– А я, вернувшись домой, не могла дождаться, когда увижу тебя и помирюсь с тобой. – Это она прекрасно помнила. – Но даже если бы я злилась на тебя или была расстроена, я все равно не ушла бы. Мой отец с детства воспитывал меня таким образом, чтобы я усердно работала над всем, за что бы ни взялась, и никогда не сдавалась. Я не прекратила бы что-либо так просто. Тем более отношения с любимым мужчиной.
– Мне следовало это знать, дорогая. Когда ты вернулась… – Он покачал головой. Все эмоции, которые он испытывал, отражались в его глазах. – Я был готов сделать все для того, чтобы ты навсегда осталась со мной. Поэтому когда я узнал, что у тебя есть от меня секреты…
– Я молчала ради Лукаса. Я не могла рассказать тебе о нем, не узнав, что ты ко мне чувствуешь. Мой отец месяцами напролет кормил меня ложью, убеждал меня в том, что ты женился на мне только ради наследства.
– Это неправда, – возразил он, упрямо вскинув подбородок.
– Сейчас я это знаю. Но когда мой разум был затуманен и мне нездоровилось после родов и пережитого стресса, я сомневалась во всем.
– Ты поступила так, как и подобает хорошей матери. – Он провел ладонью по ее плечу. – Прости, Кэролайн. Сейчас я понимаю, что ты в первую очередь заботилась о благополучии Лукаса, в то время как моей главной целью было выяснить, почему ты ушла. Но сейчас я стараюсь быть хорошим отцом.
– Ты хороший отец, – сказала она, и это была чистая правда. Ей нравилось наблюдать за тем, как он качает на руках Лукаса и целует его пушистые волосы. – Я в этом нисколько не сомневаюсь. Сейчас меня прежде всего интересует, что мы будем делать дальше.
– Предлагаю тебе такой план. Мы прямо сейчас поедем в полицию. Пока ты будешь давать показания, я свяжусь с нашими юристами и попрошу их заняться вопросом опеки над твоими младшими братьями. Когда все формальности будут улажены, ты станешь их законным опекуном.
На этот раз Кэролайн не стала сдерживаться и положила голову ему на плечо. Она была очень ему благодарна.
– Я одобряю твой план. – Она поцеловала его в щеку. – Спасибо тебе за то, что ты не забыл про моих братьев.
– Возможно, нам следует забрать их из интерната в Европе и привезти сюда. В Кремниевой долине полно хороших школ.
– Это хорошая идея, но давай сначала спросим у них, чего они сами хотят.
Кивнув, Дэймон повернулся к ней лицом и взял ее руки в свои.
– Я хочу попросить у тебя прощения за то, что я не сказал тебе, как сильно я тебя люблю. Что я не сделал этого ни вчера, ни в ту ночь в Нью-Йорке, ни в день твоего возвращения. – Он погладил большими пальцами тыльную сторону ее ладоней. – Когда ты призналась мне в любви в комнате для игры в карты, я словно язык проглотил. Мой разум почему-то отказывался верить в то, что ты можешь продолжать испытывать ко мне глубокие чувства. Но я не переставал тебя любить ни на минуту, поверь.
В его взгляде и голосе было столько искренности, что остатки ее сомнений улетучились, и на душе у нее стало легко и тепло.
– Я верю тебе, Дэймон. – Она почувствовала, как по ее щеке покатилась слеза. – Потому что я все это время чувствовала твою любовь. Она выражалась в твоем внимательном отношении ко мне, в твоей заботе о Лукасе и о моей сестре. Я просто боялась в нее поверить.
– Ради тебя я сделал бы все, что угодно. Во время сегодняшнего заседания я понял, что для меня было бы лучше потерять компанию, чем тебя. – Он убрал губами слезу с ее щеки. – Ты сделаешь для меня одну-единственную вещь, моя дорогая Кэролайн?
– Какую, любимый?
– Ты позволишь мне надеть тебе на пальцы твои кольца? Я постоянно это делаю, но они все время куда-то исчезают.
Рассмеявшись, она достала из сумочки оба кольца и протянула ему.
– Но ты не можешь отрицать, что сегодня у меня была веская причина для того, чтобы их снять.
Дэймон взял ее левую руку, он вернул кольца туда, где им надлежало быть, и поцеловал ее пальцы.
– Еще какая веская, но когда ты вошла в зал без них, у меня внутри все оборвалось.
Кэролайн пошевелила пальцами, и бриллианты заиграли в солнечных лучах, проникающих в огромные окна.
– Боль от того, что сделал со мной мой отец, не пройдет никогда, но я рада, что мы навсегда избавили «Транспарент» от него.
– Вы невероятная женщина, миссис Макнилл. – Наклонившись, он поцеловал ее в шею. – Я закажу для вас самую красивую на свете бриллиантовую подвеску в виде маргаритки.
– Мне очень нравилась та безделушка из сувенирной лавки.
– Ты хочешь, чтобы я купил тебе такую же взамен утерянной?
Кэролайн задумалась на мгновение.
– На протяжении долгих лет меня учили быть лучшей во всем. Отец постоянно говорил, что вторым местом довольствуются лишь неудачники. Я больше не хочу стремиться к совершенству. Я хочу, чтобы между нами было абсолютное доверие, и мы были способны прощать друг другу ошибки. Еще я хочу ходить на прогулки среди рабочего дня и не испытывать поэтому поводу угрызений совести. Я хочу веселиться и получать удовольствие от каждого дня. Хочу просто жить.
Дэймон заключил ее в объятия.
– Веселиться и доставлять удовольствие я умею. Но я намерен тщательно работать над собой, чтобы больше не совершать ошибок в наших отношениях.
– Просто люби меня так, как я люблю тебя. Это все, что мне нужно.
– Я так рад, что ты вернулась. Ты даже представить себе не можешь, как я счастлив.
Она прекрасно себе это представляла, потому что в ней все пело от счастья. Но она не успела ему ответить, потому что в следующий момент Дэймон накрыл ее губы своими в крепком страстном поцелуе.
