— Извини, — спохватилась она.
— Не буду ничего спрашивать. — Глеб выразительно посмотрел на нее.
— День трудный был. А потом еще и Хворостова эта…
Глеб вскинул брови, подбивая Олесю на продолжение.
— Сама не знаю, зачем к ней сунулась, — сказала она и поморщилась.
— Куда к ней?
— Домой. В офисе она не появляется. Вот я и подумала, что ей не нужны акции. Мне все не требуются. Двадцать два процента, и контрольный пакет за мной. Там сейчас Грешнев за главного, за ним глаз да глаз нужен, а я всего лишь член совета директоров.
— Хочешь стать председателем?
— Дело не в том, — отмахнулась Олеся.
— А в чем?
— Да в том, что эта сучка послала меня как последнюю лахудру. Да еще и посмеялась!
— Интересно.
Глеб достал из холодильника сырые стейки. Можно сунуть их в духовку, немного подождать, и ужин готов.
— Это самое слово она и сказала, — заявила Олеся. — Мол, интересно. Когда Хворостов предлагал тебе сделку, ты отказалась. Так почему я теперь должна соглашаться? Мне кажется, она в курсе, что Хворостов меня заказал.
— Муж и жена — одна сатана.
— Вот я и говорю. А то таким ангелочком прикидывается. Перья некому драть. А может, и есть кто-то. В тихом омуте, как говорится…
— Как насчет баньки? — поинтересовался Глеб.
— С веничком? — Олеся подошла к нему, обвила руками шею, взгляд ее подернулся страстной дымкой.
— Как заново родишься.
— Как хорошо, что ты у меня есть.
Олеся прижалась к нему, потерлась, высекла искру и даже не пикнула, когда он усадил ее на стол. Иногда у них так случалось. Сперва веничек, а потом уже банька. Они еще молодые, так им и положено.
Рана затянулась накрепко, легкие качают воздух исправно, только вот кашель не хочет отпускать. Иногда так зайдешься, что грудь от боли начинает гореть огнем. Когда-нибудь это пройдет, но Яше нужно работать уже сейчас. Лариона так и не взяли. Ни его, ни Вензеля. Как будто корова языком слизнула.
Именно Яша и должен был их искать. Хотя бы для того, чтобы не лишать себя повода допросить Евгению Хворостову, получить удовольствие от общения с ней.
Смерть Хворостова прошла как несчастный случай, и Яше как бы не с руки было выяснять обстоятельства его гибели. Тем более обвинять его жену, которая, по сути, получила выгоду от всего этого. Контрольный пакет акций «Тепломорстрой» стоит не очень-то дешево.
Яша не стал вызывать вдову в управление, сам приехал к ней домой. Без предупреждения. Нажал на клавишу звонка, посмотрел в глазок камеры, через который за ним должен был наблюдать охранник. Но тот на его появление никак не отреагировал. Калитку ему открыла Евгения.
Волосы у нее были убраны в хвост на затылке, причем сделала она это совсем недавно, возможно, на ходу, по пути к воротам. Об этом можно было судить хотя бы по волосинке, которая свисала с плеча. Наверное, женщина вырвала ее, в спешке закрепляя волосы заколкой или даже резинкой.
Косметики на ней немного, но подкрашено все — глаза, губы. Запах дорогих духов. Халат длинный, плотно запахнутый, но вряд ли она ходила в нем по дому. Возможно, под одним халатом был другой, куда более легкий, даже фривольный.
И еще Евгения казалась Яше слегка растерянной. Видимо, его нежданный визит застал ее врасплох, а проигнорировать майора Гроздьева она никак не могла.
Яша мог оторвать ее от мужчины, с которым она проводила время если не в интимной, то уж точно не в траурной обстановке. Ни платка на ней, ни черной ленты на лбу. Не носила она их или забыла надеть.
Евгения вопросительно смотрела на Яшу. В глазах ожидание, на губах — затаенная улыбка. Да, она знала, кто к ней пожаловал, но все же гость должен был представиться.
— Майор полиции Гроздьев, — официальным тоном, но не холодно сказал он.
— Я вас слушаю… — начала она и осеклась, вспомнив что-то важное. — Майор Гроздьев?… А разве вы не в больнице?
— Уже нет.
— Бледность у вас нездоровая. Да вы проходите! — Евгения распахнула калитку, повела его к дому, но у самого крыльца остановилась, медленно, с чувством неловкости повернулась, виновато глянула на него и спросила: — Вы ведь, конечно, знаете, что произошло?
— Если вы про мужа, то да, — ответил Яша.
— Я осталась одна.
Он глянул на нее с чувством нежности. Красивая она, хрупкая и беззащитная. Если ей нужна помощь, то он только рад будет подставить надежное мужское плечо.
— Понимаю.
— А вокруг люди, злые языки. Я не могу впустить вас в дом.
— Поговорим здесь. — Он кивком показал на скамейку перед домом.
— Но в то же время вы из полиции. Вас интересует мой муж. — Евгения поежилась.
Погода вроде бы неплохая. Солнце, редкие белые облака. Но ветер прохладный. Не сильный, однако нахальный.
— Интересует.
— Тем более что его обвиняют в покушении на вашу жизнь. Прошу! — Она решительно поднялась на крыльцо, распахнула перед гостем дверь.
В прихожей идеально чисто, ненужная обувь убрана, мужских туфель не видно. Носки по углам не валяются.
В каминном зале работала сплит-система, воздух освежался, но все равно угадывался запах сигарет.
— Думаю, вы не откажетесь от чашечки кофе? — с улыбкой спросила хозяйка дома.
— И от сигаретки.
— Извините, но…
— Да я и не курю. — Яша улыбнулся, осторожно приложил руку к груди. — Врачи не разрешают.
— Очень хорошо, что вы их слушаетесь. Я сейчас. — Евгения ушла.
Яша вышел в холл, осмотрелся, принюхался. Вроде бы ничего подозрительного. Он заглянул в ванную и не нашел там никаких следов мужского присутствия. Не было ни бритвы, ни мелких волос на раковине.
Но если в доме есть мужчина, и у них с Евгенией близкие отношения, то он может пользоваться умывальником, расположенным где-нибудь на втором этаже. Или другим здесь, на первом. Дом большой, санузлов здесь несколько. Возможно, есть сауна в цокольном этаже.
На второй этаж Яша подниматься не стал. Не рискнул. Какой женщине понравится, когда незваный гость, да еще и сотрудник полиции, бродит по дому без разрешения хозяйки и что-то вынюхивает?
Евгения как будто понимала, что он может сунуть нос куда не надо, поэтому на приготовление кофе у нее ушла всего пара минут. Яша уже сидел в кресле, когда она зашла в комнату. Все тот же длинный халат, волосы на заколке.
К кофе Женя подала сладкие плюшки, судя по запаху, совсем свежие, хотя и немного остывшие.
— Сами пекли? — спросил Яша, взяв одну плюшку.
