Суфи не особенно часто навещала Розанну в ее новом доме, пока у них не появилась самая младшая дочь — Хлоя Грейс. Точнее, пока этот маленький дьяволенок не подрос, потому что сразу после появления ребенка на свет божий ничто не предвещало беды.
Первые звоночки зазвенели, когда девочке исполнилось три. Тогда Суфи начала обращать внимание на участившиеся жалобы Розанны. Та совершенно не справлялась с младшей дочерью. Ребенок делал что хотел, капризничал и проказничал. Хлоя оказалась своенравной и эгоистичной, и у нее были свои понятия о том, что хорошо, а что плохо. Совесть? Мораль? Кажется, этому ребенку их ампутировали еще в утробе.
Чем больше Суфи слушала рассказы про Хлою, тем больше характерных для ведьмы черт узнавала. И в конце концов отправилась в дом дочери, чтобы посмотреть на внучку. Судя по характеру, девочка могла стать могущественной ведьмой.
Но ее ждало разочарование. Магический дар Хлои был настолько же мал, насколько сложен был ее характер. Что не помешало девочке подмять под себя всех, включая очень сильного и магически одаренного старшего брата. Семья Уайли натурально страдала и не знала, что делать. Хлоя была совершенно неуправляемой, на нее не действовали никакие наказания.
Оценив ситуацию, Суфи приняла единственно правильное решение и взялась учить Хлою колдовству. Точнее, попыталась, потому что девочка хотела колдовать, но совершенно не хотела учиться. А от понятия «дисциплина» она была настолько далека, насколько это в принципе возможно. Но Суфи смогла найти к ней подход. Для этого пришлось несколько раз поджечь особняк Уайли, поиздеваться над Северусом и Калистой. Больше всего досталось Селесте. Суфи уже и не помнила, сколько раз ей перекрашивали или сжигали волосы. Бедная девочка даже несколько раз облысела. Хвала всему сущему, внимание Хлои переключилось на другие заклинания до того, как бедная Селеста сошла с ума от издевательств сестры.
Что самое интересное, абсолютно вся семья Уайли вспоминала те времена с ностальгией. Может, потому что после этого Хлоя вытворяла вещи куда страшнее. А может, потому что именно вот этот ярко выраженный ведьминский характер и легкое безумие делали Хлою Хлоей.
Суфи издалека заметила особняк Уайли и в который раз покачала головой. Она любит Розанну, но художественный вкус у дочери еще хуже, чем познания в области магии.
Направив метлу вниз, ведьма мягко спикировала и приземлилась прямо возле входной двери. Защита, которой окружил дом Северус, на нее не реагировала, потому что Суфи являлась частью семьи. Что бы там ни говорил Бронвик.
Поправив платье, ведьма постучала в дверь. Бездельники-слуги не открывали довольно долго. Но в итоге Суфи все же попала в дом.
— Скажите хозяйке, что я у своей внучки. У нас запланированы занятия, — на ходу приказала она служанке, поднимаясь по ступенькам с проворностью, не свойственной такой почтенной старости.
Суфи быстро нашла комнату внучки и без стука вошла.
— Мать моя ведьма! — изумилась и ужаснулась она, увидев розовый цвет. Развить эту мысль ведьма не успела, заметив лежащую в центре пентаграммы Хлою.
— Вот же маленькая дурочка, — разозлилась Суфи и быстро подошла к внучке. Перевернув девушку, бабушка похлопала ее по щекам, приводя в чувство. Пришлось несколько раз хорошо хлестнуть, прежде чем молодая ведьмочка застонала и открыла глаза.
— Ба, — промычала она.
— Ты исчерпала свой резерв, — покачала головой Суфи. — Вот тебе последствия. Ну, стоило оно того?
— Я люблю его, — промямлила Хлоя, пытаясь сфокусировать взгляд на бабуле.
— Давно? — скептически хмыкнула Суфи.
Раздражение придало сил, и Хлоя показала корень мандрагоры, буркнув:
— Он подарил мне это.
— Ох, девочка моя, — пораженно прошептала Суфи и вовремя одернула себя, чтобы не прикоснуться к корню. — За такой подарок можно и влюбиться. Ненадолго.
— Что мне делать? — спросила Хлоя, самостоятельно садясь.
— Думаю, — задумчиво пробормотала Суфи, — мы можем сварить из этого очень могущественное зелье.
— Я влюбилась… — начала было Хлоя, но тут до нее дошло сказанное Суфи, и девушка оживилась: — Что?
— Называется «Мертвая вода», — многообещающе сказала Ба и по блеску глаз внучки поняла, что сердечные терзания выветрились из ее головы.
Одной проблемой стало меньше.
* * *
Грифоны летели так быстро, как могли, но Моргану все равно казалось, что крылатые лентяи едва-едва машут крыльями. Отъелись на диких лесных животных, пока демоны добывали первый пропуск, вот им и лень разогнаться как следует! А ведь Моргану нужны еще два, чтобы встретиться с Хлоей и, наконец, сделать ее своей парой. Или проклятие, наложенное злой колдуньей Гризельдой, превратит его в камень.
Отчасти ощущение того, что грифоны практически не движутся, возникало из-за однообразности местности, над которой они пролетали: поля с пшеницей или зеленые пастбища для домашнего скота, время от времени прерывающиеся деревушками или реками. Но большей частью Моргану хотелось спрыгнуть и поучить грифонов летать потому, что он буквально физически чувствовал, как время утекает у него из рук Готарт — бестелесная, вечно голодная стихия, питающаяся отчаяньем — сейчас могла без усилий утолить свой голод, летая вокруг него.
Когда Гризельда отпустила Моргана и друзей, был уже почти вечер. Они с Освальтом сначала привели Пэттона в чувство, потом догнали и объяснили, что той безумной ведьмы, от которой он убегал, рядом нет и в ближайшее время не будет. И только после этого решили спуститься на привал и открыть карту.
Карта показала очень плохие новости.
— Если ей верить, — задумчиво пробормотал Пэттон, — второй старейшина построил дом в долине Сауза. Это граница владений баньши и фенке. Придется пролететь через половину Форсификеи. И не напрямую, а окольными путями, потому что официальное разрешение на посещение этой страны мы получим в лучшем случае месяца через четыре. Затем надо миновать Висгорский лес, населенный фенке.
Освальт нахмурился, вспоминая.
— Я как-то там охотился. Этот лес огромен. Чтобы его пролететь, нужно потратить не меньше чем полдня.
Морган едва не взвыл от отчаяния.
— До него лететь почти сутки! Если придется выполнять задания этого старейшины, мне никак не успеть до того, как Хлое выберут мужа!
Он сел на какую-то поросшую мхом корягу и уронил голову на руки. Наверное, Готарт сейчас летает вокруг него и пирует.
— Какие проблемы? — пожал плечами Освальт. — Если кто-то женится на твоей паре, просто сверни ему шею и сделай ее вдовой.
Его решение было таким же простым, как и он сам. Но Морган смотрел на проблему немного шире. Во-первых, когда он думал про первую брачную ночь Хлои, то видел там всего двоих — ее и себя, а не постороннего мужика, который займет его место. У Моргана был шанс стать первым и единственным мужчиной страстной колючей ведьмочки, и он не собирался его упускать. Но эти соображения он оставил при себе. Во-вторых, у него всего три дня, или все окажется напрасным. Камню ни к чему суженая.
