— Да, дорогая, ты совершенно права, — затряс лысой головой мужчина.
— Ловушки и ограждения сработали, — вмешался Сандер.
Он сидел вдалеке от всех, почти ничего не ел и большую часть времени смотрел в окно.
Я знала, потому что наблюдала за ним. Не хотела, не должна была, но взгляд все равно возвращался к мужу.
— При всем моем уважении, господин посол, — вновь подала голос жена мэра. Вот кто, оказывается, руководил городом! А еще вчера была такой кроткой и спокойной. — Вы не можете этого знать. Факты — упрямая вещь, а они говорят как раз об обратном.
— Сандер прав, — вмешался сорджи. Надо же, он, оказывается, прислушивался к разговору, несмотря на щебет восторженных поклонниц. — У вас отличные укрепления и защита. Одни из лучших на побережье. Проблема в кракене, и только. Он просто свихнулся и попер, игнорируя раны.
— Но я все равно настаиваю на проверке.
— Ты права, дорогая, — вытирая потный лоб кружевным платком, произнес мужчина. — Я сегодня же этим займусь.
— Смотрите, чтобы ваше вмешательство не привело к осложнениям. Сейчас все исправно и работает как часы, — продолжил Сандер. — Репрессии и незаслуженные наказания могут все разрушить. И следующего прихода кракена городок просто не выдержит.
— Ох, какие ужасы вы говорите, — пролепетала дочь номер два.
— Просто кошмар, — вторила ей сестрица.
— Господин сорджи, вы должны остаться.
— И спасти нас.
— Мы пропадем без вашей защиты.
— Погибнем.
— Умоляю…
— Прошу прощения. — С грохотом отодвинув стул, я положила салфетку на стол и натянуто улыбнулась. — Спасибо за гостеприимство. Все было очень вкусно. Мои комплименты вашему повару. А теперь прошу меня извинить, пойду подышу свежим воздухом.
— Я с то… — начал Ниардо, вскочив следом, но его тут же перебили:
— Я сам.
Сандер поднялся и подошел ближе, готовясь меня сопровождать.
— Здесь есть чудесный сад, можем прогуляться, — заметил муж, видя мою нерешительность.
И отказаться нельзя. Как вежливо объяснить мужу, что сейчас мне больше хочется побыть одной, а не изображать из себя счастливую новобрачную?
— У нас самый лучший сад в округе, — поддакнул мэр.
Кто бы сомневался.
— Спасибо, — только и смогла я произнести, понимая, что от навязанной компании не отвертеться.
Проблема возникла, стоило нам спуститься со ступенек. Слуги еще не успели убрать, и вся дорожка была усыпана мелкими ветками, листьями, песком и речной галькой.
Обычный мусор, но для моих босых ног это настоящее препятствие.
Сандер все решил за меня. Преодолел два метра, что разделяли нас, подхватил меня на руки и понес вперед — нес до тех пор, пока дорожка не стала относительно чистой.
Я не сопротивлялась, просто застыла и отвернулась, рассматривая проплывающий мимо пейзаж.
— Это не обязательно, — пробормотала, как только муж опустил меня на землю.
— Мне не трудно.
— Тебе совсем не надо казаться таким милым и добрым. Я не сбегу.
— Уже закончила создавать мой портрет и поставила на один уровень с императором?
В его голосе не было злости или ехидства, скорее любопытство.
— Нет, — честно ответила мужу. — Тобой движут долг и обязательства. Вместо меня должна была быть другая, послушная, кроткая. Та, которая с рождения знала о своей участи. Но появилась я, и ты не знаешь, что со мной делать. Мне даже жаль тебя… Но только чуть-чуть… Себя жальче.
— Поверь, меня самого это не радует. Если бы было возможно, я бы давно все поменял.
— Но это невозможно, — кивнула в ответ.
Мы медленно двигались по аллее. Мусора тут тоже хватало, но не в таком количестве. Мне удавалось легко его перешагнуть и не потерять равновесия. Сандер шел рядом, не пытаясь коснуться или помочь. И я была ему за это благодарна.
— Тьяна, — начал он, но я покачала головой:
— Не стоит. Все и так понятно. Вы правы, могло быть и хуже.
— Кто — мы? — вдруг спросил он, уцепившись за мою оговорку.
Это же надо было так попасться.
Мы застыли посреди аллеи, как раз у ароматных розовых кустов, бутоны которых рассыпались после вчерашнего происшествия и усыпали все вокруг разноцветными лепестками.
— Никто.
Но его разве обманешь! Глаза сузил, нахмурился и смотрел так пристально, словно хотел пробраться под кожу. Еще немного, и в очах начнется самый настоящий шторм, засверкают молнии.
— Кто еще говорил с тобой? Ирил?
Лгать не стала.
— Да.
— Когда?
— Ночью.
— Он пришел к тебе ночью?
Кажется, я сделала только хуже.
— Спокойно. Я все еще невинна. — Шутка не удалась, поэтому быстро продолжила: — Мы встретились у окна, я дышала воздухом, а он… летал.
— И что он тебе сказал?
— Волнуется, как бы я не причинила тебе зла.
— Ирил угрожал тебе? — Голос стал зловещим и тихим.
— Он волнуется за тебя, — попыталась я оправдать сорджи, сама не понимая зачем.
— Значит, угрожал, — сделал супруг правильные выводы. — Мне жаль, что тебе пришлось пережить еще и это. Я с ним поговорю и заставлю извиниться.
— Не надо.
— Надо. Ирил не должен был так поступать.
Сорджи действительно принес «самые искренние извинения», когда меня через три часа под конвоем доставили на корабль.
Ирил ждал нас у каюты, которая на следующие несколько дней должна была стать моей тюрьмой.
— Госпожа Тьяна, — отвесив мне шутливый поклон, провозгласил он, — прошу прощения. Я был не прав.
— Извинения приняты, — пробормотала я, теряясь от его пристального насмешливого взгляда.
— Я рад.
После чего развернулся и ушел, а я быстро вошла в комнату. Дверь гулко закрылась.
Здесь было красиво: богатая обстановка, широкая кровать, прибитая к полу, стул, стол, сундук для вещей и ни одного окна. Помещение освещали светильники, их оказалось целых пять. Поразительная щедрость.
— Добро пожаловать в новый мир, — прошептала я и сделала шаг вперед.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Тьяна
А через полчаса в дверь постучали — коротко, рвано.
— Войдите, — немного нервно произнесла я, поворачиваясь и пряча за спиной свой узелок — единственное, что осталось у меня от прежней жизни.
