— Что — только?
— Все это очень бла-ародно, но…
— …как там насчет баб?
— Как насчет жертвы? «Живец» должен знать, на что идет. Условия, задача, степень риска. Не думаю, что желающие встанут в очередь…
— Зачем нам очередь? Одного желающего вполне достаточно.
— Только не говорите, что собираетесь…
— Увы, Вадим Петрович. Собираюсь. Слышали поговорку: «Инициатива наказуема исполнением»? Выдвигаю свою кандидатуру. В здравом уме и трезвой памяти..
— Жить надоело?! — взорвался Чистильщик. — Здоровье не дорого?!
— А кого вы предложите?! — Золотарь тоже повысил голос. — Карлсона? Шизу? Бабу Нелю?! Вы тут насчет охраны говорили… Вот и приставите ее ко мне.
— Черт! Ну что с вами прикажете делать? — страдальчески сморщился Чистильщик. — Поймите же: вы мне нужны как охотник, а не как жертва! Вам что, сына мало? Ох, простите, Александр Игоревич! Простите дурака…
Он закашлялся, скрывая смущение.
— Кстати, как ваш Антон?
5
— Ух ты, какой барбос…
Барбос и впрямь был отменный. Стаффорд, если не ошибаюсь. Ошалев от свободы, он катался в траве, визжал и взрыкивал. Бабушки, озабоченно ворча, уводили внучат прочь. Внучата сопротивлялись, как могли. Им хотелось целоваться со зверем.
Зверь не возражал.
— Классный. Пап, а почему ты не заведешь собаку?
Вопрос застал меня врасплох.
— Понимаешь, Антошка… Когда мы с твоей мамой расписались, у нас была собака. Двор-терьер. Его задавила машина. Я закопал тело у забора, теперь там стоит гараж Ливановых. Мама больше не хотела животных в доме. Я не настаивал.
Антон смотрел на меня, улыбаясь.
— Это было, пап. Было и прошло. А я говорю про сейчас.
Мы шли по Молодежному парку к спорткомплексу ХПИ. Антошке для восстановления прописали лечебную физкультуру, три раза в неделю. Плюс массаж и парафиновые аппликации. Гипс сняли в марте. Рентгенограмма показала признаки сращения. Бывшая молилась. Доктора утверждали, что до свадьбы заживет.
«Хорошо, что не пианист, — сказал мне хирург, гигант с глазами рублевского ангела, когда мы остались наедине в его кабинете. — Привезли тут одного… Мальчишка, вроде вашего. Подрался с каким-то кретином. Честь дамы защищал. Доктор, говорит, мне в июле на конкурс. Рахманинова играть. Что скажете? А что я ему скажу? Обнадежил… Спирту хотите?»
Я отказался.
— Завел бы пса, — гнул свое Антон. — Овчарку. Или черного терьера, они крутые. Гулял бы с ним по вечерам. Здесь, в парке. А утром я бы к тебе забегал, выгуливал. Я же знаю, тебя утром на улицу не вытащишь. А так… И для здоровья полезно. Вон ты какой бледный…
Мимо нас на роликах пронеслись две девчонки. Одеты они были не по сезону легко. Моя бабушка сказала бы: голяком. Антошка проводил их таким взглядом, что я чуть не расхохотался. Гормоны, однако. Шебуршат. Ты и сам, брат Золотарь, не отказался бы. Даже и на роликах. С Ксюшей разругались, с осени не видитесь. Новой ты не обзавелся.
О чем думаешь?
Это дело тоже очень полезно. В новостях объявили. Повышает уровень кортизола, который стимулирует деятельность мозга. А эндорфин и этот — как его? — серотонин дают уверенность в себе. Любите друг друга, и будете как Эльдар с Берендилом.
Нахрапистые умники.
— В парке по вечерам опасно. Гопники водку пьют. Прохожих цепляют. А когда взрослые мужчины, да с большими собаками… Во вторник Лешку избили. Помнишь, я вас знакомил? Ну так, не сильно избили. Фингал, зуб шатается. Деньги отняли, плейер. Он хорохорится, в блоге пишет: соберу компанию, рассчитаюсь.
— В блоге все Брюсы Ли. Твоему Лешке еще повезло. Плейер, зуб — ерунда.
— Пап, ты на меня намекаешь? Что мне не повезло?
Парень не знал, что он — уникум. Что никто на него не нападал. Первый случай в СНГ. Антон Золотаренко, исполнитель и жертва в одном лице. Вброс черного шума и «убей себя об стену». Ну и как ему это объяснить, чтобы он не счел себя суицидником? Мы с бывшей договорились не травмировать психику сына. Ложь во спасение, и все такое.
Пусть будут хулиганы.
Капитан оказался сговорчив на удивление. Только попросил справку от психиатра. Дескать, после черепно-мозговой травмы стресс категорически противопоказан. Справку я сделал легко, при содействии Чистильщика. Он куда-то позвонил, и велел ждать. Через три часа к нам в «нижний котел» примчался курьер с бумагой.
Не пришлось по диспансерам ходить.
— Ну почему на тебя? Здесь одну девушку вообще убили.
— Девушку?
— Вьетнамку. Она в общежитие шла, до нее и докопались.
Зачем я ему это рассказываю? Углубляться в историю несчастной Ле Тхи Куен нельзя. Надо срочно менять тему.
— Сволочи. Их поймали?
— Поймали.
— Посадили?
— Не знаю. Наверное…
— Таких надо расстреливать.
— Очень уж ты кровожаден, малыш.
— Я? А они?! Ты знаешь, что мне в журнале написал один гад?
Crazycat: есть люди, которые мертвыми смотрелись бы лучше. а знаешь, я бы даже на похороны твои не пришла.
— Не знаю. И знать не хочу. Меньше бы ты лазил по инету…
Ложь далась без труда. Все это время я приглядывал за виртуальным Антошкой. И на выпад клинической идиотки Crazycat среагировал мгновенно. Обнюхал со всех сторон. Так собака вертится у заветного столбика. Нет, вони не ощущалось. И Карлсон проверил, и Умат. Даже Шиза соизволила. Не французские духи, но и не сортир. На всякий случай я пробил по нашим трубам юзер-инфо — сумасшедшей кошкой оказалась Елизавета Брандик, сокурсница моего сына.
Кто уж там кому не дал, бог весть.
Главное, без последствий.
— Это он, пап. Который обещал сломать мне руки. Я же вижу. Зашел под новым ником, косит под женщину. Тролль чертов…
— А вдруг не он?
— Он. Без вариантов.
Я с сочувствием кивнул. Пусть Антошка думает, что это ублюдок. Какая разница? А новосибирский стервец-то скис. Аккурат после моего пьяного демарша на форуме. Затаился, помалкивает. Во все свои пять ников помалкивает. Похоже, крепко я его достал.
И не жалею.
— Пришли, пап. Я в раздевалку.
— Ну, беги. Встретимся здесь, у входа.
— Ты как всегда? В пинг-понг?
— Ага. Разомну старые кости.
— Не ври, ты совсем не старый. А насчет собаки подумай.
— Ладно.
— Я помогу. Ну что ты смеешься? Я честно…
