— Не надо, — сказал Меркурий, отводя руку Ирии.
Лекарство начало действовать сразу, хотя не совсем так, как надеялась Ирия.
Меркурий на самом деле стал куда спокойнее, но все равно не узнавал своих старых знакомых.
Ирия велела Алисе раскрыть рюкзак, достать еду. Угостили и Меркурия. Он вел себя странно. Держал в руке бутерброд, словно не знал, что это такое. Но, видно, был голоден и, увидев, что Алиса и Пашка уплетают бутерброд, совсем по-детски улыбнулся и затолкал свой бутерброд в рот. Он жевал и улыбался. Потом взял протянутый Алисой стакан сока и долго принюхивался к нему. Выпил сок. Протянул стакан Алисе и сказал:
— Надо. Каждый день. Правильно?
— Что делать? — вздохнула Алиса. — Он еще не пришел в себя.
— Наверно, его пытали, — сказал Пашка. — Посмотрите, какие синяки на плечах и глаз подбит.
— Он сам мог упасть, — возразила Алиса. Ведь Ирия сейчас думает: если это случилось с Меркурием, то что с Тадеушем?
— Я ничего не понимаю, — произнесла Ирия. — Я ждала всего, что угодно, только не этого…
Меркурий хитро улыбнулся и потянулся к термосу.
Видно, он подумал, что в термосе тоже сок, никто не успел его остановить. Он хлебнул из термоса горячий бульон, завопил, стал отплевываться. Потом вскочил и сердито крикнул:
— Злые, злые!
Махнул рукой и побрел прочь.
Пашка засмеялся.
— Ты что? — удивилась Алиса.
— Смешно ведь!
Алиса хотела пойти следом за Меркурием, но Ирия ее остановила:
— Пускай он идет, может, ему станет лучше.
Они смотрели, как Меркурий медленно бредет по лесу. Шагов через сто он остановился. Оглянулся. Увидел, что его не преследуют.
— Ничего, — сказал он громко. — Это пройдет.
— По-моему, он приходит в себя, — сказала Алиса.
А Меркурий снова пошел прочь. Стволы скрывали его из виду, поэтому Ирия пошла за ним, но не спешила, чтобы не пугать старика.
Меркурий шел все быстрее. Он еще раз оглянулся, помахал им рукой, побежал…
Тут уж они все побежали следом.
Меркурий бежал неровно, зигзагами, как слепой, вытянув вперед руки, его фигура все уменьшалась, и странно было видеть, как быстро может бежать такой толстый и старый человек.
Вдруг он пропал.
Когда Алиса первой добежала до того места, где Меркурий будто растворился в воздухе, перед ней раскрылась широченная даль: она стояла на краю высокого обрыва. Далеко внизу поблескивала река, за ней до горизонта тянулась плоская равнина.
Рядом часто дышал Пашка.
— Где он?
Они смотрели вниз, старались отыскать на поверхности голову Меркурия. Но река была пустой, чистой и ровной, как полоска серого пластика.
— Почему он так? — подумал вслух Пашка. — Чего он испугался? Он сошел с ума?
Алиса дотронулась кончиками пальцев до руки Ирии. Она понимала, как переживает сейчас Ирия, которая представляет себе, что так же где-то в лесу блуждает и может погибнуть ее Тадеуш.
Алиса еле сдерживала слезы. Надо же, прожить столько лет под океаном, а погибнуть дома, на родной земле!
Алиса перевела взгляд на противоположный берег. За рекой были видны редкие, раскиданные по лоскутным полям, словно игрушечные домики. Даже издали было видно, что они бедные, приземистые, крыты соломой, без труб. За домами снова начинался лес. На горизонте спичкой поднималась высокая башня или труба. Но это уже было так далеко, что даже в бинокль не разглядишь.
— Смотри! — сказал Пашка.
Из-за поворота показался гребной корабль. Посреди него поднималась высокая мачта с большим белым флагом, на котором был нарисован красный медведь.
Ирия рассматривала корабль в бинокль. Потом протянула бинокль Алисе.
Корабль приблизился настолько, что можно было разглядеть лица его гребцов и пассажиров.
Обнаженные по пояс, потные, угрюмые гребцы сидели на низких скамейках. Между ними ходил надсмотрщик с длинным бичом. Пассажиры собрались толпой на носу.
Нарумяненная толстая женщина с копной ярко-рыжих волос восседала на высоком стуле. Одета она была в длинный белый халат, на котором был нашит красный медведь. Вокруг женщины кольцом расположились еще несколько человек, облаченных в белые халаты с красными медведями. На некоторых были шапки, изображающие птичьи головы.
Пашка протянул руку, Алиса передала ему бинокль.
Пока Алиса разглядывала корабль, он уже приблизился. Снизу стали слышны голоса, крик надсмотрщика, который начал стегать бичом по плечам гребцов. Рулевой на корме навалился на тяжелое рулевое весло. Поток подхватил корабль и понес его под самым обрывом.
Пашка опустил бинокль.
— Что характерно, — сказал он, — никакой техники. Обратили внимание?
— Трудно было не обратить, — сказала Алиса.
Ирия между тем разглядывала берег. Она прошла шагов сто вверх по реке, туда, где обрыв выдавался уступом, и позвала ребят.
Там, за поворотом, берег отступал от обрыва. Внизу, на усыпанной камнями и заросшей невысоким кустарником площадке, уместилась покосившаяся хижина. Рядом с ней была видна вытащенная на берег лодка.
— Предлагаю спуститься к хижине, — сказала Ирия.
— Зачем? — спросил Пашка. — Наших надо искать в лесу.
— Там должны быть люди, — ответила Ирия. — Они что-то могут знать.
— Ирия права, — согласилась Алиса. — Лес большой.
Вскоре они отыскали промоину, по которой скатывался к реке ручей. Спуск был крутой, в некоторых местах такой крутой, что приходилось прижиматься всем телом к откосу.
В трещинах росли колючки, из норок выглядывали пауки, ящерицы бесстрашно глазели на людей, не желая уступать дорогу.
От промоины сквозь кусты вела узкая тропинка.
Не доходя нескольких шагов до хижины, Ирия остановилась. Они с минуту прислушивались. Кругом все было тихо. На берегу никого. Тогда Ирия жестом велела друзьям подождать, а сама подошла к двери и постучала. Никто не ответил. Ирия постучала сильнее.
Глава 6
Дочь перевозчика
Внезапно дверь резко распахнулась, и в проеме возник приземистый рыжий мужчина, одетый в серую рубаху и рваные черные штаны. В руке он держал топор и готов был пустить его в дело.
— Ты чего? — спросил он.
— Уберите топор, — сказала Ирия. — Что за манеры!
— Манерам не обучен, — ответил оборванец, не опуская топора. — Уходи, пока цела.
