью. Ты смогла раскрыть ловушку и спасла моих людей.
– К сожалению, не всех, – печально заметила его кузина. – Если бы было чуть больше времени, мы могли бы вообще обойтись без жертв.
– Это вряд ли, – возразила мягко Ида. – Нам все равно нужно было проникнуть в подвал. И атаку мертвых предотвратить бы все равно не удалось. Зато теперь мы знаем многое о том, что там случилось.
– Песочники смогли восстановить схему обряда, – подтвердил Михаил.
– Конечно. – Ева кивнула. – Но извини, брат, прежде всего мне хотелось бы спросить: сколько там было Избранных? Сколько мертвых Избранных?
Глава стал еще более суровым и хмурым. По жизни Михаил Куракин был очень добрым и мягким человеком, факт, что кто-то посмел привести на смерть двенадцать молодых людей, а по сути, вообще, детей, приводил его в ярость.
– Их семеро, – сказал он. – Мы знаем, что был еще тот молодой некромант, который погиб пару дней назад.
– Есть еще Никола, – напомнила его сестра. – Утром мы с Роной и Ли передали его родителям и лекарям.
Новость вызвала оживление.
– Он жив, – понял Даниил. – Но его психологическое состояние?
– Полное безумие. – Ева чуть поежилась, вспоминая утреннюю атаку Дикаря. – И он вообще не способен связно общаться. Боюсь, и мыслить тоже. Но лекари сказали, у парня есть шанс. Я думаю, причиной того, что он выжил и так долго продержался, является то обстоятельство, что именно у Никола был Камень.
– А сейчас у мальчишки артефакта нет? – спросила Ида, хотя уже знала, что ответ будет отрицательным.
– Это было бы слишком просто, – иронично отозвалась Ева. – Но пока вернемся к двенадцати Избранным. У нас остаются три выживших, о судьбе которых пока неизвестно. Хотя с уверенностью могу сказать, что один из них рыжий волк-оборотень. И этот мальчик удачно и довольно быстро завершил инициацию.
– Остаются двое, – подвел итог Даниил. – Вчера я установил имена всех двенадцати подростков. Пока был в библиотеке, – тут он бросил на Еву лукавый взгляд. – Там хранятся списки Избранных. Также есть списки приюта сирот-индиго.
Оба представителя семьи Куракиных синхронно кивнули. Их семья не просто была в списках учредителей этого приюта, по сути, именно Ева, Михаил и Кир вообще инициировали создание этого учреждения. Они же способствовали систематизированию учета появившихся в семьях смертных Избранных.
– Четверо из погибших как раз сироты, – между тем продолжал докладывать заместитель Главы. – Потому никто их и не хватился. Трое мальчиков и девочка. Их только успели поставить на учет, когда дети исчезли. К тому же надо учитывать и факт их неопределенных способностей… Никто не знал, какая из каст должна взять на себя заботу об этих детях.
– Могу дополнить ваши сведения, – вступила в разговор Ида. – Тот некромант, с которым нам пришлось столкнуться, он из семьи Анненковых. Не тех, что участвовали в бунте двадцать пятого года. Просто однофамильцы.
Ева с Даниилом незаметно переглянулись с легкими улыбками. Они оба были значительно моложе Иды. Для них, изучавших историю страны позже, восстание декабристов на Сенатской площади было… неким благородным порывом… А вот для некроманта, родившейся в девятнадцатом веке, это – бунт…
– Они из какой касты? – спросил Михаил Иду.
– Ведьмаки. Из Желтой Громады оба. Не высшие, – и вновь в тоне некроманта прозвучало нечто не совсем привычное. Не пренебрежение, но…
Хотя так к обычным Избранным относились многие Высшие старшего поколения. До середины двадцатого века градация или социальное расслоение в Волшебном мире были заметно намного отчетливее, чем сейчас. Высшие всегда относились к элите, занимали ведущие посты, получали больше благ. К тому же большинство из них принадлежали к древнейшим русским фамилиям, как, например, те же Куракины или Нарышкины. Но после Великой Отечественной войны многое изменилось. На фронтах гибли все. И смертные, и Избранные. В том числе и Высшие. После войны стали судить не по рождению или наличию сильного дара, а просто по заслугам. Но все же некоторое неравенство еще ощущалось. Старшему поколению трудно избавиться от своих привычек.
– Почему никто не искал сына? – удивилась Ева. – Да и других детей? Неужели вообще не было обращений?
– Его искали, – пояснила некромант. – Родители видели парня после… случившегося. Он довольно легко, как и тот оборотень, прошел инициацию. Только… Процесс сильно сказался на его психологическом состоянии. Мальчик ранее был очень тихим, малообщительным. А потом, после получения силы, стал резким, взрывным, жестоким, что мы хорошо видели в бою. Но важно то, что этот ребенок был… будто подконтролен кому-то. Поняв это, родители обратились за помощью ко мне и к Главе темных некромантов.
– Остальные? – Михаил посмотрел вопросительно на Даниила.
– Еще трое не из Москвы, – продолжал его заместитель доклад. – Сообщения родителей в Стражу поступали по месту жительства детей. Двое из Твери, девочки. И мальчик из Тулы. Дети оказались в Москве, потому что их пригласили на экскурсию в Магическую Академию. Но сами понимаете, никаких мероприятий Академия на самом деле не проводила.
Ева нахмурилась. Это стоило запомнить. Еще одна тема для новой встречи с ректором, на которую маг собиралась после семейного обеда.
– Четверо сирот, один из семьи ведьмаков, Никола, трое приезжих, – перечислила Ида. – Остается еще трое. Известно, кто они?
– Известно откуда они, – теперь нахмурился Даниил. – Из Стаи Окраин.
По комнате пронесся дружный тяжелый вздох. Во главе Стаи, естественно, стояли оборотни. Хотя на самом деле в эту организацию входили представители разных каст. Стая Окраин была чем-то вроде мафии Волшебного мира. Против законов Избранных они выступали, правда, больше на словах. Хотя иногда все-таки случались небольшие стычки молодых участников Стаи со Стражей. Вообще, Стая больше походила на некое сообщество маргиналов. Тех, кто верил, что канувший в Лету Хаос более близок по духу Избранным. Стая была не слишком многочисленной, всего около ста участников. Иногда их становилось больше, когда к группе временно прибивалась молодежь. Хуже всего было то, что никто не вел учет членов Стаи. Семьи, которые входили в организацию десятилетиями, не считали нужным хоть как-то систематизировать свое существование. Потому было понятно: троих из детей, попавших на этот страшный обряд, даже никто и не думал искать.
