— Обещанного три года ждут, — спокойно произнесла она, и откусила котлету, нанизанную на вилку, словно прокомментировав его мысли.
— Что? — испытал новый шок Макар. Похоже, ему пора задуматься о новом посещении психиатра, иначе он с ней разделается, забив на последствия.
— Мы не уточняли, когда будет ночь, — жуя ответила нагло ведьма. — Поэтому ждать тебе придётся очень долго.
— Порка тебе точно не помешает! — разозлился Макар.
— А тебе нравится пороть женщин? — усмехнулась ведьма. — Нравится, как кожаный ремень, касаясь нежной кожи, оставляет следы твоей любви. Тащишься от того, как она вскрикивает каждый раз, когда очередной удар приходится по её плоти. А потом с удовольствием накидываешь ремень на шею и смотришь как она извивается от удушья.
— Замолчи! — зашипел Макар, её слова завели его. Сучка знает его слабые места, он сам ей всё рассказал, он сам ей дал все козыри!
Как же добраться до тебя, ведьма?
— Замолчи, ради своей же безопасности! — потребовал угрожающе он. — Я не могу вечно сдерживать себя!
— Расслабься! — ведьма не боялась его. — Будь тем, кто ты есть. Я хочу понимать, что за черти внутри тебя водятся. Раз не получилось отделаться с первого раза, буду пытаться утихомирить то, что внутри тебя. А тебе нужно понять, что забыть меня, это необходимость. Мне не нужен брак и не нужен ты.
Ведьма спокойно доела ужин. Макара мелко потряхивало. В голове морок, ведьму хочется, до обморока. Он следил за её движениями сквозь пелену дурмана. Плавные кошачьи движения. Волосы уже высохли и соблазнительно опускались на плечи. А длина-то волос у ведьмы ниже пояса, и цвет свой, родной, неокрашенный. Он запускал в них руку, они шелковистые, упругие.
Как же тебя сломать, ведьма?
Она неожиданно повернулась к нему голову и загадочно улыбнулась.
Никак…
Не сгибаема…
Сильна духом…
Не твоя…
— Ты завтра уедешь? — спросила она, очевидно, зная ответ.
— Нет. Субботу и воскресенье я проведу у тебя, вещи мне привезут и пригонят машину, — ответил хмуро Макар, чувствуя, что эти дни покажутся ему длинным-предлинным кошмаром.
— Ну, тогда ты завтра с мальчишками в магазин за продуктами сходишь. Мне некогда. И приготовление обеда ложится на твои плечи, — предупредила она. Собственно, ей ничего не угрожает, можно не переживать и использовать гостя на полную катушку. Почему бы и нет!
Хотя, вся улица будет обсуждать мужика в её доме. Ещё бы, десять лет никто тропинки возле дома из женихов не топтал, очередь к её сердцу из мужиков не выстроилась. Боялись её потенциальные женихи, боялись её специфичного юмора и странного занятия.
— В воскресенье ты будешь свободна? — уточняет он.
— Нет, я занята двадцать четыре часа в сутки, шесть дней в неделю, седьмые сутки я сплю, — пошутила ведьма, домывая посуду.
Макар задумался, выстраивать с ней отношения практически невозможно, если её не вырвать из замкнутого круга. Он работает много, но Елена бьёт рекорды по занятости. Отсюда эти круги под глазами и многовековая усталость.
Она уложила его спать на небольшой диванчик на веранде. Пока она застилала постель, оба сына с ядовитой улыбкой заглянули в новую обитель Макара и, с явным предвкушением предстоящего развлечения, пожелали ему спокойной ночи, называя его: «Дядя Макар».
Появились даже местные кот и кошка, чтобы запечатлеть своё почтение бесстрашному гостю.
— Что с этой верандой не так? — поинтересовался Макар у ведьмы.
— Нормально всё! — раздражённо ответила ведьма. — Спи спокойно.
— Я до утра доживу? — шутливо спросил Макар.
— Жаль, конечно, но, скорее всего, да, — подхватила его тон ведьма. Она показала ему, где всё находится, в том числе, где будет спать сама. Макар удивился, заглянув в её спальню. Во сне она была точно такой же, та же неширокая кровать у стены.
— Меня будить только в крайнем случае. Секс — это не крайний случай! — сказала она ему и оставила одного на веранде.
Окна были завешаны плотными шторами. Тепло, свежий воздух. Пахнет яблоней. Он никогда так не спал, а это пьянит. Пьянит её присутствие рядом. Он забыл поцеловать нахалку на ночь.
Он лёг на диван, едва поместившись в длину. Сон пришёл быстро, утягивая в сумбурный вихрь.
Сначала снилась его ведьма в его объятиях. Сон всё время видоизменялся и он никак не мог получить главного, ведьма ускользала, убегала, исчезала. Такая тёплая изнутри, с волшебным запахом и медовыми поцелуями.
В какой-то момент Макара начало занимать происхождение этого тепла. Оно так необычно, оно дарит покой, исцеляет душу. Что это?
Любовь?
Она говорит, что любит всех…
Но не полюбит его…
Но он так хочет её любви… Так жаждет… Он молит…
Кувырок, тьма, свет…
Он парализован…
Он стоит один среди пустыни, ему лет пять… Он совершенно один, ему страшно, мамы нет… В пустыне зной, песок начинает гореть и плавится в огне…
Никто не поможет, никто не спасет…
Его тело горит вместе с песком, кожа сходит лоскутами, мясо шипит, боль дикая… Макар кричит…
Чья-то нежная рука коснулась его плеча, он вцепился в неё и проснулся. Елена стояла рядом и он крепко держал её за запястье.
— Ты дико кричал, — тихо сказала она.
— Не уходи! — едва сдержался Макар, чтобы не зарыдать от накатившего на него ужаса. — Я не могу один, больше не могу! — его голос дрожит, он тянет её на себя за руку. Елена поддалась и оказалась в его объятиях. Вдвоём на диване тесно, он вжал её в себя и держался за неё крепко, как за якорь. Он зарылся в её волосы лицом и крепко заснул.
Под утро он в полудрёме, через полуопущенные ресницы, видел, как на веранду зашёл сквозь двери высокий силуэт мужчины, полностью сотканный из тьмы. Мужчина подошёл к спящим и нежно погладил ведьму по щеке пальцами. Потом перевёл лицо-маску без глаз, носа и губ на него и, наклонившись, глухо произнёс:
— Она наша! Обидишь — убьём!
Ведьма вздрогнула и силуэт исчез. Макар не был напуган, мозг отказывался воспринимать это, как реальность. Он подтянул ведьму плотнее к себе. Её ягодицы прижались к его паху. Внизу начало сладко тянуть. Он легонечко потёрся о её тело. Ожидаемой реакции не было, его друг не подавал признаков жизни!
Проклятье «вечной импотенции», наконец-то, настигло его!
Глава 23: Странная семейка
Его ладонь скользила по изгибам её тела, нутро горело от острого, как перец чили, желания, только реакции в трусах не было никакой. Макар злился и паниковал одновременно, в ярости он забрался под её целомудренную рубашку, задирая подол. Она перехватила руку за запястье и удерживала, проигрывая медленно сражение.
