– Подойдем ближе, – сказала она, с трудом узнавая собственный голос.
Они вышли из-за деревьев, и Соловей перепрыгнул развалины частокола. Его ноздри порозовели. Выжившие двигались с трудом. Они словно были готовы присоединиться к мертвым, тела которых они сбрасывали перед руинами маленькой церкви. Было слишком холодно, поэтому трупы не смердели. Кровь на их ранах запеклась, и они с раскрытыми ртами смотрели на ясное небо.
Выжившие не поднимали взгляда.
В тени одной избы женщина с темными косами склонилась над погибшим. Ее руки сплелись, словно мертвые листья, тело обмякло, хотя она не рыдала.
Что-то в волосах женщины, черных как смоль, всколыхнуло воспоминания Васи. Она не задумываясь спрыгнула с Соловья.
* * *
Женщина выпрямилась: конечно, это была не Васина сестра. Вася не знала ее. Просто крестьянка, на лице которой остались следы долгих холодных дней. Кровь въелась в ее ладони. Должно быть, женщина пыталась зажать смертельные раны. В ее руках блеснул нож, и она прижалась к стене своего дома. Ее голос клокотал в горле.
– Твои товарищи уже ушли, – сказала она Васе. – У нас ничего не осталось. Один из нас умрет раньше, чем ты до меня дотронешься, мальчик.
– Я не… – пролепетала Вася, запинаясь из-за сострадания. – Я не один из них. Я лишь странник.
Женщина не опустила нож.
– Кто ты?
– Я… меня зовут Вася, – осторожно сказала девушка. Ведь так могли звать не только девочку Василису, но и мальчика Василия. – Вы расскажете, что здесь произошло?
Яростный смех женщины зазвенел в ушах Васи.
– Откуда же ты пришел, что не знаешь? Это были татары.
– Эй, – раздался грубый голос. – Кто ты?
Вася обернулась. Навстречу ей шел мужик – сильный, широкий, с бледной под бородой кожей. Костяшки его пальцев были в крови, он сжимал окровавленную косу. К нему выбежали другие люди. Каждый держал грубое оружие – топор или охотничий нож. У многих лица были в крови.
– Кто ты? – разом спросило полдесятка человек. Жители деревни обступили Васю.
– Всадник, – сказал один. – Отставший. Мальчишка. Убьем его.
Вася тут же запрыгнула на Соловья. Жеребец бросился вперед и перепрыгнул через головы близко стоящих людей. Они с руганью упали в окровавленный снег. Конь приземлился мягко, словно лист, и продолжил бы бежать от руин в лес, если бы Вася не вжалась ногами в его спину и не заставила его остановиться. Соловей застыл, но готов был бежать.
Вася обвела взглядом напуганные разъяренные лица.
– Я не причиню вам вреда, – сказала она. Ее сердце выпрыгивало из груди. – Я не разбойник, а всего лишь одинокий странник.
– Откуда ты пришел? – спросил один крестьянин.
– Из леса, – сказала Вася, почти не соврав. – Что здесь произошло?
Люди затихли. Молчание было заполнено огромной печалью. Затем заговорила женщина с черными волосами.
– Разбойники. Они сожгли нашу деревню, напали с луками и мечами. Они пришли за нашими девочками.
– Девочками? – переспросила Вася. – Они забрали их? Куда?
– Они забрали троих, – с горечью ответил мужчина. – Совсем крошек. Это происходит с начала зимы в этих краях. Они приходят, сжигают все дотла и забирают детей. – Он махнул в сторону леса. – Девочек. Всегда девочек.
Мужчина снова махнул рукой – на этот раз в сторону черноволосой женщины.
– У Рады украли дочь и убили мужа. Теперь она осталась одна.
– Они забрали мою Катю, – прошептала Рада, сцепив окровавленные руки. – Я просила мужа не сражаться, ведь я не могу потерять их обоих. Но когда они забрали нашу девочку, он не мог не… – Ее голос дрогнул и оборвался.
Вася хотела что-то сказать, но эти слова все равно не помогли бы.
– Мне очень жаль, – наконец, выдавила она. – Я…
Она дрожала. Внезапно Вася коснулась бока Соловья, и жеребец поскакал прочь. Позади раздались крики, но Вася не оглядывалась. Соловей перепрыгнул разрушенный частокол и скрылся в деревьях.
Конь понял ее мысли еще до того, как она заговорила. «Мы не поедем дальше?» – спросил он.
– Нет.
«Жаль, ты не научилась сражаться должным образом, прежде чем столкнешься с ними», – с сожалением сказал Соловей. Белое кольцо появилось вокруг его глаза. Но он не стал сопротивляться, когда Вася повела его обратно к мертвецу в деревьях.
– Я собираюсь помочь, – заявила Вася. – Богатыри ездят по всему свету и спасают девиц. Чем я хуже?
Она говорила с напускной храбростью. Ледяной кинжал, лежащий в ножнах, казался ей огромной ответственностью. Вася подумала об отце, матери, няне – людях, которых она не смогла спасти.
Жеребец не ответил. Лес замер под беспечным солнцем. В тишине дыхание Васи и жеребца казалось слишком громким.
– Нет, я не хочу сражаться, – продолжила она. – Меня убьют, и Морозко будет прав. Я не могу этого допустить. Мы проберемся тайком, как маленькие девочки, которые воруют пряники. – Она старалась говорить смело и легко, но в животе у нее похолодело.
Вася спрыгнула на землю рядом с мертвецом и начала с усердием искать следы. Но ничто не указывало, куда ушли разбойники.
– Разбойники – не призраки, – растерянно пробормотала Вася. – Какой человек не оставит следов?
Жеребец беспокойно взмахнул хвостом, но не ответил.
Вася задумалась.
– Пойдем, – наконец, сказала она. – Мы должны вернуться в деревню.
Солнце перешло в зенит. Деревья у частокола отбрасывали длинные тени на сгоревшую избу, но не скрывали весь ужас. Соловей остановился на краю леса.
– Жди меня здесь, – велела Вася. – Если я позову, сразу же беги ко мне. Сбей людей с ног, если понадобится. Я не собираюсь умирать из-за их страха.
Конь ткнулся носом в ее ладонь.
Деревню окутала призрачная тишина. Люди ушли к церкви, чтобы развести погребальный костер. Вася, скрываясь в тенях, пробралась через ограду и прижалась к стене дома Рады. Женщины не было видно: на земле остались следы крови ее мужа.
Вася сжала губы и проскользнула в избу. В дальнем углу завизжала свинья, и ее сердце чуть не остановилось.
– Тихо, – шикнула она.
Животное уставилось на нее своими глазами-бусинами.
Вася подошла к печи. Глупая затея, но других у нее не было. Она сжимала в руке корку замерзшего хлеба.
– Я тебя вижу, – тихо сказала она в холодное устье печи. – Я не из твоих людей, но я принесла тебе хлеб.
Ничего. В печи было тихо. Мертвая тишина окутала дом, чей хозяин был убит, а дети украдены.
Вася заскрипела зубами. Зачем домовому незнакомого дома выходить на ее зов? Наверное, она действительно вела себя глупо.
