Она зябко ёжится и ведёт плечами так, как умеет делать это только она. По-птичьи, словно подтягивает к себе израненное крыло и прячется за ним ото всех. Синичка, как есть - синичка... Маленькая моя, зачем же ты от меня прячешься? Вот он я - открыт перед тобой, как ежедневник с кристально белыми листами, пиши на мне нашу общую историю, рисуй горизонты, за которые мы полетим вместе. Но вместо этого каждый раз, едва набрав скорость и оторвавшись от земли, я чувствую, как меня насквозь пронзает прицельный выстрел её холодного "нет".
Катя, чуть морщась, растирает левое плечо, а затем и правое. Идиот. Только идиот мог схватить её вот так в капканы своих рук, полных дурной силы.
- Прости. Прости меня, если сделал тебе больно.
Я перехватываю тонкие пальцы Кати и целую, пряча в её ладонях своё лицо.
- Немного. Всё пройдёт...
Она осторожно освобождает руку и обхватывает себя.
- Я вспылил, извини. Давай поговорим спокойно. Я больше не сорвусь, честно. Буду держать себя в руках.
- О чём, Денис? Я уже сказала тебе свой ответ... И он не изменится.
- Нет? Не полетишь со мной? Почему нет, Катя?
- Господи, да это же очевидно!.. У тебя - своя жизнь, у меня - своя.
- Это не ответ. У нас у каждого своя отдельная жизнь, пока мы не объединим их в одно целое.
- Вот этого делать точно не стоит.
- Стоит. Ещё как стоит. Нам же хорошо вместе, мы понимаем друг друга. Я даже с сыном твоим общий язык нашёл, так в чем проблема?
- Ты не понимаешь. Нельзя вот так просто брать и срываться с места. У нас тут уже налажена своя жизнь. У меня - работа, у Саньки - садик, куда он ходит с удовольствием. Мы только начали врастать корнями, а ты хочешь сорвать нас неведомо куда. Без гарантий, без плана... Без будущего.
- С чего ты взяла, что у нас нет будущего?
- Что ждёт тебя по приезду в столицу? Исполнение договорных условий? А потом... Насколько ты задержишься на одном месте? До тех пор, пока тебя не перекупят с потрохами подороже? И ты довольно полетишь на другой конец страны под громкий перезвон монет?..
- Чёрт, Катя. На что ты намекаешь?.. На то, что я продаюсь?
- Да. И притом кому подороже.
- Нет, ты ошибаешься. Это... Это перспективы. Это будущее. Я не должен прозябать всю свою жизнь в затхлом спортивном зале местного уровня.
Катя внезапно тычет меня в грудь пальцем.
- А не ты ли говорил, что начинал отсюда и всем обязан именно этому "затхлому спортзалу" и старику-тренеру?
- Бля, ну при чём тут это? Я уже перерос тот уровень...
Она смеётся:
- Не твой уровень, звёздный мальчик? Слишком мелко? Тогда нам тем более не по пути. Ты хочешь летать высоко. А я... Я не летаю. Я - мелкая рыбёшка, плавающая в луже, только и всего. Мне нечего делать рядом с тобой.
Господи, до чего же с ней иногда тяжело разговаривать!
- К тому же, - вновь начинает она, - где гарантия, что тебе, вновь поднявшемуся над серыми обывателями, на захочется блеснуть чем-нибудь ещё, помимо будущей карьеры? Например, какой-нибудь длинноногой красоткой ростом метр восемьдесят, с модельной внешностью?..
- Выкинь эту херню из головы. Какие модели? Мне кроме тебя даже смотреть ни на кого не охота...
- Это сейчас, Денис. А там расправишь крылья - и вверх полетишь.
- Какая же ты глупышка, Синичка моя... Если это единственная причина, по которой ты не хочешь лететь со мной...
- Не единственная,- перебивает она, сверкая глазами, - неужели ты ещё не понял, что ты сам мне не нужен? Да, мы общаемся. Но ничего кроме того, что есть, мне не хочется. По большей части наше общение с тобой - лишь стечение обстоятельств. Той ситуации в подъезде и моего тотального одиночества в этом городе. Я почти никого не знала на тот момент. Потому и общалась с тобой...
- Хорошо сочиняешь, синица. Ещё скажи, что я тебе безразличен.
- А что если так?
- Почему тогда глаза отводишь? - я обхватил её подбородок своими пальцами, плюнув на то, что ей может быть неприятен мой захват, - вот так посмотри на меня и скажи, что я тебе не нравлюсь и целовалась ты со мной от нечего делать. А тот раз у тебя дома? Тоже ничего? Когда ты кончила, едва я прикоснулся к тебе?
Её дыхание едва сбилось и лицо покраснело.
- Вспоминаешь? Вспомни хорошенько, как за плечи меня кусала, чтобы не стонать слишком громко? Боялась Саньку разбудить...
- Да! - бросает она мне в лицо, - и что? Ты - симпатичный, хорошо сложенный мужчина. На тебя приятно смотреть и чувствовать тебя рядом. А в тот раз... Просто у меня давно не было мужчины. Любая бы потекла от пары прикосновений, не только я. Да, ты мне нравишься. Но не настолько, чтобы нестись за тобой, сломя голову, неизвестно куда.
Я отпускаю руку. Чёрт. Не хочется верить в сказанное ею. Стереть из памяти, перемотать назад и сделать хоть что-то, чтобы её слова были иными.
- Неужели ты не понимаешь намёков или открытого текста? Сколько раз я тебя отшивала? А ты всё таскаешься за мной, как собачонка.
- Почему тогда шанс давала? Или ещё лучше - пнёшь под зад, а при следующей встрече говоришь, что не хочешь обидеть...
- Мне тебя жалко стало. Ты же весь из себя такой несчастный. Загубленная карьера для тебя равнялась смертному приговору. Ходил, как в воду опущенный. Задолго до того, как ты рассказал мне о причинах своей невероятной печали, стало понятно, что ты любишь внимание к своей персоне.
Сказала - как по щекам отхлестала. Хлёстко и безжалостно.
- Ты же не шутишь?
- Похоже на то? Твоя проблема в том, что ты видишь только то, что ты хочешь, Денис.
Я прислоняюсь к стене, выдыхая. Катя протискивается мимо меня и уходит, не сказав ни слова напоследок. А я сгораю, словно куча дров, облитая бензином. Яркое пламя полыхает, сжирает дотла - от меня остаётся лишь кучка чёрного пепла, раздуваемого ветром.
Минуты утекают в никуда. В голове носятся её слова по кругу, колкие, но в чём-то правильные. Может, она и права, да. Но ошибалась во всём, что касается моего отношения к ней. Я - путник, проведший в пустыне слишком много времени, превратившийся в истлевший скелет. Стою у колодца, на дне которого плещется живительная влага. Но нечем зачерпнуть воды. А она манит, манит своей прохладой и свежестью. Я жадно тяну к ней скрюченные, иссушенные пальцы. Ещё немного - и я, потеряв всякую надежду, просто полечу вниз головой и утону.
Глава 28.
Я лежу в темноте и прислушиваюсь к шагам сверху. Из одного угла комнаты - в другой, как загнанный в клетку зверь. Я была неправа и не стоило разговаривать с ним так... жёстко. От сказанных слов и самой было больно, словно живьём по маленькому лоскуточку сдирала с себя кожу. Но иначе - никак. Ему, непривязанному ни к чему, легко срываться с места и пытаться взлетать. Мне - совсем другое дело.
