— Я не такое ничтожество. Я забочусь о нем.
— Я и не думала, что ты ничтожество, — соврала Сэм.
— Нет, ты думала. Ну и фиг с этим. Я знаю, что люди думают. Я знаю, что он сделал, что он мог сделать. Но еще я знаю, кто он такой. Деннис вроде как спас меня в школе. Никому до этого нет дела. А в школе, когда эти парни… Я была на вечеринке и выпила, наверное, чересчур много. Это не было изнасилованием. Я не знаю…
— Мне жаль.
— Не надо меня жалеть. По-любому, после этого у каждого из них было что сказать. Они стали вести себя так, будто я какая-то потаскуха, которая напивается и любит групповуху. Деннис и Хауард были единственными парнями, которые разговаривали со мной как с нормальной девушкой. Они предупредили тех отморозков, что, если они прикоснутся ко мне хоть еще раз, они их к чертовой матери грохнут. Это подействовало. Они перестали на меня даже смотреть. А вот девки не перестали. Тогда Деннис сказал мне, что сможет заставить и их замолчать. Когда он говорил это, на лице у него была этакая загадочная улыбка. А потом они начали исчезать. — Линдсей помолчала и затянулась сигаретой. Сэм слышала потрескивание горящей бумаги, когда она затягивалась. — В первый раз… я знаю, что в первый раз это был несчастный случай.
— Что-что?
— Эта сучка Донна. Деннис сказал, что они с ней разберутся. Была вечеринка и… Хауард дал ей эти дурацкие гребаные таблетки. Предполагалось, что вреда от них не будет. Мы хотели ее напоить, потом сделать какие-нибудь компрометирующие снимки камерой Хауи, распечатать их и развесить вокруг школы.
Сэм передернулась.
— Да знаю я, знаю! Ты не понимаешь. Она обзывала меня шлюхой, она всем говорила, что у меня СПИД. Она не унималась. Мы же были детьми! Короче, она убежала с той треклятой вечеринки, просто выскочила из дома, как сумасшедшая, и мы поехали за ней на моей машине. Донна шла, постоянно спотыкаясь. Деннис опустил окно и спросил у нее, не надо ли подвезти. Конечно, она сказала «да» — понимаешь, это же был чертов Деннис. Поначалу она была настолько не в себе, что даже не понимала, что впереди сидим мы с Хауардом. Потом она вдруг говорит: «Чего ради ты все время тусуешься с этими придурками?» А Деннис ей типа: «Они нас просто подвозят». Она на нем и уснула. Мы все думали, это жутко забавно, понимаешь? Она не просыпалась, даже когда я нажимала на клаксон. Ну, приехали мы к Хауарду, потому что его отец работал в ночной смене. Только когда мы ее уложили и Хауард начал делать снимки, она стала шуметь… Мы знали, что ее тошнит, так что положили ее на бок, но гребаная рвота застряла у нее в горле. Парни ничего не делали, от них не было никакого толку: Хауард просто хлопал ее по спине, как последний идиот. Я засунула пальцы ей в горло, я старалась, я вправду старалась, понимаешь? Но она перестала дышать. Я была в панике, Хауард был в панике. Только Деннис мог ясно соображать. Он сказал мне, чтобы я уезжала, а они о ней позаботятся, и я уехала. Я не знала, что делать!
— А что было потом? — спросила Сэм.
— Они ее закопали. Деннис мне потом сказал. На краю двора Хауарда. Мы все были в дерьме, все! Таблетки давал Хауард, идея была моя, как говорит Деннис, а он сам…
— Ее похоронили во дворе Харриса? — уточнила Сэм.
— Хауард был слишком испуган, чтобы сказать «нет». Он думал, что это он окажется во всем виноват. — Линдсей остановилась на время. — После всего этого он хотел признаться. Я сказала ему… я сказала, что все узнают, что это он, ведь он делал снимки своей камерой, и все будут думать, что он извращенец. Я сказала ему, что за это его посадят на электрический стул. Деннис подтвердил.
— А что насчет… были же и другие? — Сэм подумала о фотографиях. Об изуродованных девушках.
— Они просто исчезли, — сказала Линдсей, — одна за другой. — Она резко повернулась к Сэм. — Я не имела никакого отношения к другим, ровным счетом никакого! — Сэм снова слышала в ее голосе страх. — Хауард мне кое-что рассказывал в течение этих лет. Рассказывал мне, что он и Деннис… но я не хотела в это верить. Не хотела, и все. И Деннис всегда обо мне заботился, всегда. А кроме того, что я могла поделать? Что я могла сказать и не очутиться из-за этого в тюрьме? Ну, я ничего и не рассказывала. Это было нашей тайной. Мы повязаны кровью. Деннис защищал меня. Все эти годы он оберегал меня от всего этого.
Сэм снова потерла глаза, и ее лицо стало таким, как раньше, — непроницаемой маской.
Итак, соображала Сэм, были вещи, о которых Линдсей не хотела знать. Когда она говорила о фотографиях, она, вероятно, не представляла себе объема этой коллекции. Для себя Линдсей объясняла это какой-то местью. Но Сэм чувствовала, что тут что-то другое. Что-то вроде страсти. И Линдсей не хотела этого понимать. Для нее это было слишком поздно — понимать.
Деннис вернулся запыхавшийся и с подозрением посмотрел на них, сидевших на крыльце.
— Я его достал, — объявил он, показывая телефон.
Они отвели Сэм обратно в дом, Деннис впереди, Линдсей позади. На этот раз Сэм сама разблокировала свой телефон, понимая, что сопротивление бесполезно. Она смотрела, как Линдсей набирала сообщение.
«Это Саманта. Я в доме Денниса. Хауард здесь. Нам нужна помощь. Приезжайте скорее».
Глава сороковая
Они сидели в молчании, свет за окном начинал меркнуть. Смотрели на телефон, ожидая ответа, пока экран не погас. От неожиданности все передернулись, увидев свои отражения на экране.
Затем телефон зазвонил.
— Блин, блин! — Линдсей вскочила и потянулась к ружью.
— Тебе надо ответить на звонок, — сказал Деннис. — Быстро! Если это Харрис, снова скажи, чтобы он сюда приехал. Скажи, что это срочно.
Деннис дал Сэм телефон, уже переключенный на ответ. Она услышала лающий голос Харриса, режущий ухо, пропитанный виски. Она могла бы сказать ему, чтобы он поднял по тревоге своих коллег полицейских, если бы Линдсей не держала ее под прицелом дробовика.
— Полицейский Харрис? Эм… это Сэм… Денсон.
— Знаю, что Сэм. Что ты можешь сказать о Хауарде? — Его голос срывался. — Где он? Где мой мальчик?
— Он здесь, — сказала Сэм, глядя на Денниса. Тот кивнул.
— Он в порядке? Черт побери! Что сделал Деннис с моим мальчиком? — выкрикнул Харрис.
— Никто с Хауардом ничего не сделал, — сказала Сэм.
— Но он пропал три дня назад, а его мобильник не отвечает. Я же знаю своего мальчика.
— Полицейский Харрис! Он около дома, и он что-то выкрикивает насчет тел. Похоже, он сошел с ума или что-то вроде того. — Она остановилась, стараясь взять под контроль свое участившееся дыхание. — Может быть, я должна позвонить в полицию…
— Нет! — голос Харриса стал тверже. — Я уже еду.
И телефон замолчал.
— Ты хорошо справилась, — похвалил Деннис.
