– Ну что ж. – Бродерик медленно шагал по комнате, качая Флору. – Ни за что бы не поверил, если бы год назад мне рассказали про эту сцену. До чего непредсказуема жизнь.
Гленна сложила руки на груди, но выражение ее лица было на удивление мягким.
– Да уж, мне бы тоже не пришло такое в голову.
На некоторое время воцарилась тишина. Полная тишина: Флора больше не плакала! Бродерик очень тихо, почти шепотом, спросил:
– Так, а дальше что?
Гленна кивнула на кроватку:
– Везде пишут, что нужно положить ребенка в кроватку, пока он задремал. Давай так и сделаем.
Они на цыпочках подошли к кроватке, и Бродерик аккуратно опустил туда Флору. Повисла тишина, нарушаемая только сопением спящей девочки. Бродерик с облегчением посмотрел на Гленну, и та улыбнулась. Сердце Бродерика застучало быстрее: ему хотелось видеть эту улыбку, не только пока они здесь, но и потом. Всегда.
Глава 10
Следующим утром Гленну разбудили солнечные лучи, бившие в окно. День увеличивался, но ночи на Аляске были длинными даже весной. Гленна перевернулась и потянулась, чтобы стряхнуть остатки сна.
Потом на нее нахлынули воспоминания о минувшей ночи. Они с Бродериком решили не ложиться спать и следить за Флорой на случай, если она опять проснется. А потом все-таки заснули. Как настоящие родители, утомленные заботой о собственном ребенке.
Гленна открыла глаза и увидела, что вторая половина кровати пуста. Подушка и одеяло были смятыми, но холодными – видимо, Бродерик встал уже какое-то время назад. Она посмотрела на кроватку Флоры – там тоже было пусто, только сверху слегка покачивалась игрушка в форме кита. В доме стояла тишина, не было слышно даже Коты.
Гленна спустила ноги с кровати и нашла свои тапочки, а потом тихонько подошла к двери и выглянула наружу. Открывшаяся картина заставила ее затаить дыхание. Бродерик стоял лицом к окну, пристроив Флору на сгибе левой руки и кормя ее из бутылочки. Кота с хозяйским видом лежал на диване. Все это выглядело таким естественным и воплощало ее самые сокровенные мечты из тех времен, когда она была замужем за Грегом. Но сейчас она не могла вспомнить его лица, все, о чем она могла думать, – это о выражении на лице Бродерика, который разговаривал с девочкой.
– Тихо, тихо. Давай не будем будить Гленну. Она устала, ей нужно отдохнуть. – Он отложил бутылочку, поднял Флору повыше и снова погладил ее по спинке – все еще с некоторой опаской. Тленна прислонилась к дверному косяку, наблюдая. – Когда-нибудь я буду тебе помогать делать уроки. Будем с тобой обсуждать всякие формулы и основные даты. Готов поклясться, ты будешь учиться лучше всех в классе, а может, даже и во всей школе!
Тут он замолчал, обернулся, увидел Гленну и по-дурацки заулыбался.
– Мне кажется, она должна полюбить математику!
Гленна усмехнулась:
– Ну, пока разговоры об этом ее, скорее, усыпляют.
Бродерик посмотрел на личико девочки.
– И действительно. Просто с ума сойти можно, как много младенцы спят! Она же совсем недавно проснулась.
Гленна протянула руки, чтобы Бродерик передал ей спящую девочку.
– Спасибо, что посидел с ней.
– Ну, мы же одна команда, хоть и временно.
Бродерик передал Флору Гленне, и она вздрогнула от его прикосновения, ощущая, как в груди зарождается волнение. Гленна взглянула ему в глаза, и сразу же вопросы о том, чувствует ли он себя точно так же, отпали: по его красноречивому взгляду в ответ все было понятно. Ее сердце застучало.
Сколько еще времени она сможет притворяться, что он ее не интересует?
Гленна торопливо отправилась в спальню и уложила девочку в кроватку, все еще погруженная в мысли о том, как все могло бы быть. Она улыбнулась и поцеловала малышку в лобик, но ровно в этот момент вспомнила, что эта идиллия скоро закончится. Придут результаты теста, и в зависимости от них им придется разбираться уже с другими проблемами.
Гленна все еще не знала, стоит ли соглашаться на отношения с Бродериком. Но она хотела его, это совершенно точно. У нее оставалось не так уж много времени, и она намеревалась использовать его по назначению.
Она отправилась в ванную, опасаясь, что если она будет слишком долго возиться, то девочка опять проснется. Возможно, именно так и чувствуют себя родители? Гленна постаралась не думать о том, что стать родителями по-настоящему у них с Грегом так и не получилось.
Она вышла из ванной, одетая в шелковую пижаму, заглянула в комнату, чтобы проверить, спит ли Флора, и вернулась обратно в гостиную. Бродерик опять стоял лицом к окну, и его крепкая широкоплечая фигура освещалась солнцем. Гленна подошла к нему и обняла за талию.
Сперва он напрягся, но потом положил свою ладонь поверх ее.
– Гленна, я не хочу, чтобы это было на один раз.
Его слова беспокоили ее, но в целом она не возражала. Ей тоже хотелось чего-то более глубокого, душевного контакта, а не только физической близости. Хотя нельзя было не признать, что физическая близость тоже выглядела весьма привлекательно.
– Я понимаю тебя.
– Хорошо. Я рад, что наши желания совпадают.
Гленна вздрогнула, прижимаясь к нему. Казалось, что их тела просто созданы для того, чтобы касаться друг друга. Ее грудь напряглась, жаждая прикосновений, а Бродерик тем временем нежно вел пальцами по тыльной стороне ее шеи, а затем коснулся открытого плеча. Гленна слегка откинулась назад, и в поле ее зрения попал компьютер Бродерика, сразу наводя на мысли о работе.
– Бродерик, я не могу не спросить… как мы собираемся работать вместе, если будем вместе спать? Тебе не кажется, что все и без того достаточно сложно?
Он прижал палец к ее губам.
– Давай поговорим об этом потом. Я думаю, мы справимся.
И действительно, черт с ней, с работой. Сейчас им выдался редкий случай побыть вместе и ни о чем не думать.
Гленна аккуратно сжала зубами кончик его пальца.
– Хорошо.
Потом она встала на носочки и поцеловала его в губы. Это было так знакомо, и в то же время по-другому, и так волнительно! Он коснулся ее языком, и Гленна прижалась к нему изо всех сил, желая немедленного продолжения. Прошлое перемешалось с настоящим, и она вспомнила тот их совместный уик-энд. Следовало признать, что он всегда ей нравился. Конечно, она знала, что это чувство – не то же самое, что любовь, но притяжение было такое сильное!
Ее руки, словно начав жить своей собственной жизнью, принялись шарить по его мускулистому телу. Наконец она нашла край его футболки и принялась стягивать ее с него через голову. Потом она осознала, что он делает то же самое с ее майкой, – и наконец они стояли кожа к коже: он – в джинсах, она – в шелковых штанах и мягком бюстгальтере.
