Сил такая невидимая корзина почти не отнимала, ведь я тащила только сам щит, весивший не больше детского надувного шарика. Остальное несла магия.
– Эй-эй! – забеспокоились маги. – Гина! А тебе не трудно?
Ренд на миг оглянулся, и они резко стихли, но когда я сумела на него посмотреть, с виду был совершенно спокоен и невозмутим.
Проклятая маска. Никогда не знаешь, что он думает и чувствует на самом деле. Хотя иногда движения его полного особой грации тела очень красноречивы… иначе маги не поняли бы невысказанный им приказ помалкивать.
«Он ведь всегда был в ней…» – вдруг некстати вспомнилось мне.
С самого первого раза, когда Эст объявил, что теперь вместо Лазарта с нами в поле будет ходить его друг. Ренджер, а коротко – Ренд. Я еще, помнится, пошутила: «Меч» – от слова «мечник», «щит» – от слова «защитник» и «лук» – от слова «лучник». Но спорить или требовать объяснений не стала, я всегда считала, что друзьям нужно верить безоговорочно. Иначе они не друзья. Кто угодно – приятели, сотрапезники, попутчики или соратники… не важно. Друг – это как брат, может спорить и обижаться, ошибаться и сердиться, но никогда не предаст и не обманет.
А Ренд, выходит, меня обманывал? Или все же просто не допускал в свои тайны? Ведь это совершенно разные вещи. У каждого человека есть в душе такие закоулочки, куда не хочется пускать абсолютно никого и никогда. Там хранятся нерасцветшие цветы невстреченной любви, разбитые надежды и смешные, но от этого не менее острые детские обиды.
Возможно, и у него был такой уголок, и если я правильно рассуждаю, именно один из этих секретов Ренд собирался мне открыть. Но теперь я категорически не желала это знать. Потому что очень боялась разочароваться в друге. Пусть он немногословен и суров, скрытен и категоричен в суждениях, зато надежен и умен, хладнокровен, внимателен и заботлив. И хоть и без извинений, но признает свои ошибки и старается загладить… иначе с чего бы вдруг начал так настойчиво отнимать у меня мою работу?
– Гина! – Сердитый шепот оторвал меня от этих рассуждений и монотонных, привычных движений. – Ты меня слышишь?
– Да, – ответила честно, глядя в то место маски, где должны быть его глаза. – Но раньше не слышала. Задумалась.
– И о чем только можно думать в такой обстановке? – возмутился напарник.
– О тебе. Точнее, о том, как ненавижу эту маску, – наконец-то сложилось в слова чувство, которое исподволь отравляло мне настроение в наших вылазках.
Ренд заметно подавился приготовленным нагоняем и ничего не говорил еще минуты две, только бежал теперь на два шага впереди, не давая сократить дистанцию.
Но когда я ставила очередной амулет, вдруг словно невзначай спросил:
– И давно?
– С первой минуты.
– А почему молчала? – Отступив, принц пристально рассматривал мое лицо сквозь непроницаемую извне маску.
– Всем воинам и магам следует уважать анонимность знатных лордов, решивших пойти в наемники, – ответила я пунктом из правил базы.
Ренд снова надолго смолк, и я уже начала забывать об этом разговоре, к тому же продольная улица, вдоль которой мы двигались, закончилась возле угловой башни. После нее пошли склады и небольшие торговые площади, куда выходили освещенные фонарями улочки и переулки. Отряды воинов и магов, зеленые палатки целителей и коричневые полевые кухни стали попадаться все чаще – видимо, мы подходили к центру.
– Гина! – заволновались сидящие в сфере воины. – Отпускай нас, мы отдохнули.
– Как хотите, – фыркнула в ответ и, посадив спутников на каменную скамью, развеяла щит.
Сделала еще несколько шагов и вдруг почувствовала, как напряглась, натянулась полоса только что активированных мною щитов.
– Назад! – крикнула, разворачиваясь, но тут же вспомнила про Ренда и команду, мигом собрала всех в сферу и, подняв ее над щитами, помчала по ним, как по дороге, ища взглядом серую лавину монстров.
Но ее пока нигде не было видно, хотя щиты по-прежнему гнулись, словно под тяжестью стада кабаняк. И это было очень странно и абсолютно неправильно. Мне много раз доводилось наблюдать, как нападают крысаки, никогда не бегущие по головам друг друга, пока не запахнет едой. Они всегда шли широким фронтом, бдительно отслеживая все попадающиеся на пути предметы, готовые в любой момент свернуть в нужную сторону.
– Что случилось? – Ренд уже стоял у меня за спиной, держа наготове боевой посох, выпускающий разом по сотне мелких магических игл. Они были настроены на тепло и ауру мелких животных и потому никогда не промахивались и не попадали в людей.
– Щиты, – рассеянно проворчала я, спешно добавляя защите новые и новые порции энергии. – Гнутся, как будто три сотни винтов лезут… но никого не видно…
– Гаденыш! – с внезапной яростью прошипел напарник и выхватил из-за пазухи незнакомый мне амулет. – Не спеши… чуть левее, еще… вот он… под невидимостью.
Закинув за спину висевший на шнуре посох, принц мигом снял с плеча арбалет, прицелился и выпустил в совершенно пустое место несколько легких болтов.
Сначала раздался тонкий, оглушительный визг, и мне показалось, будто Ренд подстрелил какого-то неизвестного прежде монстра. Но вслед за этим начали сами собой выправляться и набирать силу щиты, давая возможность перевести дух и осмотреться.
Первым делом я увидела темные капли, словно ниоткуда возникающие на желтоватых плитах песчаника; потом, как бы собираясь из тумана, начали темнеть крепкие ноги в фасонных сапогах; и наконец возник край легкого доспеха, в котором я с ужасом узнала форму наемников цитадели.
А затем появились руки, лихорадочно крутящие очень непростой и недешевый амулет.
– Что произошло? – Мои недавние пассажиры, незаметно взяв нас в клещи, очень подозрительно смотрели на Ренда.
– Это диверсант, – резко прикрикнула я на старшего. – Пришел под невидимостью и пытался прорвать поставленные мной щиты, но не догадывался, что я их еще держу.
– Кому вы верите? – Из тумана окончательно вылепился плотный мужчина средних лет и с презрением уставился на воинов. – Девке пропойцы Альгерта?
Больше он ничего сказать не успел – Ренд метнулся вперед безжалостной молнией, нанес несколько стремительных ударов, и диверсант свалился нам под ноги безжизненным мешком.
– Сдай оружие, собрат, – строго приказал командир наших охранников. – Иначе мы вызовем старших магистров.
– Я сам их уже вызвал, – холодно рявкнул Райвенд и уставился на беспомощно повисших в воздухе спутников, спеленатых непроницаемым щитом. – Зря ты их так, Гина.
– Ничего с ними не случится, – во мне ключом кипели обида и ярость, – целее останутся. Им вообще нельзя доверять такие задания, раз не умеют разбираться в людях и в ситуации.
– Более опытных не хватает, – вздохнул принц. – Приходится выпускать в поле подмастерьев и даже учеников. А тот тип мне знаком – один из помощников градоначальника, имеет небольшие способности на уровне ученика, благодаря им и попал на это место.
