— Это тот, что в лесу?
— Наверное. Кстати, посещаемое учреждение. Там летом номера не достать.
— Понятно, места здесь красивые.
— Вот и сейчас отдыхающих много, раз дискотеку организовали.
— А как к лесу подъехать?
— Это через мост Большой, дальше вправо и мимо небольшого селения по лесу, по хорошей дороге прямо к воротам. Странно, что ты не знал о нем.
— И давно работает?
— Он еще при советской власти был, только назывался «Коммунар». В девяностые его купил какой-то аферист, организовал там бордель, игровые залы, наркопритоны. Повязали его. Стал разоряться объект. Хорошо, губернатор Тенько Леонид Денисович занялся им. Перевел в муниципальную собственность, провел восстановительные работы. В общем, вернул к жизни. Сейчас он неплохой доход в бюджет области дает. Директором там племянник губернатора, Глеб Аристов, нормальный мужик, институт культуры окончил.
— А это ниже или выше по течению?
— Посмотри карту. Ты думаешь, я должен все знать?
— Мужчины! Уха готова, — крикнула Тамара.
Уланов и Гарин пошли к женам, которые разливали ароматную уху по алюминиевым чашкам.
Глава третья
В ту же пятницу, 16 сентября
Городской поселок у старого, неработающего завода подшипников, когда-то бывшего основным предприятием этой части Переслава, так называемым градообразуемым предприятием. В девяностые годы завод, как и многие по всей стране, был приватизирован, и вскоре о нем, как о предприятии, забыли. Частные лица, ставшие владельцами завода, и не думали развивать производственную деятельность. Заполучив предприятие за копейки, они распродали все, что имело цену, особенно территорию, и, получив миллионы, благополучно скрылись за границей.
Вместе с заводом начал чахнуть и поселок. Семьи продавали квартиры в двух- и трехэтажных «сталинках» по бросовым ценам и переезжали в другие районы, многие подались на заработки в Москву, благо до столицы недалеко. «Подшипник», как называли поселок городского Промышленного района, стал наиболее криминальным местом Переслава. Здесь вовсю процветала наркоторговля, продажа левого спирта, самогона, как цветы по весне расцвели бордели с дешевыми проститутками на любой вкус. Действовали запрещенные игровые зоны и даже подпольное казино. Полиция пыталась контролировать поселок, но бесполезно, рейды, как правило, заканчивались ничем. Или кто-то предупреждал хозяев поселка о предстоящих рейдах, или проводились они для проформы и галочки.
Поселок постепенно рушился, новые дома не строились — попробуй продай квартиру в этом бардаке, старые дома ветшали. На этом фоне не было ничего странного, что в поселке частенько появлялись дорогие машины, почтенные люди с охраной. Посетители казино, специальных борделей с сауной и помещений, имевших пыточные камеры, где развлекались типы, склонные получать удовольствие от боли и мучений сексуальных партнеров.
Вот и сегодня на стоянку бывшего военкомата, рядом с разворотом маршруток 106 и 118А, в 13.30 въехал новый белоснежный «Лексус». Внедорожник ждали.
Когда из него вышли двое мужчин, охранники подбежали к ним, доложили и встали часовыми у машины, оставив шлагбаум открытым.
Мужчины, явившиеся на дорогой иномарке, вели себя уверенно, заметно, что знали поселок и частенько бывали здесь. Они прошли через площадь между магазином и аптекой в заброшенный сквер, окруженный «сталинками», миновали его по разбитой аллее и оказались на улице Клары Цеткин. Там — те же двухэтажки. Подошли к ближайшей, на которой сохранилась табличка с номером 16, зашли в первый из двух подъездов, где оставались всего две семьи. Тем ввиду пристрастия к алкоголю и отсутствия какого-либо желания найти постоянную работу переезд если и светил, то только на свалку.
В подъезде мужчин встретила ухоженная, модно одетая, симпатичная женщина с аккуратной прической.
Старший из мужчин улыбнулся женщине:
— Привет, Валюша!
Женщина ответила:
— Добрый день, Вениамин Аркадьевич.
Кивнула молодому мужчине с кейсом в руке:
— Добрый день, Антон.
— Как дела? — спросил Вениамин Аркадьевич Кубарин, известный в городе человек, владелец сети аптек.
— Все отлично, Вениамин Аркадьевич.
— Ой ли?
— Вы проходите в квартиру, господин Тополев звонил, обещал подъехать к 15.00. Еще пообедать успеете, я приготовила украинский борщ и бифштекс.
— Мы уже пообедали.
Приехавшие зашли в квартиру.
Она резко контрастировала с внешним обликом дома. За железной, сейфовой дверью просторная прихожая, слева санузел, душевая, там все новое, дорогое. Прямо — кухня-столовая, с дорогим холодильником, кухонным столом, стульями, гарнитуром, микроволновой печью, кухонным комбайном, кофе-машиной и даже посудомойкой, которой, впрочем, никогда не пользовались. На стене телевизор, на окнах жалюзи изнутри, решетки снаружи. Жалюзи прикрыты светлых оттенков органзой. Справа из прихожей гостиная. Там тоже дорогая импортная мебель, кожаный диван, полукруглые кресла, стеклянный столик-каталка, стенка в стиле ретро. На окнах портьеры, за ними решетка. Изящная люстра, журнальный столик в углу, у него еще два кресла. В смежных комнатах кабинет и спальня. Там тоже новая дорогая мебель, аппаратура. Полы паркетные, практически без покрытия, только в прихожей дорожка да коврики с обеих сторон двуспальной кровати.
Помощник прошел в кабинет, готовить его к приему дорогого московского гостя. Кубарин на кухне притянул к себе Котенко. Та не сопротивлялась, напротив, обняла любовника за шею.
— Соскучилась?
— Очень. А ты?
— Да, хотя дел невпроворот. А тут еще Галина случайно услышала наш разговор по телефону. Скандал устроила.
Котенко скривилась:
— И ты стерпел?
— Она пока моя жена, Валюша!
— И когда, интересно, закончится это «пока»?
— Скоро, дорогая. Сделаем дело, и я избавлюсь от Галины, кто бы знал, как она надоела мне.
Котенко, поцеловав любовника, спросила:
— Ты разведешься с ней?
— Да.
— Это точно?
— Конечно! Зачем мне капризная, бездетная старуха, когда под боком такая красавица.
Он потрепал сережки в ее ухе.
— Мне нужна ты. Мне нужен наследник или наследница.
— Ну уж это не проблема.
Котенко лгала. Несмотря на свои двадцать пять лет, молодость она провела довольно бурную, активной половой жизнью начала жить с тринадцати лет. Ей хотелось независимости от родителей, свободы от учебы, денег для веселья. Все это она получила вместе с беременностью в шестнадцать лет. Забеременела она от влиятельного, уже в годах, бизнесмена, которого сейчас уже не было в живых. У того была семья и пятеро детей. Ребенка на стороне он не хотел. Впрочем, этого не хотела и Валентина. А посему, не раздумывая, пошла на аборт, а тот сделали неудачно. Товарищ любовника, врач, выпил в тот день слишком много. В результате — приговор: она никогда не сможет иметь детей.
