– Кто-то когда-то говорил мне, что успех не исчисляется большими деньгами. Помнишь?
Бриана в замешательстве прикусила губу. Это было хорошо видно под яркими огнями крыльца.
– Неужели кто-нибудь из семьи Мак-Нейл верит в это?
– Если ты сама веришь, этого достаточно. – Гейб не хотел, чтобы в его семье к Бриане отнеслись пренебрежительно, и уже жалел о том, что во всех газетах и журналах напечатали их свадебные фото, где Бриану называли его бывшей садовницей.
Почему никто не называет ее по имени? Она сама гораздо ценнее, чем ее работа.
Кивнув, Бриана засунула руку в карман красной куртки.
– Я верю. Спасибо за это напоминание.
Они поднялись по ступенькам к высоким двойным дверям с красивой подсветкой. Гейб позвонил и услышал, как повернулась ручка. Правая створка двери широко распахнулась.
– Добро пожаловать, брат. – Высокий мужчина, протягивавший руку, был таким же, как все Мак-Нейлы: голубые глаза, темные волосы и такой же, как у Гейба, квадратный подбородок.
Но даже в брюках свободного покроя и темной рубашке Куин выглядел более изысканно, чем другие братья. Волосы тщательно уложены, подбородок гладко выбрит. И одежда явно сшита на заказ у первоклассного портного.
– Бриана, это мой старший брат Куин. Куин, рад представить тебе мою новую жену, Бриану Мак-Нейл, в девичестве Хансон. – Гейб говорил быстро, чтобы Бриана не успела занервничать.
Однако ее улыбка была расслабленной.
– Рада познакомиться с вами, Куин. И простите, что глазею на вас. Просто вы поразительно похожи.
Если кто-то и глазел, так это Гейб. И глазел на нее. Она такая красивая. Такая очаровательная и естественная, с теплой улыбкой. Его сердце сжалось. Он ее муж всего лишь день, а уже наделал ошибок.
Куин любезно улыбнулся Бриане и взял их верхнюю одежду.
– Я понимаю вас, поскольку сам поражаюсь, когда смотрю на Камерона и Дамона. Добро пожаловать в нашу быстро растущую семью. Деду не терпится познакомиться с вами.
«Быстро растущую?»
Эти слова не выходили из ее головы, когда они пошли в дом, миновав большую гостиную, парадную столовую и бар. Все комнаты были хорошо освещены.
В доме вкусно пахло едой. Бриана ощущала запах специй и сладкий аромат лимона. Куин задержался в широком коридоре возле картин с изображением ковбоев.
– Простите меня. Не хотел, чтобы мои слова как-то задели вас. Я просто не раз беседовал с дедом, пытаясь разузнать историю семьи, пока он не обрушил на нас очередных родственников.
– Ты не должен винить Малколма за то, что у тебя есть я и мои братья, – напомнил Гейб. Сам он давно свыкся с мыслью о том, что у него никчемный отец, но ему не надо извиняться за него. – Это все выходки Лиама.
– Да, наш отец любил приключения, поэтому не удивлюсь, если однажды у нас обнаружатся еще братья и сестры. – Пожав плечами, Куин направился дальше по коридору. – Меня беспокоит то, что Малколм никогда не рассказывал нам о своем старшем сыне. Мы даже не видели его фотографий. А теперь, после двадцати семи лет разлуки, дед захотел воссоединиться с ним, хотя наш дядя по-прежнему враждебно относится к нему.
– Нельзя так долго хранить в себе недобрые чувства, – тихо посетовала Бриана, когда они вошли в уютную семейную комнату с кожаными диванами и огромным камином.
Гейб сразу же увидел деда, сидевшего в глубоком кресле со свернутой газетой в руках.
– Дедушка, к нам гости, – объявил Куин.
Гейб непроизвольно обнял Бриану за талию. Был ли это инстинкт защитника, или ему просто хотелось прикоснуться к ней? Он глубоко вдохнул, ощутив ее аромат.
– Хорошо. – Малколм в знак приветствия поднял трость из красного дерева, однако с кресла не встал. – Некоторые мои внуки устали от моей компании, я их утомил, поэтому мне нужны новые родственники.
Гейб подвел Бриану ближе к креслу дедушки, Куин последовал за ними.
– Ты никого не утомил, дед.
Протянув Гейбу руку, Малколм подмигнул ему.
– Изводить свое семейство – прерогатива всех стариков. Рад тебя видеть, Гейб. Ты проделал большой путь, чтобы повидать меня, и это много значит.
Проигнорировав протянутую руку, Гейб обнял старика за плечи.
– Честно сказать, я обрадовался, когда узнал о том, что мой отец увеличил количество родственников. Это обнадеживает. – Конечно, он шутил, но в его словах была и доля правды. Гейб повернулся к Бриане: – Дедушка, это моя жена, Бриана Хансон-Мак-Нейл.
– Бриана. – Малколм обеими руками сжал ее руку. – Добро пожаловать в нашу семью, дорогая.
– Благодарю вас, сэр. – Наклонившись, Бриана поцеловала старика в щеку. – У меня очень маленькая семья, потому я жаждала познакомиться с семьей Гейба.
Малколм довольно хмыкнул.
– Ты видишь, Куин, – он повернулся к нему в кресле, – иметь родственников не так уж утомительно.
– Я люблю своих родственников, дедушка, но скажу по секрету, что не без ума от них. – Куин молчаливо поднял бокал. – Гейб, если вы с Брианой хотите чего-нибудь выпить, бар там. – Он махнул рукой в сторону дальней стены. – А я пойду распоряжусь насчет обеда.
Куин ушел, оставив Гейба и Бриану с Малколмом. Гейб направился к барной стойке с множеством изысканных напитков.
– Бриана, что тебе принести?
– Минеральную воду было бы замечательно. – Она села рядом с дедушкой, поставив на камин украшенную бисером желтую сумочку.
Гейб, наливая в бокалы воду, услышал, как Малколм удобнее устраивался в кресле.
– Как прошла ваша поездка, моя дорогая?
– Поездка в Вайоминг – это наше свадебное путешествие, медовый месяц.
Держа в руках бокалы, Гейб подошел к ним.
Малколм рассмеялся, взяв свой бокал.
– Запоздалый медовый месяц, если учесть, что у тебя есть сын. Сколько лет твоему мальчику?
– Дедушка, не смущай Бриану упоминанием о моей бывшей жене. – Гейб уселся рядом с ней на кожаное кресло. – Мы поженились только вчера.
Нахмурившись, Малколм потрогал ремень дымчатого жилета.
– Ты не певица? – поинтересовался он, вглядываясь в нее.
Гейб напрягся, зная о том, что меньше всего на свете ей хочется обсуждать его бывшую жену, тем более вчера у них вышла размолвка по этому поводу.
– Я садовый дизайнер, – вежливо отозвалась Бриана, хотя Гейб заметил, как напряглись ее плечи. – Певица – это бывшая жена Гейба.
Старик еще сильнее нахмурился.
– Боюсь, я переписывался не с тем человеком. – Малколм стал искать свой телефон на кофейном столике, уронив при этом газету.
У Гейба похолодело в груди. Встав с кресла, он подошел к деду. Бриана отвернулась от них, уставившись на языки пламени, игравшие в огромном камине. Ее губы были плотно сжаты.
