Вася ошеломленно оглядывалась по сторонам, и ее глаза сияли в отраженном свете башен. Внезапно зазвенели все колокола Москвы. От звука у Васи застучали зубы. Соловей бил копытом и дрожал.
Она пыталась успокоить его, гладя по шее, но не могла подобрать слов ни для утешения, ни для своего радостного изумления. Она внезапно познала красоту и размах вещей, сотворенных людьми.
Крики становились все громче.
– Князь идет! Князь! Александр Пересвет!
Все было движением и ярким светом. Были развешены ткани, огромные печи дымились посреди высоких грязных сугробов. Повсюду были новые запахи: специй, сладостей и кузнечного горна. Десяток мужчин строили ледяную горку к празднику. Высокие кони, раскрашенные сани и тепло одетые люди расступались перед отрядом князя. Всадники прошли через деревянные ворота домов знати. За ними раскинулись терема: башни и проходы, раскрашенные в разные цвета и потемневшие от дождей.
Всадники остановились перед самыми большими воротами. Наконец, они распахнулись, и люди оказались на широком дворе. Давка лишь усиливалась. Им навстречу выбежали слуги, конюхи и приспешники. Были и несколько бояр – широкоплечие мужчины в ярких кафтанах и с широкими улыбками, которые не всегда достигали их глаз. Дмитрий приветствовал их.
Толпа подбиралась все ближе.
Соловей закатил глаза и бешено бил копытом.
– Соловей! – крикнула Вася коню. – Тише. Немедленно успокойся. Ты убьешь кого-нибудь.
– Назад! – крикнул Касьян. Он крепко держал своего коня. – Назад, или вы все глупцы? Это молодой жеребец. Думаете, он не снесет вам головы?
* * *
Вася посмотрела на него с благодарностью. Она все еще боролась с Соловьем. К ней подошел Саша, расталкивая людей грубой силой Тумана.
Толпа с руганью расступилась. Вася оказалась в кольце любопытных глаз, но по крайней мере Соловей немного успокоился.
– Спасибо, – сказала она обоим мужчинам.
– Я просто говорил с конюхами, Вася, – сказал Касьян. – Или ты хочешь, чтобы твой конь проломил больше черепов?
– Нет, – ответила Вася. Но тепло угасло.
Похоже, Касьян заметил перемену в ее лице.
– Нет, – начал он. – Я не хотел…
Вася уже спешилась и оказалась в толпе усталых лиц. Соловей затих, но все еще водил ушами.
Вася почесала его под челюстью и прошептала:
– Я должна остаться… Я хочу увидеть сестру, но ты… Ты можешь идти. Возвращайся в лес. Тебе не нужно…
«Если ты остаешься, остаюсь и я», – перебил ее Соловей, хотя он дрожал и бил хвостом себя по бокам.
Дмитрий бросил поводья конюху и спрыгнул на землю. Его конь, как и он, даже не вздрогнул при виде такого скопления людей. Кто-то вложил в руку князя чашу. Он залпом осушил ее и подошел к Васе.
– Лучше, чем я ожидал, – сказал он. – Я был уверен, что ты потеряешь его, как только мы пройдем ворота.
– Вы думали, что Соловей убежит? – возмутилась Вася.
– Конечно, – кивнул Дмитрий. – Жеребец без узды, не привыкший к толпе, как и ты. Не злись, Василий Петрович, а то похож на девицу в брачную ночь.
На шее Васи выступили красные пятна.
Дмитрий похлопал жеребца по спине. Соловей выглядел оскорбленным.
– Мы отведем его к моим кобылицам, – сказал великий князь. – Через три года моей конюшне позавидует хан Сарая. Это лучший конь, которого я видел. Такой характер – пламенный, но послушный.
Соловей внимательно слушал его. Он любил похвалу.
– А сейчас лучше отвести его в загон, – добавил Дмитрий. – Иначе он разрушит мою конюшню.
Князь отдал приказы и затем громко произнес:
– Идем, Вася. Сам отведешь зверя, если думаешь, что конюх не справится. Затем сходишь в баню при моем тереме и смоешь дорожную пыль.
Вася побледнела и потеряла дар речи. Конюх подбирался к Соловью боком с веревкой в руке.
Жеребец лязгнул зубами, и конюх поспешно отпрыгнул.
– Ему не нужна узда, – сказала Вася, хотя в ее словах не было необходимости. – Дмитрий Иванович, я бы хотел сперва встретиться с сестрой. Мы давно не виделись. Я был ребенком, когда ее выдали замуж.
Дмитрий нахмурился. Вася не знала, что делать с баней, если князь будет настаивать. Сказать, что она скрывает уродство? Но какое уродство заставило бы мальчика?..
На помощь ей пришел Саша.
– Княгиня Серпуховская с радостью примет своего брата, – сказал он. – Она захочет отблагодарить Бога за его благополучное прибытие. Конь может остаться в конюшне ее мужа, если позволите, Дмитрий Иванович.
Дмитрий все еще хмурился.
– Пожалуй, стоит оставить их, – вмешался Касьян. Он передал поводья конюху и грациозно спрыгнул на землю. – Еще успеет отвести коня к кобылам, когда отдохнет.
Великий князь пожал плечами.
– Очень хорошо, – раздраженно бросил он. – Но приходите ко мне оба после встречи с сестрой. Нет, не смотри так на меня, брат Александр. Ты проделал с нами путь до Москвы, и я не позволю тебе замкнуться в одиночестве, как только ты миновал ворота. Если хочешь, сходи сперва в монастырь и помолись, но после иди прямиком в терем. Мы должны отблагодарить Бога, а потом нас ждут дела. Меня не было дома слишком долго.
Саша молчал.
– Мы придем, государь, – поспешила ответить Вася.
Великий князь и Касьян исчезли в тереме в окружении слуг и толкающихся бояр. В дверях Касьян обернулся на Васю, прежде чем скрылся в тени.
* * *
– Сюда, Вася, – сказал Саша, вырвав ее из размышлений.
Вася снова взобралась на Соловья. Конь шел, куда она показывала, но все еще бил себя хвостом по бокам.
Они прошли через ворота княжеского терема и мгновенно оказались в водовороте оживленного города. Два всадника бок о бок проехали мимо теремов выше деревьев, по жиже вместо земли, мимо куч грязного снега. Вася подумала, что она вот-вот сломает шею: так она глазела по сторонам.
– Какая же ты глупая, Вася, – воскликнул Саша. – Я уже сочувствую твоей мачехе. Лучше бы сослалась на усталость вместо того, чтобы соглашаться на ужин с Дмитрием Ивановичем. Думаешь, Москва похожа на Лесной Край? Великий князь окружен людьми, соперничающими за его расположение. Они возненавидят тебя за родство с ним, за то, что ты получила такую княжескую милость. Они захотят тебя испытать и напоят. Ты умеешь держать язык за зубами?
– Я не могла отказать великому князю, – возразила Вася. – Василий Петрович не отказал бы.
Она почти не слушала брата. Терема, казалось, упали с небес – настолько красивыми они были. Яркие цвета их квадратных башен виднелись сквозь снежные шапки.
Мимо прошли высокородные женщины. Они шли вместе, их лица были скрыты вуалью, мужчины шагали спереди и за ними. Слуги с посиневшими губами бегали по поручениям господ. Татарин проехал на злой приземистой кобыле.
