— Нет, я не… я не готова, — прошептала Марина в ужасе.
И почувствовала, как внизу живота сладко заныло.
— Тебе никто ничего не сделает, — вздохнула Кира. — Это будет просто разговор с демонстрацией.
— Откуда ты знаешь?
— Девяносто процентов, что так. Или Илья в очередной раз меня удивит. Но тебе нет необходимости сбегать, обещаю, никто тебя пальцем не коснется. Без твоего согласия, разумеется.
— Кира, но я, правда, не хотела, чтобы так…
— Все нормально, — она улыбнулась. — Илья прав, в книжках пишут глупости. Никаких пробных сессий. Тебя знакомят с обстановкой, ты присматриваешься, знакомишься, смотришь мастер-классы. Может, закажем десерт?
— С удовольствием.
Марине понравилась местная кухня. Из сбивчивых объяснений Киры она поняла, что на нее не сердятся, и это ее успокоило. А предстоящий «разговор с демонстрацией» и вовсе будоражил кровь. Ей хотелось увидеть, как будут наказывать Киру? Нет, ей хотелось увидеть, как будет наказывать Илья. А в чем разница?
Они заказали по пирожному, и Марина вспомнила, что спрашивала насчет одежды и правил клуба. Кира еще раз подробно повторила и про свободный стиль, и про безопасность и добровольность.
— Еще нельзя с собой приносить еду и напитки, и напиваться тоже нельзя, не приветствуется, — объясняла она.
— А как отличить Верхнего от нижнего?
— В смысле? — удивилась Кира. — А как их можно спутать?
— Ошейник?
— Взгляд. Ой, это ты сама увидишь. Разве что свитчи… Но тут зависит от того, какую роль они выбрали на вечер. Хотя, кто-то любит одеваться соответствующе, не без этого.
Едва они доели десерт, как за столиком снова появился Илья.
— Марина, вам понравился ужин? — спросил он, снова игнорируя Киру.
Бедняжка уставилась в пустую тарелку, и Марина сочувственно на нее посмотрела. Ревновать своего мужчину и чувствовать себя виноватой — кажется, ей этого не понять.
— Да, спасибо за приглашение, Илья, — вежливо ответила она.
— У меня к вам предложение, от которого вы не в силах будете отказаться, — улыбнулся он, и у Марины в животе запорхали бабочки. — Хочу пригласить вас на приватную беседу. Но при условии, что вы выполните любой мой приказ.
— К-как Верхнего? — заикаясь, уточнила она.
— Да, пожалуй. Надеюсь, вам объяснили, насчет секса и принуждений. Вы идете со мной добровольно, и добровольно подчиняетесь. Так?
— Д-да…
— Да, господин, — поправил ее Илья.
— Да, господин, — повторила Марина.
На Киру было больно смотреть. Она не поднимала взгляд, но на прикушенной губе выступила капелька крови. Пальцы мяли салфетку и заметно дрожали.
— Пойдемте, — Илья встал и направился к выходу из ресторанного зала. — За мной, девочка, — коротко бросил он Кире, проходя мимо нее.
Илья легко взбежал вверх по ступенькам широкой лестницы. Кира старалась не отставать, но не обгоняла своего господина, шла четко в шаге позади него. Марина же еле тащилась следом. Ноги подгибались, коленки дрожали от страха. Давняя история, когда она вот так же доверилась мужчине, заставляла ее нервничать. Тогда ей повезло. А как убежать сейчас? Закрытый особняк. Ее просто не выпустят! Закроют в какой-нибудь темнице и порежут на кусочки.
Небольшой холл в конце коридора. Не отдельная комната, никаких дверей, никаких цепей, крюков и прочих атрибутов Темы. Илья жестом указал Кире место, и она встала на колени, низко опустив голову.
— Итак, Марина, — он обернулся к ней и слегка улыбнулся. — Как видите, здесь мы можем спокойно провести небольшой урок. Вы же просили, верно?
— Д-да… н-но… я не готова… — она облизала пересохшие губы. — Речь шла о приглашении на вечер…
— Вот к этому вас и нужно подготовить, — пояснил Илья. — К вечеру. Впрочем, выбор за вами. Вы можете уйти прямо сейчас, приглашение остается в силе.
Марина колебалась. Страх отступал, осталось любопытство. Что задумал Илья? Возможно, Кира ошиблась, и он не собирается ее наказывать на глазах у Марины. Тогда что же? Уйти — и никогда не узнать?
— Я остаюсь, господин, — решительно произнесла она.
— Стоп-слово? — поинтересовался Илья, усаживаясь в кресло.
— У меня нет…
— Тогда «красный». На колени.
Он не повысил голос, но так посмотрел на Марину, что у нее не возникло желания возражать. Она скинула туфли и медленно опустилась на пол возле его ног.
— Я задаю вопрос, ты отвечаешь. Если скажешь неправду, будешь наказана. Понятно?
— Да, господин.
— Кира! — рявкнул вдруг Илья. — Глаза в пол!
Марина вздрогнула и скосила глаза на Киру. Она вдруг пожалела, что Илья не приказал той раздеться. Обнаженная девушка на коленях — это красиво. Хотя, еще красивее — обнаженный мужчина.
— Марина?
— Да, господин.
Она снова перевела взгляд на Илью.
— Зачем ты здесь? — спросил он.
Ожидаемый вопрос. Однако кожа тут же покрылась липким холодным потом. Она знает ответ, но он все время неправильный!
— Чтобы служить вам, господин, — тихо произнесла Марина.
От обжигающей пощечины дернулась голова. На глаза навернулись слезы. Марина схватилась за щеку и метнула на Илью злой взгляд.
— Руки на колени! — приказал он спокойно. — Я предупреждал. Никакой лжи.
— Это правда… — проскулила Марина, подчиняясь.
Илья не поскупился и на вторую пощечину.
— Будешь спорить? — он прищурился. — Я могу и выпороть.
Сердце забилось где-то в горле. Дыхание перехватило, в глазах потемнело. Только не это! Снова, как во сне — ярость вспыхнула, как сухая солома от искры. Как он смеет так с ней разговаривать!
— Зачем ты здесь? — повторил он вопрос.
— Чтобы учиться, господин.
Марина зажмурилась в ожидании удара, но этот ответ Илью удовлетворил.
— Учиться чему?
— Послушанию? — предположила Марина и взвизгнула от очередной пощечины.
Да что же это такое! Она никому не позволяла бить ее по лицу. Размахнуться бы и врезать этому… Она ощутила на себе внимательный взгляд Ильи и сглотнула. Чему еще может учиться саба? Послушанию, повиновению, покорности. Что не так?!
— Спрашиваю в последний раз. Если ответ будет неверным, тебя ждет порка, — сообщил Илья. — Зачем ты здесь?
Марина не знала, что ответить. Сердце билось, как бешеное. От одной мысли, что ее могут выпороть, становилось дурно. Стоп-слово? Если она скажет стоп-слово, все закончится. И, скорее всего, навсегда. Но ее не устраивает ванильный секс! Она пришла сюда, потому что хотела этого. Она мечтала об этом! Стоять на коленях перед господином и таять от его голоса.
