— С этим мы тоже разберемся, — он накрыл их одеялом, а потом прижал Софи к его большому телу. Ее окутало теплом. Сейчас она не смогла бы бодрствовать, даже если от этого бы зависела ее жизнь. Она скользнула в сон так плавно и мягко, словно теплые сливки из кувшина, согретая и оберегаемая в объятиях Джейка.
— Боб? — крикнула Софи, выходя на поляну из тени массивной сосны.
— Привет, — Боб поднял на нее взгляд, сидя на камне Софи.
— Ты на моем камне, — вздохнув, Софи отправилась к тому, где раньше сидел Боб.
— Камни не являются ничей собственностью, — Боб покачивал серым ботинком из змеиной кожи, пока поправлял рубашку глубокого синего оттенка. На нем были обычные синие джинсы, но на голове сегодня красовался черный стетсон.
— Я беременна, Боб.
Боб белоснежно улыбнулся, его глаза засияли.
— Ух ты, малыш. С твоими волосами и глазами Джейка. Прелестно, — он погладил подбородок. — Или же с твоими глазами и волосами Джейка. Хммм.
— Сейчас это не важно.
— Тогда что важно? — Боб немного поерзал, сев в более удобную позу.
— Малыш. Он ведь будет наполовину кооскиа. Думаю, этот факт будет иметь значение для решения суда по опеке.
— Господи, Софи. Ты уже участвуешь в битве за опеку? — Боб приподнял брови.
— Нет, не сейчас. Но ты знаешь так же хорошо, как и я, что Джейк не откажется от этого ребенка. Это просто невозможно.
— А тебе нужен мужчина, который отказался бы? Серьезно?
— Ты не видел его на слушании, — нахмурилась Софи. — Теперь я понимаю, почему некоторые называют его акулой.
— Да, наш Джейк — настоящий боец.
— Именно, — Софи почувствовала, как живот скручивался в узел, пока, наконец, не ощутила тошноту.
— Нет, все не совсем так. Он совсем не такой как твой отчим, Роджер.
— Что ты имеешь в виду?
Боб отвел взгляд от неба.
— Джейк борется за то, во что верит. Ради тех, кого любит. Роджер же боролся ради денег и того, чтобы навредить людям, — он закатил глаза. — Если ты не видишь разницы, ты не умнее камня, на котором сидишь.
Софи ощутила решимость, которая буквально выпрямила ей позвоночник, один позвонок за другим.
— Я не отдам ему моего ребенка.
— Кто сказал, что ты должна? Почему бы теперь и тебе не стать бойцом?
— О, я определенно буду сражаться.
— Нет. Не сражайся против Джейка, черт тебя дери. Сражайся за него. Борись за вашего ребенка и жизнь, которую ты хочешь.
Софи прищурилась, изучая Боба.
— Ты здесь ради этого?
Он пожал плечами.
— Черт, кто знает. Но тебе, очевидно, есть о чем подумать.
А потом Боб растворился прямо у нее на глазах. Словно размывающаяся картинка.
— Это странно, Боб. Очень странно, — Софи повернулась лицом к солнцу.
Вокруг кружили ароматы цветов апельсина и специй, когда она осознала, что ее пытались разбудить. Софи приподняла одно веко и увидела перед собой большую кружку.
— Проснись, солнышко. У нас назначена встреча с врачом, — произнес Джейк, его голос был глубоким и сильным.
Софи застонала и отвернулась, накрыв голову второй подушкой. Но ее тут же у нее отняли.
— Я не собираюсь вставать, — она свернулась калачиком и стала снова уплывать в страну грез.
— Нет, собираешься, — поставив чашку на тумбочку, Джейк поднял Софи с кровати.
— Нет, — она прижалась щекой к его теплой груди.
— Да, — он стал опускать ее, пока ее ноги не коснулись гладкого пола.
Софи застонала, когда ногам мгновенно стало холодно, и оттолкнулась от Джейка.
— Я беременна, и мне нужен сон, — это был ее последний аргумент, но Джейк лишь усмехнулся.
— Хорошая попытка. Пей свой чай, а я приготовлю свою знаменитую яичницу, пока ты принимаешь душ.
— Твоя яичница знаменита? — она распахнула глаза, замутненным взглядом осмотрев только что принявшего душ мужчину и тут же почувствовала влечение. Совсем чуть-чуть.
— Чрезвычайно, — торжественно произнес Джейк, сверкнув глазами. — Если я уйду, обещаешь не возвращаться в постель?
Софи с тоской посмотрела на кровать, а потом на решительное выражение лица Джейка.
— Ладно, — фыркнула она и повернулась, чтобы взять сумочку с туалетными принадлежностями. — Но твоей яичнице лучше этого стоить, — выйдя из комнаты, Софии направилась принимать теплый душ.
Час спустя, освежившись и одевшись, она уже сидела за столом, а ее желудок урчал, таким образом реагируя на аппетитный запах еды на плите.
— Ты несколько ворчлива по утрам, — Джейк не смог скрыть улыбку, поставив перед ней тарелку, на которой была яичница с ветчиной, сыром и луком.
— Не правда, — ответила Софи, прежде чем положила в рот большой кусок яичницы и блаженно прикрыла глаза, выражая признательность. — Просто я устала. И беременна, — она посмотрела на него, прежде чем откусить еще один кусок.
— Итак, это утро принесло что-то новое?
— Не совсем.
Джейк поступил мудро, молча приступив к завтраку, останавливаясь лишь затем, чтобы проверить, ест ли она.
— Значит, ты выступал в Верховном Суде? — Софи откинулась на спинку стула, почувствовав, что ее желудок едва не лопался.
— Дважды, — Джейк отнес пустые тарелки в раковину. Его джинсы красиво облегали накаченную задницу. Софи не смогла удержаться и облизала губы. Затем она посмотрела на его свежую черную рубашку. Мышцы напряглись от движения.
— Вероятно, ты мог бы получить работу где угодно.
Он выпрямил спину, пустив в раковину воду.
— Вероятно.
— И зарабатывать много денег, — в голове возникло множество идей.
— С большой вероятностью, — Джейк положил тарелки в посудомоечную машину и развернулся к Софи лицом, приклонившись к столешнице и сложив на груди руки. — Но я не покину Монтану.
— Почему нет?
— Это мое наследие. Я хочу, что Лейла выросла здесь и тоже помнила это. И чтобы она хорошо знала бабушку, дедушку и моих братьев. А когда-нибудь, возможно, и кузенов, — его лицо стало жестким.
— Ты уже имел подобный разговор прежде, — мягко отметила Софи.
