Кубарин проговорил:
— Если будет толпа.
Тополев усмехнулся:
— Если народ не поднимается, то его поднимают. Будет толпа, Веня, во время похорон. Но… это другая тема, Веня, твое дело — непосредственная работа. Тебе надо подобрать группу надежных людей, которые завтра же должны приобрести путевки в Дом отдыха и выехать туда. Естественно, по одному, можно привлечь вашу дамочку, кто-то может быть с ней. Задача группы — спокойно, без суеты узнать о мероприятиях на ближайшие дни, осмотреть клуб, определить, как охраняется объект. В общем, как говорят военные, провести разведку.
Кубарин упавшим голосом спросил:
— Поджог на нас?
Тополев успокоил:
— Нет, для этого нужны специально подготовленные люди. Они есть и они завтра так же будут у Дома отдыха. Твоим, Веня, людям надо будет только создать во время пожара панику и перекрыть пути выхода из клуба, кроме, понятно, центрального. Через который и уйти самим. Но об этом позже. Окончательный инструктаж твои люди, Веня, получат от специалистов непосредственно перед акцией, назовем ее «Огненный вал», неплохое название, правда?
Кубарин, с трудом справляясь со страхом, смотрел на Тополева, который вот так спокойно, заботясь о своем здоровье, попивая негазированную минералку, по сути, вынес приговор десяткам ни в чем не повинных людей.
Представитель Москвы заметил это:
— Ты, Веня, боишься?
— Да нет, с чего вы взяли?
— Побледнел.
— Со мной это бывает.
— Мой тебе совет: ночью займись любовью со своей секретаршей. Это успокоит. Но спиртного не пить. Никому, ни капли. Можно будет немного в Доме отдыха, если кто-то из отдыхающих привяжется. Отказываться в таких случаях подозрительно. Ты понял меня, Вениамин Аркадьевич?
— Понял.
— Вопросы ко мне есть?
— Сколько мы получим за работу?
— Ну, если за Лемехова твоей команде выделили триста тысяч евро, то сейчас ты вполне можешь рассчитывать на миллион. Но это за всю работу по устранению от власти Тенько. В дальнейшем тебе и твоим людям будут оплачивать все мероприятия по дискредитации нынешнего губернатора.
— А что, Лемехова бросаем?
— Пока да. Мы узнали все, что надо, о его торгово-развлекательном центре, припугнули, убрали занозу — начальника охраны, вывели из строя жену и дочь. Пока этого достаточно. Но в дальнейшем не исключено продолжение работы с ним.
Кубарин пожал плечами:
— Ну, тогда у меня вопросов нет.
— Хорошо. У меня есть крайний вопрос, точнее, поручение.
— Я вас слушаю очень внимательно.
— В городе нужна небольшая группировка, молодежная, лучше из тех, кто сидит на игле. Да не бледней ты еще сильнее, а то я вынужден буду отправить тебя на обследование. Не хватало еще, чтобы в самый ответственный момент руководитель в Переславе вышел из строя.
— Со мной все в порядке.
— Специалисты, которые завтра параллельно с вами начнут работу по акции «Огненный вал», свяжутся с тобой по сотовому. Возможно, им что-то потребуется, посему контакт необходим.
— Я понял. Наркош найдем, организуем!
— Ну вот, пока, господа, все!
— Вы сейчас в Москву?
— А что тут делать?
— Могли бы неплохо отдохнуть.
— Ты считаешь, я не отдохну в столице? Там для этого куда больше возможностей. Проводи. Помощник твой не нужен.
— Да, конечно.
Тополев, Губин и Кубарин вышли из дома, прошли на стоянку. Сейчас на «кругу» было больше народу. Кто-то приезжал с работы, кто-то вышел в магазин, появились кучки молодых парней. Поселок вступил в режим активной жизни. А это была ночь. Проехала полицейская машина. Ушла на улицу Клары Цеткин, вскоре вернулась, подъехала к аптеке, полицейские посмотрели на молодых парней, но те не обращали на правоохранителей никакого внимания. Машина ППС уехала.
Кубарин сказал:
— Вот так у нас здесь несет службу полиция. Правда, ожидаются перестановки в Управлении, новый первый заместитель — начальник криминальной полиции приходит, но это не критично.
— Подходы к нему есть?
— Нет. Честный мент.
— Все они честные до поры до времени. Портит их не служба, а должность. Но ладно. Работай, Веня, оперативно. Времени, кажется, у нас много, до выборов год, но уже в мае Тенько должен уйти в отставку, запросив у президента разрешение баллотироваться на второй срок. Разрешение он получит, так что год сокращается до полугода. А нам надо, чтобы выборы прошли как можно быстрее. Да, и еще, какой-то зачуханный у тебя Дуганский. От него вообще есть толк?
Кубарин усмехнулся:
— Это он при вас что-то оробел, хотя в принципе сильным человеком его назвать сложно, но проныра каких поискать и служить готов, как верный пес, естественно, за приличное вознаграждение.
— Он не подведет?
— Нет. На него куча компромата, и он об этом знает.
— Тогда вот что, ты, Веня, к работе в Доме отдыха его не подпускай, пусть этот проныра наберет группу молодых наркоманов, подкармливает их, на это деньги отдельно получишь, да начинает зондировать почву среди своих коллег-депутатов, чтобы у нашего кандидата в губернаторы не возникло проблем со сбором подписей и регистрацией.
— Я понял, Валерий Александрович.
Тополев достал сверток стодолларовых купюр, протянул Кубарину:
— Не хотел при всех. Это тебе на поддержку штанов. Пятьдесят тысяч.
— Благодарю, Валерий Александрович.
— И помни: придет к власти наш человек, все окажемся в прибыли. Так что старайся, Веня.
— Да, Валерий Александрович.
Они зашли на стоянку, и вскоре «Рендж Ровер» направился к выезду из города.
Кубарин вернулся на квартиру.
Там шло оживленное обсуждение плана мероприятий. Прорезался голосок и у Дуганского. Только Валентина не участвовала в разговоре, она просто еще не вошла в тему.
Кубарин с ходу прервал обсуждение:
— Тихо! Раскудахтались.
Он взглянул на Дуганского:
— Что-то, Витя, при Тополеве все больше отмалчивался.
— Я? Я говорил.
— А теперь слушай. Все слушайте. То, что касается тебя, Витя.
Дуганский поднялся в кресле, что вызвало ухмылку Кубарина.
— Да, Вениамин Аркадьевич?
— На тебе создание молодежной группы из наркоманов, впрочем, в нее могут войти и не зависимые от «дури» ребятки, но те, кто готов за бабки выполнить любую работу. Я повторяю — любую.
— Понял!
