— Ясно.
— Обеспечь, Боря, чтобы этот тип, — Уланов кивнул на Дуганского, — через десять минут позвонил Кубарину и сообщил, что все идет по плану. Единственно — акцию все же приходится переносить на кладбище, слишком много ментов на площади, спецназ и все такое.
— Понял, Рома. Дуганский позвонит, — он подтолкнул депутата, — не так ли, Виктор Алексеевич?
— Да, да, позвоню.
— Ну, а я, — сказал Уланов, — забираю своих, группу Царева — и на «Подшипник». Будем брать главаря банды. Дабиева и Шубина арестовать сейчас, не дать им возможности связаться с Кубариным.
— Подожди, Рома, захват руководителя банды и боевиков в квартире — дело непростое. Они могут оказать сопротивление.
— Подавим.
— А не проще их взять на улице?
Уланов посмотрел на Гарина:
— Хорошая мысль, Боря. Значит, через десять минут, а точнее, как сообщу, что мы у объекта, пусть Дуганский передаст сигнал тревоги Кубарину.
— Да, Ром. И будь там аккуратней.
— Прорвемся.
Две группы спецназа в «Пежо» на большой скорости въехали в район поселка «Подшипник». Как только они отъехали, к Гарину подошел полицейский.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться?
— Обращайся.
— Сержант Толмачев. Я находился при старшем лейтенанте Игнатьеве.
— И что?
— Он исчез.
— Как это исчез?
— Здесь был у гробов, пошел за ними, мы с медсестрой следом. Он в толпу и — пропал.
— Может, не выдержали нервы? Зашел во двор, не хотел при людях плакать?
— В принципе возможно. До начала движения он находился в каком-то ступоре.
— Возвращайся и найди офицера. Уверен, он где-то рядом, если уже не в колонне.
— Есть, товарищ полковник.
Гарин вызвал начальника УВД и передал информацию по Игнатьеву Уланову.
Главари банды ждали сообщения Дуганского. И он вышел на связь. Но от того, что он сказал, Кубарин побледнел:
— Что? Как это всех взяли? Как это могло произойти?
— Не знаю, я ухожу, вам тоже надо уходить. Они знают о квартире в поселке.
— Твою мать, а про нее-то откуда?
— Все, Вениамин, я вне игры.
Связь прекратилась.
Кубарин приказал:
— К окнам все, осмотреть подходы, Бондарь к двери, посмотри через «глазок», что в подъезде, послушай.
— А что случилось, Вениамин Аркадьевич? — неожиданно спросил Торбин.
— Акция сорвалась. Менты нас переиграли.
— Как?
— Как в карты.
Он вызвал на связь Дабиева и Шубина.
Те ответили уже арестованные и контролируемые полицейскими. Главарь банды приказал выехать в район вокзала «Переслав‐2».
Затем крикнул:
— Ну, что на улице?
— Никого.
— В подъезде?
— Никого не видно, никого не слышно.
— Уходим все, но не на стоянку, по поселку, ловить частников, предлагать любые деньги и валить из города. Пошли!
Бандиты, уверенные, что их квартиру и дом не успели блокировать, толпой вывалились на улицу. И вот тут-то они услышали голос Уланова:
— Стоять! Все на землю! Счет «три» и огонь на поражение!
Бандиты увидели спецназовцев, стоявших вокруг подъезда:
— Не дергаться, стреляем!
Дальнейшее было делом техники. Боевиков скрутили, надели наручники. И только на телефоне Кубарина светился номер.
— Чей? — спросил Царев, обшаривавший бандитов.
— Не твое дело.
Царев нажал клавишу вызова. В ответ тут же:
— Тополев, что у тебя, Веня?
Майор отключил телефон.
Уланов спросил:
— С кем говорил Кубарин?
— Не говорил, только набрал номер. С Тополевым.
— А ты сбросил вызов. Черт. Главарь всей банды поймет, что акция провалилась, и у него будет возможность скрыться.
Царев проговорил:
— Виноват!
Но Уланов уже набирал номер полковника Смолинского.
После доклада на него вышел Гарин:
— Как у тебя, Рома?
— Все нормально, здесь, в Переславе, а вот с Тополевым, похоже, лоханулись. Но ладно, им сейчас наши в Москве занимаются.
— Ты знаешь, Рома, Игнатьев пропал.
— Как это пропал?
— Мне где-то часа полтора назад доложили, что он исчез, я не передал тебе информацию, потому что завертелся. Приказал сопровождавшему старшего лейтенанта сержанту найти его. Он не нашел. Исчез Игнатьев.
— Этого нам еще не хватало. Он что, и на кладбище не был?
— По докладу сержанта, нет.
— Черт. Он рванул в Москву.
— Но зачем?
Но Уланов уже вызывал Смолинского.
Эпилог
Представительский «Мерседес» шустро шел по Загородному шоссе. За рулем Губин, рядом Ушаков, сзади Чуйко. Поняв, что игра проиграна, Тополев забрал заранее приготовленные деньги, вызвал ближайших подчиненных, сел в «Мерседес» и приказал Губину уходить из Москвы. Но не в аэропорт, не на вокзал, не на основные федеральные трассы — на Загородное шоссе, по которому он мог попасть в Переслав. Город, где его искать наверняка не будут. Там имелась квартира на окраине, на машине номера сменили, в городе его точно никто не ожидает, там можно отсидеться довольно долгое время. Пока влиятельные и высокопоставленные друзья, пусть даже за половину всего его бизнеса, но все-таки вытащат его из провинции. И перебросят за границу.
Он посмотрел на своих боевиков. Предчувствовали ли Ушаков с Чуйко, что им осталось жить ровно столько, сколько понадобится друзьям подготовить отход? И догадывается ли Губин, что он скоро «покончит жизнь самоубийством», а Чуйко погибнет в банальной уличной драке? Наверное, нет, так как верили ему, своему боссу. Но одно дело, когда ты служишь боссу, и совсем другое, когда интерес к тебе пропадает. Более того, ты становишься ненужным свидетелем, просто балластом, от которого проще избавиться, чем держать при себе. Сейчас главное уйти. И вроде это получалось. Миновали МКАД, прошли уже сорок километров по Загородному шоссе. Преследования не было. На постах ДПС машину не останавливали. Мент в Переславе прокололся, ему бы заставить говорить Кубарина, а он ответил сам и не знал, что говорить. И сигнала тревожного не надо, все и так понятно.
За час до этого в квартиру офицера боевой группы «Каскад» старшего лейтенанта Киселева позвонили. Он открыл дверь. Удивился:
