Отвернулась, пряча взгляд и чувствуя, как загорелись уши — словно я весь день провела на солнце.
«Надо сосредоточиться на Аргусе. Это сейчас самая безопасная тема».
— Я смогу его увидеть?
— Сначала тебе надо поесть.
Снова тошнота и слабое головокружение.
— Не хочу.
— Мне покормить тебя с ложечки?
Зачем он так со мной? За что?
Новая волна жаркого смущения и тоскливый вздох, который я не смогла подавить.
— Зачем ты пришел?
— Увидеть тебя.
— Увидел? Теперь уходи. Сам же говорил, что в первые дни встречи нежелательны. Не боишься, что ритуал может пойти в обратную сторону?
— Нет. Ты ведь чувствуешь кристалл?
Чувствую ли я это ликующее пение, которое буквально вибрирует в воздухе? Хотела бы не ощущать, да не могу.
— Да, — рассматривая узор на стене, ответила мужу.
— Он принял твою силу.
— Понравилась, да?
— Понравилась.
— Я рада, — прохрипела в ответ, понимая, что еще немного, и не выдержу. — Уходи, прошу тебя, уходи!
Упала на подушки, закрыла лицо руками, пряча полные слез глаза.
— Не уйду, пока не пообещаешь, что встанешь и поешь.
— Ненавижу тебя! — выдохнула едва слышно и всхлипнула, понимая, что испытываю совсем противоположные чувства.
Может, было бы лучше, если бы он сделал все быстро, без ласк и нежных прикосновений. Если бы это оказалось просто долгом безо всякой надежды на будущее.
— Знаю, — тихо ответил муж. — Но это не значит, что ты должна убивать себя. Я все равно не уйду, пока не добьюсь желаемого.
— Почему? Разве тебе не все равно? Какая разница, что со мной станет? Кристалл ведь уже наполнен.
— Мне не все равно, Тьяна.
— Почему? — села, пытливо глядя ему в глаза, сама не зная, что хочу услышать в ответ.
— Ты моя жена.
Мне пришлось сжать кулаки, болезненно впиться ногтями в кожу на ладонях, чтобы не закричать и не запустить в него одной из подушек, но вместо этого глухо произнесла:
— Я встану. И поем. Только при одном условии.
— Каком?
— Ты оставишь меня в покое. Навсегда. Никаких встреч и визитов, кроме обязательных. Не надо обо мне беспокоиться.
«Не надо влюблять меня в себя!»
Молчание, затянувшееся на несколько долгих секунд.
— Ты этого хочешь?
— Да.
— Хорошо, я выполню твою просьбу.
— Спасибо.
Но вместо того, чтобы уйти, Сандер продолжал стоять, не сводя с меня пытливого взгляда.
— Что? — нервно спросила у него.
— Твои волосы…
Даже страшно представить, что с ними стало за сутки, которые я провалялась в кровати. Нечесаный колтун, на который смотреть страшно?
— Они другие, — склонив голову набок, продолжил Сандер.
Я невольно провела рукой по волосам, пытаясь понять, что именно удивило мужа. Волосы как волосы. Кажутся другими, но виной тому освещение.
А Сандер тем временем подошел ближе. Я замерла, затаив дыхание. Супруг протянул руку, пропустил прядь между пальцами.
— Цвет изменился.
— Глупость, — отстраняясь, ответила ему. — Ты переводишь тему. Я все поняла, Сандер, можешь идти. Я выполню свою часть договора — встану и поем.
— Значит, пришла пора выполнять свою. Прощай, Тьяна.
— Прощай, — прошептала я, когда дверь закрылась.
Момент слабости закончился, убиваться больше не хотелось. Мне даже стало немного стыдно из-за своих страданий. А ведь я казалась себе такой сильной!
Откинув в сторону покрывало, решительно встала, едва удерживаясь на пошатывающихся ногах.
Пора начинать новую жизнь.
Стоило мне подняться с кровати, как дверь распахнулась, впуская двух служанок в традиционных широких штанах, длинных туниках нежно-желтого цвета и простеньких тюрбанах на головах.
— Добрый день, госпожа, — склонив голову, синхронно произнесли они.
— Добрый, — отозвалась несколько раздраженно.
За дверью они стояли, что ли?
— Желаете принять ванну? — спросила высокая, продолжая изучать ковер под ногами.
— Желаю.
Да, ванну принять не мешало, я чувствовала себя страшно грязной и уставшей. Надеюсь, вода поможет прийти в себя и восстановить силы.
— Пройдемте за нами, — подавая мне широкий шелковый халат, произнесла вторая девушка с более смуглой кожей.
Я как-то забыла, что, кроме легкой сорочки, на мне ничего нет.
Думать о том, кто меня переодевал и мыл после ритуала, не хотелось. А в том, что меня обмывали, я не сомневалась — следов крови не осталось.
Выйдя из спальни в отдельную гостиную, мы свернули за угол и спустились по узкой лестнице на первый этаж, где меня ждала не просто ванна, а целый бассейн.
Пол, выложенный дорогой светлой плиткой, в уголке диванчик и столик, много зеркал, стеклянная стена, выходящая в сад. Именно она и ввела меня в ступор.
— Что-то не так, госпожа? — спросила первая служанка, увидев, что я застыла, вцепившись в ворот халата.
— Зачем такое большое окно?
— Чтобы солнечный свет поступал.
— И все меня видели? — с досадой спросила у нее.
— Что вы, госпожа. Это закрытый сад. Пока вы здесь, никто не посмеет появиться тут под угрозой смерти.
— А слуги? — допытывалась я. — Садовники? Ведь за садом должны ухаживать.
— Они знают, когда можно появляться.
Пришлось смириться.
Скинув одежду, я с головой погрузилась в неожиданно теплую воду. Подогревают они ее, что ли?
Следующие полчаса плавала из одной стороны в другую, ныряла и просто лежала на воде, уставившись в потолок.
Потом меня обмыли в небольшом круглом бассейне с высокой пеной. Шампуни, маски, скрабы, ароматные масла. Кожа зудела и чесалась, но я мужественно терпела. Когда пытка закончилась, вновь нырнула в бассейн.
Не знаю, вода ли смыла последние остатки горечи, но дышать стало легче, а пение кристалла перестало раздражать.
Служанки все это время смиренно ждали. Но стоило выбраться из воды, как меня тут же вытерли, укутали в полотенце и подвели к диванчику.
Признаюсь честно, я собиралась поесть чисто символически. Лишь для того, чтобы не упасть в голодный обморок и выполнить свою часть договора.
