– Ты говоришь о физическом влечении, – безучастно возразил Хендрикс. – Кроме этого, нас ничего не связывает.
– Ты говоришь глупости. У тебя неплохо получается обманывать себя, но я за эти тридцать лет научилась видеть тебя насквозь. Вы подходите друг дружке. Я слышала, как Роз отзывается о тебе. Между вами определенно есть что-то серьезное.
С его стороны. Но не с ее.
– Не важно. Она решила уйти. Роз сказала мне прямо в лицо, что все кончено. Если только ты не предлагаешь запереть ее в подвале и посадить на цепь. Она не оставила мне выбора.
Хелен сердито подбоченилась, и Хендриксу показалось, что она нависает над ним, несмотря на то что он перерос ее, еще когда ему исполнилось семнадцать.
– То есть ты признался ей в любви и сказал, что если поначалу и собирался жениться на ней, чтобы замять скандал, то теперь хочешь жить с ней ради ваших отношений. А она сказала «забудь, я ухожу»?
Хендрикс смущенно заерзал.
– Что-то в этом роде. Только не совсем так.
Или вообще не так.
– Так ты ей ничего не сказал?
– У меня плохо получается справляться с отверженностью, – пробормотал Хендрикс.
– Все потому, что ты никогда не сталкивался с ней. Никому не хочется страдать из-за другого человека. Но, радость моя, Роз делает тебя счастливым, а не несчастным. Почему бы тебе не побороться за это?
– Но мой отец… – Хендрикс тяжело сглотнул. Он не упоминал этого мерзавца около пятнадцати лет и не хотел делать этого сейчас, особенно когда увидел, как поджала губы его мать. – Он даже не знал меня, но все равно отказался от меня. Представь, насколько хуже было бы, если бы я сказал Роз, что не хочу разводиться, а она все равно отказала мне?
– Позволь мне спросить одну вещь. Насколько плохо тебе сейчас?
Ужасно плохо. Хуже, чем он мог признаться себе.
– Похоже на постоянную боль в желудке.
Мать взяла его за руку и мягко погладила.
– Если она откажет тебе, хуже уже не будет. Но вдруг она согласится остаться? К тому же тебе следует помнить, что твой отец не отвергал тебя. Он отверг меня. Тебя тогда не было и в помине. То есть ты еще не появился на свет, чтобы он мог посмотреть тебе в лицо, а потом сказать, что не хочет тебя. Ты не должен делать глупости из-за ошибок других.
– Ты считаешь, что я совершаю ошибку, отпуская Роз? – Можно было и не спрашивать, потому что он прекрасно знал ответ на свой вопрос.
– Важно, что ты считаешь по этому поводу. Но я бы не стала подталкивать тебя жениться на Роз, если бы не видела, что она может быть для тебя чем-то большим, чем средство по устранению проблемы. И я потрясена, что ты до сих пор не понял этого. – Хелен запнулась, и Хендрикс увидел слезы в уголках ее глаз. – Стоило подумать, что твой ребенок уже ничем не удивит тебя… Ты и правда пошел на это ради меня, не так ли?
– Конечно, – нахмурился Хендрикс. – Ты у меня единственная мама и самая лучшая в мире. Разве я не пришел бы на помощь, если бы ты нуждалась во мне?
– Хороший ответ, – улыбнулась сквозь слезы Хелен, а потом подтолкнула его к двери. – А теперь поезжай домой и скажи Роз, чтобы она перестала собирать свои вещи, потому что ты хочешь сказать ей кое-что очень важное. Сделай это ради меня, и когда-нибудь в будущем мы посмеемся с тобой над тем, как ты чуть не испортил все из-за своей глупости.
У него тут же полегчало на сердце. Мама сделала так, что неподъемный груз оказался очень легким.
– Но вдруг…
– Сокровище мое, вдруг – это для неудачников, которые не могут носить фамилию Харрис. Другими словами, не для тебя. – Она с силой начала выталкивать его за дверь. – Я не растила труса, и я не успокоюсь, пока не заполучу внуков. Имей это в виду.
Дети. Хендрикса внезапно охватило волнение, как тогда, в детской больнице, когда он подумал, что Роз чувствовала себя плохо по причине беременности.
– Ты хочешь, чтобы мы оказали тебе еще одну услугу? – пошутил он. – Нашего брака тебе недостаточно?
– Ты прав. И что еще важнее, этого недостаточно и для тебя тоже. Так что давай топай. Меня ждет деловая встреча.
Мать закрыла за ним дверь, и он, сдерживая улыбку, бросился к машине. Хелен Харрис была единственной в своем роде. Так же как и его жена. И ему необходимо признаться ей в своих чувствах, иначе он никогда не простит себя за то, что упустил свое счастье.
Транспортная компания, которую вызвала Роз, быстро справилась с перевозкой ее коробок с вещами, которые она брала с собой, когда переезжала к Хендриксу. Замечательно. Потому что она находилась не в том настроении, чтобы заниматься этим делом самой.
Хендрикс ушел из дому раньше, наверное, отправился праздновать выход на свободу. Ну и пусть, так даже лучше. Не придется придумывать, что сказать на прощание. К тому же Роз боялась, что может не удержаться и разреветься от того, что не хотела терять Хендрикса. Она и так проплакала все утро, так что у нее почти не оставалось сил на то, чтобы собрать свои вещи.
Роз не могла понять, что с ней творилось. Она ведь знала, что этим все и закончится. Тогда откуда такая мучительная боль в груди? Может, она не была готова к тому, что они с Хендриксом расстанутся так быстро? И мужчина, за которым она была замужем, не сильно настаивал на том, чтобы она осталась.
Как же глупо было с ее стороны поверить, что на этот раз из ее жизни не исчезнет то, что имело для нее такое громадное значение.
Грузовик с ее вещами отъехал от дома, и Роз не оставалось ничего делать, как последовать за ним к себе в квартиру. Но она не смогла заставить себя свернуть на стоянку возле своего дома, а поехала дальше. Компания по перевозке вещей предварительно связалась со служащими системы безопасности дома, которые были настоящими профессионалами и не нуждались в том, чтобы их контролировала заплаканная неврастеничка.
Лучше уделить больше внимания работе. Толчок, который получила ее организация благодаря помощи Хелен Харрис, превзошел ее самые смелые ожидания. Фамилия мужа открыла перед ней такие двери, которые ей ни за что было не открыть под своей девичьей фамилией Карпентер.
Мысль о том, как часто к ней обращались, называя миссис Харрис, повергала в депрессию.
Роз уныло посмотрела на кипу бумаг, лежавшую на столе, потом поднялась с места и прошлась туда-сюда по своему крошечному кабинету. Она не знала, чем ей заняться, пока не зашла в подсобку, где царил настоящий беспорядок. Если честно, Роз не хотелось сидеть тут, окруженной клоунской одеждой, которая по-прежнему служила источником ужасных воспоминаний.
Но она уже была в настолько расстроенных чувствах, что ее совсем не волновали лежавшие на полках парики и висевшие на вешалках разноцветные наряды. Это были всего лишь костюмы. Они легко надевались и так же легко снимались. Роз схватила один из париков и водрузила себе на голову.
