И ждали в полном молчании долгих пять минут, пока не стало ясно, что она уже не появится.
– Теперь я, – незаметно пожав мне пальцы, ушла в шатер Аленсия и через несколько секунд вышла из другой двери.
– Моя очередь, – увидев на ее губах пренебрежительную усмешку, известила я судей и, легко отодвинув кого-то из нерешительных соперниц, шагнула за непроницаемый занавес.
Внутри было пусто и светло, напротив сиял защищенный артефактом овал выхода, а сбоку манил обещанием свободы темный портальный круг. Больше всего мне хотелось сейчас шагнуть в него и через миг оказаться дома, окунуться в тепло всепонимающих глаз Манефы, в уют небольшой гостиной и аромат свежевыпеченных бриошей. Однако позволить себе такую слабость я не имела права. И потому нехотя сделала несколько шагов и вышла в голубоватое сияние танцевального зала.
С несказанным удовольствием одарила высокомерно-презрительным взглядом разочарованно вытянувшиеся лица фрейлин и направилась к Аленсии, уже устроившейся чуть поодаль в одном из кресел.
После меня процедура проверки пошла поживее, и все же понадобился почти час, пока иссякла очередь стоявших к шатру бледнеющих и краснеющих девушек.
За это время смотрины потеряли семь претенденток, и теперь нас оставалось всего лишь девять.
– На сегодня у нас имеется еще одно незаконченное испытание, – объявила немного осмелевшая Оттавия. – Умение танцевать. Из вас его не прошли только двое, леди Аленсия и леди Элгиния. Если вы готовы, леди, то мы пригласим музыкантов и танцоров, которые будут вашими партнерами.
– Мы готовы, – ответила за двоих Ленси.
– Не нужно танцоров, – возразил незаметно появившийся в зале Райвенд. – В награду за смелость и в виде возмещения за грубые и бестактные промахи устроителей, не удосужившихся заранее предупредить претенденток об испытании и нарушивших приказ короля о дне отдыха, с претендентками буду танцевать лично я.
– Я польщена, ваше высочество, – присела в полупоклоне Аленсия. – Ваше предложение для меня – большая честь.
– А вы, Элгиния? – откровенно глянули на меня колдовские глаза.
– Я тоже очень счастлива, – изобразила я роскошный реверанс. – Но, к великому сожалению, вынуждена отказаться. Мой танец сольный.
– Тогда мы танцуем первыми, – тайком подмигнула мне подруга и достала из кошеля музыкальный кристалл: – А музыка у меня своя.
Стайн забрал у нее камень, вставил в музыкальную шкатулку, и под сводами поплыла торжественная и неспешная поначалу мелодия озорного анвельса.
Мы расселись вдоль стены, ожидая выхода Аленсии, скрывшейся за созданной магистром ширмой. Я делала вид, будто рассматриваю плывущие за окнами легкие облачка, облитые закатным сиропом всех оттенков, от малинового до брусничного, когда заметила краем глаза, как ко мне направляется Эстен.
– Можно? – учтиво осведомился он, указывая взглядом на соседнее кресло, и мне не оставалось ничего иного, кроме как позволить другу занять место Аленсии. – У меня новость. Минуту назад одна из фрейлин под большим секретом сообщила скучающим лордам и леди, что здесь начинается танцевальное испытание претенденток.
– И теперь все они бегут сюда, как стадо голодных кабаняк? – мгновенно догадалась я.
– Вот именно.
– И что ты предлагаешь? Запечатать щитами двери? – деловито осведомилась, заинтересованно рассматривая его хитрую улыбку.
– Они оскорбятся. Прежде на такие испытания приглашали всех желающих. Кроме того, с ними идут и король с невестой.
– Значит, будет полный зал публики, и тебе это чем-то не нравится. Опасаешься, что с ними проберется и наемный убийца?
– Сегодня во дворце столько наших собратьев, переодетых слугами и гостями, что никакому убийце не удастся даже пальцем шевельнуть, – небрежно хмыкнул Эстен. – Нет, Гинни, я боюсь, что дело серьезнее. Она вполне могла приказать тебя освистать.
– А Стаю ты сообщил о своих подозрениях?
Эст только хмуро кивнул и указал глазами на широко распахнувшуюся дверь, в которую важно вступал молодой король. За его локоть держалась невысокая леди, как-то робко придерживающая пальцами подол роскошного платья из тончайшего антарского бархата цвета вечернего неба. За ними на почтительном расстоянии толпились все те бездельники, которые каждый вечер заявлялись во дворец, как наемники на базу.
– И что он сказал?
– «Иди предупреди Гинни».
Ну, вот теперь все понятно. Учитель явно знал больше Эстена и не желал, чтобы его подслушали. Ну а мне позволил действовать на свое усмотрение, пребывая в полной уверенности, что у его ученицы и мысли не появится выбрать какой-то из способов, незнакомых наставнику. Либо недостаточно изученный и отточенный. За такое самовольство мне грозит пространная лекция про неосторожных магов и неприятности, какими заканчиваются их спонтанные эксперименты.
Музыка набирала темп, и принц, вначале медленно и торжественно выступавший в простых па, чуть касаясь протянутых к нему пальчиков Ленси, начал оживать, уже смелее перехватил претендентку под руку и пока еще осторожно заскользил с ней по синеватому мраморному зеркалу.
Но с каждым мгновением, подчиняясь все ускоряющейся мелодии, они двигались быстрее и быстрее, а движения становились все разнообразнее. То Ренд, подняв руку над головой претендентки, крутил ее волчком, то Ленси, легко, как бабочка, обогнув партнера, заставляла ловить ее ускользающую руку, то они снова мчались по кругу в танце, незаслуженно считавшемся придворными снобами народной пляской.
Странное подозрение вспыхнуло в моем мозгу внезапно и, едва возникнув, начало обрастать доказательствами и аргументами. И вскоре я была почти убеждена, что никогда бы мои друзья не смогли так уверенно отплясывать этот непопулярный во дворце танец, если бы не отрепетировали его хоть пару раз. А может, и больше, судя по слаженности движений.
И хотя я искренне радовалась, что после такого выступления никто не решится выставить Аленсию с отбора, одновременно не могла не задуматься: ради чего Ренд решился нарушить так упорно создаваемый им образ погруженного в роспись ваз и шкатулок художника, откровенно скучающего при виде бессмысленно прыгающих под музыку гостей?
Чтобы направить мысли придворных на поиск ключика от этой загадки и отвлечь от меня или задумал позлить Савиллу, уже почему-то не сомневавшуюся в своей победе?
Невольно скосив взор на сидевших неподалеку претенденток, я отчетливо рассмотрела на их лицах неприкрытую зависть и поняла, что желание настроить «невест» против устроительниц может быть еще одной причиной для этого выступления.
– Глупая… – прошипел у меня над ухом Эст, и, проследив, куда он смотрит, я поняла, о ком это сказано.
Савилла стояла в простенке, безотчетно кутаясь в пышные шифоновые складки занавеси, и полным горечи взглядом провожала каждое движение Райвенда.
