– Если ты уйдешь сейчас, – спокойно ответил Морозко, – то окажешься в огромной опасности. Колдун тебя найдет.
– Тогда помоги мне, – сказала Вася. – Скажи, что хочет сделать Касьян.
– Я не вижу. Он отгоняет меня магией. Лучше уходи, Вася.
Девушка покачала головой.
– Возможно, я умру здесь, как остальные. Но я не умру твоей рабыней.
Ветер поднялся между ударами ее сердца, и Васе показалось, что они стоят в снегу, что вонь и очертания города исчезли. Была лишь она и ледяной демон в лунном свете. Ветер завывал вокруг них, но его порывы не трогали ее волос.
– Отпусти меня, – велела Вася. – Я не рабыня.
Она разжала руку, и сапфир упал. Морозко поймал его, и камень растаял в его руке, превратившись в пригоршню холодной воды.
Ветер резко стих, и все вокруг стало грязным снегом и громадными теремами.
Вася отвернулась от Морозко. Двор князя Серпуховского никогда не казался ей таким большим, а снег таким глубоким. Она не оглядывалась.
Часть IV
24
Ведьма
После скачек шестеро воинов Дмитрия отвели Сашу в Архангельский собор. Его заперли в маленькой келье, и Саша ходил по ней, размышляя. В основном, он думал о сестре, раздетой и опозоренной перед всей Москвой, но не утратившей своей смелости и переживавшей за брата.
– Тебя отведут к епископам, – сообщил Андрей той ночью во время ужина. Он глухо добавил: – И допросят. Если не убьют в темноте. Дмитрий вполне может прийти и отрубить тебе голову, настолько он зол. Его дед отрубил бы. Я сделаю все, что в моих силах, но этого мало.
– Отче, если я умру, – сказал Саша, успев придержать дверь рукой, – помогите моей сестре. Обеим сестрам. Ольга делала все не по своей воле, а Вася…
– Я не желаю знать о твоей Васе, – едко ответил Андрей. – Если бы ты не дал обет Богу, тебя бы уже убили за ложь ради ведьмы.
– Хотя бы пошлите весть отцу Сергию, – попросил Саша. – Он меня любит.
– Это я сделаю, – сказал Андрей, выходя из комнаты.
* * *
Звенели колокола, бежали люди, кружились сплетни. Рваные бессвязные молитвы тихо слетали с губ Саши и обрывались незаконченными. Сумерки перешли в ночь: Москва пила и веселилась в свете новой луны, когда в монастыре послышались шаги и загрохотала дверь Сашиной кельи.
Он поднялся и прижался к стене.
Дверь тихо распахнулась. Толстое встревоженное лицо Андрея снова показалось в проеме, борода ощетинилась. За ним стоял молодой крепкий юноша, лицо которого скрывал капюшон.
Миг недоверчивой тишины, и Саша бросился вперед.
– Родион? Что ты здесь делаешь?
Андрей сжимал в руке лампу. Саша увидел лицо своего друга – истощенное, со следами обморожения на носу.
Андрей выглядел разгневанным, озлобленным, напуганным.
– Брат Родион примчался из лавры, – сообщил он. – Он принес вести, которые касаются великого князя Московского. – Он немного помолчал и добавил: – И твоего друга, Касьяна Лютовича.
– Я побывал в Башне Костей, – сказал Родион. Он с тревогой смотрел на своего друга в холодной и тесной келье. – Я загнал двух коней до смерти, чтобы принести тебе эти вести.
Саша никогда не видел Родиона таким.
– Входите, – сказал он.
Он не мог приказывать, но гости безропотно вошли в келью и захлопнули дверь.
Родион рассказал о пыли, костях и ужасах в ночи.
– То место заслуживает своего названия, – заключил он. – Башня Костей. Я не знаю, что за человек этот Касьян Лютович, но его дом – не место для живых людей. Но это еще не все. Касьян…
– Заплатил Челубею, чтобы тот притворился послом и провел своих людей в город, – закончил за него Саша, с болью подумав о Васе. – Я знаю. Родя… ты должен уходить. Не говори никому, что видел меня. Иди к великому князю. Скажи ему…
– Каким послом? Касьян заплатил тем разбойникам, чтобы они жгли деревни, – перебил его Родион. – Я нашел их посредника в Чудове, у которого они покупали оружие и коней.
Родион много где побывал.
– Он нанял разбойников, чтобы сжечь свои деревни? – резко спросил Саша. – Чтобы заработать на девочках?
– Я так думаю, – ответил Родион. Его обмороженное лицо было мрачным.
Андрей молча стоял в дверях.
– Возможно, с помощью пожаров Касьян выманил великого князя в глушь, чтобы этому самозванцу было проще пробраться, – медленно сказал Саша.
Взгляд Родиона метался между Сашей и Андреем.
– Я опоздал? Вижу, зло уже коснулось вас.
– Моя личная гордость, – мрачно улыбнулся Саша. – Я недооценил свою сестру и Касьяна Лютовича. Но довольно. Ступай. Я справлюсь. Иди и предупреди…
Шум прервал его. У ворот мелькали факелы, раздавались крики и топот, хлопали двери.
– Что теперь? – пробормотал Андрей. – Пожар? Воры? Это храм Божий.
Шум нарастал: голоса кричали и отвечали друг другу.
Андрей с недовольным бормотанием вышел из кельи и собрался закрыть дверь на засов, но остановился. Он мрачно посмотрел на Сашу – но без враждебности.
– Ради Бога, не вздумай сбежать.
Он торопливо ушел, оставив дверь открытой.
Родион и Саша переглянулись. Тьма, дрожащая в свете ламп, плясала на их постриженных головах.
– Ты должен предупредить великого князя, – сказал Саша. – А потом иди к моей сестре, княгине Серпуховской. Скажи ей…
– Твоя сестра рожает, – перебил его Родион. – Она ушла в баню.
Саша замер.
– Откуда ты знаешь?
Родион опустил голову.
– Священник, Константин Никонович, который знал вашего отца в Лесном Краю, пошел туда. Его позвали к ней провести службу.
Саша резко отвернулся и уставился на свои руки в синяках после дневной драки. Священника звали к рожающей женщине, только если ее конец был близок. «Значит, он, это равнодушное создание, будет с моей умирающей сестрой…»
– Да хранит ее Господь, в жизни или смерти, – сказал Саша. Но в его глазах мелькнула такая вспышка, что будь здесь набожный Андрей, он бы запер дверь на три засова.
Шум снаружи не стихал. Внезапно Саша услышал знакомый голос, чистый и несуразный на фоне общих волнений.
Саша оттолкнул Родиона плечом и выбежал в коридор монастыря. Друг поспешил за ним.
* * *
Вася стояла во дворе перед воротами в грязном плаще, скрестив руки. В темноте монастыря она выглядела бледно и неправдоподобно.
– Я должна увидеть своего брата! – рявкнула она. Ее легкий голос не сочетался со злым гулом вокруг.
