— Нет?
— И в ментов я не стрелял.
— Ну да, к нам приходили, спрашивали.
— Там на Размолова покушались. И на Мелентьеву, да?
— Да, была Мелентьева.
— Она Леше сильно мешала.
— Не знаю.
— Я знаю. Он мне Мелентьеву заказал.
— Да?
— Не можешь в это поверить? — с ухмылкой осведомился Ларион.
— Ну, если честно, то могу.
— Чем она ему мешала?
— Не мешала. Просто он хотел, чтобы она продала ему свои акции.
— А она не продала, и он ее заказал.
— Об этом Леша не говорил. Но заказать действительно мог.
— Надо же, с каким чудовищем ты жила!
— Судьба у меня такая, с чудовищами… — Женя осеклась и настороженно глянула на него.
— Не парься, все путем. На то я и чудовище, чтобы жить с красавицей. Мы же теперь вместе?
— Знаешь, я бы не хотела.
— Не понял!
— Я не хотела бы афишировать наши отношения, — поторопилась Женя озвучить свою мысль.
— Да и не надо. Будем жить здесь. Дом за кем остается?
Ларион снова вспомнил про свекровь. Возможно, он поторопился зарыть топор войны. Ему очень нравился этот дом, и если он отходит по наследству матери покойного, то почему бы не восстановить справедливость силой? Мать отправить к сыну, а дом вернуть невестке.
— За мной.
— А фирма?
— Тоже мне. Есть и другие акции, да и свободные деньги.
— Много?
— Много. Леша собирался акции выкупать. Там около двухсот миллионов.
— Долларов?
— Рублей, конечно. Леша их матери оставил. Как и квартиру. Я не против.
— А если сердце матери не выдержит разлуки с сыном? — в раздумье спросил Ларион.
— Ты же не станешь этого делать? — Женя посмотрела на него большими глазами.
— Можно помочь провидению.
— Не надо!..
— Думаешь?
— За кого ты меня принимаешь? — Женя гневно замахала руками.
— За красивую женщину с неплохим чувством юмора.
— В твоих шутках нет смысла.
— Почему?
— У Ольги Юрьевны есть муж. Ее доля отойдет ему.
— Ты уже думала об этом, не так ли? — осведомился Ларион.
— Я думала?! — вскинулась Женя.
— Думала, конечно. Так вот знай, я человек мирный, даже мухи не обижу.
— Зачем ты мне это говоришь? — Женю вдруг затрясло от волнения.
Ларион видел, что задел ее за живое. Вдруг она действительно хотела избавиться от своей свекрови? Если так, то в ее лице Леша Хворостов обрел достойного продолжателя своего дела.
— Тебе же не нужны проблемы из-за меня?
— Мне вообще не нужны проблемы.
— Вот и хорошо.
Ларион закрыл глаза, не желая больше разговаривать. Кажется, он нашел свое счастье, и теперь нужно думать, как удержать его в руках. Для этого ему как минимум требовалось оставаться на свободе, в то время как менты из кожи вон лезут, стремятся посадить его за решетку.
Похоронная церемония, напудренный труп, гроб с музыкой — это не для Глеба. Но и не поехать с Олесей он не мог. Музыка звучала где-то там, в глубине кладбища, а Глеб сидел в машине, по светлую сторону от ворот.
Через какое-то время его сознание вдруг пронзила острая мысль:
«Хворостов и Ларион — одного поля ягоды. Если один умер, то другой сейчас может быть на его похоронах. Что мне делать, если Ларион где-то рядом, причем отнюдь не с благими намерениями?
Пистолет мне привезут только вечером. Сейчас я вряд ли смогу голыми руками отбиться от Лариона, но все равно должен идти к Олесе. Надо будет, я закрою ее своим телом».
Гроб уже был опущен в могилу, когда Глеб подошел к Олесе. Молодая красивая женщина в черном платке со слезами на глазах бросила в яму горсть земли. Олеся наблюдала за ней в каком-то непонятном оцепенении. Лицо напряжено, взгляд неподвижный. Глеб взял ее под локоток.
Она пугливо дернулась, резко глянула на него, тут же выдохнула с явным чувством облегчения.
— Ты?!
— А кого ты ждала?
— Я ждала? Нет! Он где-то здесь! — Олеся лихорадочно огляделась по сторонам и полезла в сумочку.
— Кто здесь? — не понял Глеб.
— Ларион!
— Ты его видела? — Глеб тоже полез к ней в сумочку, хотел взять оттуда револьвер.
На них стали коситься, но его это ничуть не смущало. Если Ларион рядом, то здесь сейчас такое начнется!
Но ничего не происходило. Лариона нигде не было видно.
— Пошли! — Олеся схватила Глеба под локоть и повела за собой к выходу.
В другой руке она держала телефон, приложила его к уху и сказала:
— Яша, я на кладбище! Знаешь, кто ко мне там подходил?… Тебе откуда это известно?… Догадываешься, стало быть? Плохо работаете, товарищ майор! Со мной-то все в порядке, а зачем он приходил, изложу в письменном виде! — Олеся замолчала и вернула телефон в сумочку.
— Мне тоже в письменном виде? — спросил Глеб и огляделся.
На одном памятнике он увидел изображение человека, очень похожего на Лариона. Палец его невольно дернулся на спусковом крючке. Еще чуть-чуть, и он выстрелил бы себе в ногу.
— Сама не поняла, как он появился. Как будто из-под земли. А может, из ямы?
— Давай без фантазий.
— Он ушел, а я стою, поджилки трясутся.
— Ушел или обратно в землю канул? — полюбопытствовал Глеб.
— Не знаю, может быть.
— Угрожал?
— Нет, как раз наоборот. Сказал, что ни в чем не виноват. Мол, я в Яшу не стрелял.
— А кто?
— Подставили его.
— Кто?
— Хворостов меня заказал, а Ларион отказался. Тогда он другого человека нанял, похожего на него.
— Когда-то это называлось гнилыми отмазками.
— Это и сейчас так называется.
— Нельзя ему верить.
— И Дашу он не убивал.
— А кто? Неужто Хворост? На него сейчас все можно валить.
— Нет, не Хворост.
— А кто?
— Он сказал, что ты. Больше некому. Только ты не подумай, что я его послушала, — спохватилась Олеся. — Как ему можно верить?
— Как?
— Да никак!
