Монах (графине). В таком случае, возьмите. (Передает яд.)
Чернобородый. Кристобаль, ты оказался мерзавцем, право. А я еще принес тебе выпить!
Монах. Вы и дадите ему выпить.
Чернобородый. Этой свинье? Да ни за что.
Монах. Дадите, говорю я. А предварительно всыпьте это в вино.
Графиня. Что это?
Монах. Рецепт хранится в тайне. Это – средство от писательского зуда.
Чернобородый. А не придушить ли его? Как-то вернее.
Монах. Дайте ему выпить, и можете уходить. Так даже лучше для вас: дав узнику стакан вина, вы совершаете доброе дело, а о последствиях можете и не знать. Храни вас бог. (Уходит.)
Графиня. Если бог не видит иного пути, то я – тем более. (Наливает вино и бросает яд.) Выпейте, дон Кристобаль, и сразу исчезнут все мрачные мысли.
Колумб (не оборачиваясь). Поставьте в угол.
Графиня ставит на пол бутылку и стакан.
Графиня. Прощайте, дон Кристобаль.
Чернобородый. Будь здоров, старина.
Колумб. Прощайте.
Графиня и чернобородый уходят. Погонщик осторожно берет стакан и внимательно рассматривает на свет.
Погонщик. Ваша милость, они никак задумали отправить вас на тот свет. Я сам видел, как эта чертовка туда что-то сыпала.
Колумб. Спасибо, друг мой. Пусть стоит там, куда она поставила.
В камере появляется Хуана.
Хуана. Кристобаль! Где ты? Ты здесь, Кристо?
Колумб (оборачивается). Хуана!
Хуана. Кристо! Я уж и не думала, что увижу тебя. Но ходят слухи, что тебя запрятали сюда, я заплатила сторожу, и он впустил меня. Что с тобой, Кристо? За что тебя?
Колумб. По заслугам, Хуана. Я преступник.
Погонщик. Я думаю, он малость спятил, но не буйный.
Колумб. Расскажи лучше о себе. Как ты живешь?
Хуана. Хорошо, Кристо. Матросы добры ко мне, они меня жалеют.
Колумб. Ты…
Хуана. А что мне остается, Кристо?
Колумб. Это невыносимо! Если бы я мог помочь тебе…
Хуана. Ты помог бы, правда! Помоги, Кристо!
Колумб. Что я могу сделать?
Хуана. Напиши мне песенку, Кристо, или несколько. Я стану их петь под гитару и смогу зарабатывать деньги.
Колумб. Песенки? Написать песенки?
Хуана. Раньше они у тебя так славно получались!
Колумб. Увы, Хуанита, не могу. Я больше не могу писать песен. Талант покинул меня. Он не прощает измен.
Погонщик. Не может он, девочка. Ему не до того, видишь?
Хуана. Как жаль! Кристо, а когда сможешь, ты напишешь?
Колумб. Я дорого дал бы, чтобы когда-нибудь опять смочь.
Погонщик. Тогда он обязательно напишет, милая. А пока иди. Не то он совсем отчается.
Колумб. Скорей бы возвратилась экспедиция! Я вышел бы на волю. Жил бы в бедной хижине, и, может быть, умение слагать песни вернулось бы ко мне.
Голос СТОРОЖА. Быстрее, девчонка, сюда идут!
Хуана. Я буду надеяться, Кристо! (Убегает.)
Проходит несколько секунд, и в камеру входят уже знакомые нам люди Святого братства во главе с инквизитором.
Инквизитор. Сеньор адмирал, высокородный дон Кристобаль Колон! По воле их королевских величеств мы прибыли, чтобы объявить тебе, что посланная для проверки твоих утверждений экспедиция возвратилась!
Колумб. И что же? Ну? Что вы молчите?
Инквизитор (торжественно). Экспедиция нашла твои земли, сеньор адмирал, на месте, указанном тобою. Посетила их и привезла большой груз золота и драгоценностей!
Колумб. Значит, я был поэтом! Был…
Инквизитор. Их величества повелели в знак благодарности передать тебе убор из перьев, какой носят тамошние вожди, и отвести тебя во дворец, чтобы ты и дальше мог служить испанской короне и умножать их славу и могущество.
На Колумба надевают убор.
Колумб. Какое великолепие! Так это мне и представлялось. Что же сказал вождь, передавая нашей экспедиции этот дар? И приветствовали ли его также и от моего имени?
Ассистент. Может, он и сказал бы, но его приветствовали так крепко, что голова его не удержалась на плечах.
Колумб. Его убили?
Ассистент. Как и всех прочих. Золото – не собака, оно не тоскует о старых хозяевах.
Инквизитор. Позже ты узнаешь обо всем подробно, дон Кристобаль. Собирайся же поскорее и возвращайся на службу их величеств.
Колумб. Я не хочу возвращаться.
Инквизитор. Ты не забыл, сеньор адмирал, что грозит тебе за неповиновение?
Повинуясь его жесту, ассистент вынимает те же инструменты, что и в первой картине.
Погонщик. Опять, значит, встали на том же перекрестке.
Колумб. А что станет теперь с этим человеком?
Инквизитор. Погонщик более не опасен, пусть рассказывает, кому хочет. Хоть самому королю португальскому. Все равно наши корабли окажутся там раньше и первыми изготовят пушки. Ты поведешь их, сеньор адмирал. Тебя ожидает слава. Иди и пожинай плоды открытия!
Колумб. Открытие сделал поэт. Что же стало с поэтом? Он продался в рабство адмиралу; но поэты не живут в рабстве – еще одно открытие… А что же адмирал? Он убил поэта; убил непредумышленно, но поэт мертв. Что, по закону, полагается за убийство, ваше преподобие?
Инквизитор. Смерть. Но хватит забав; время поторопиться, сеньор адмирал: их величества ждут!
Колумб. Я хочу выпить стакан вина.
Инквизитор. Погонщик! Подай вина его милости!
Погонщик. Но это вино…
Колумб. Молчи и дай!
Погонщик. Да ведь тогда меня повесят!
Колумб. Ты прав. Ты прав. Дайте вина, сеньор инквизитор.
Инквизитор. Рад оказать вам эту услугу!
Он делает жест; член Братства, стоящий ближе всех к вину, берет стакан и передает следующему, тот – третьему, затем стакан получает ассистент, инквизитор забирает у него и передает Колумбу.
