– Ну, один!
– На обратном пути.
– Опять на обратном пути…
– Или найди себе семечку!
– Семечку, точно… Где же семечки? Так они же еще не созрели!
– Ничего не знаю. Сейчас мне ваши руки нужны пустыми.
С той поляны мы не могли ее вывести. А сидела на корточках возле одного и просила:
– Ну, погладьте других! Только одновременно…
И балдела, когда из дружного мурчания складывался красивый, наполненный любовью музыкальный аккорд.
В обед, который до сих пор казался нам из-за недостатка света утром (кажется, отпрыск Светлой, налюбовавшись нами, принялся неторопливо удаляться), Белинда подстрелила из арбалета кабанчика. Небольшую полосатую свинку с добротного зайца размером. Почему-то безухую.
– Живем, девки…
– Ее можно есть?
– Это же мясо. А любое мясо сейчас нам будет лучше сухого пайка… Давайте за дровами, – и жестко добавила: – Только, чтобы я вас видела.
Не успели мы отойти, как она вспорола добыче брюхо.
Жарился разделанный кабан над синевато-фиолетовым огнем; гулял вдоль путей, лаская травяные поля, теплый ветер. Шелестел кронами близкий лес; деловито занималась Лин – сверялась то с компасом, то с навигатором, разглядывала сфотографированный атлас. После принялась кипятить воду.
– Какой у тебя план? – допытывалась Тами.
– Хороший.
Я капала слюной от запаха шкворчащего мяса. Близкий нормальный обед превратил меня в трясущегося от предвкушения «едомана».
– Ну, какой? Расскажи.
– Отыщем до темноты поезд. Найдем тех, кто его задержал и взял в плен деревенских мужиков, потолкуем по душам. Освободим пленников, загрузим едой, отправим в деревню – тут езды будет, я думаю, на несколько часов. А после попросим машиниста подбросить нас до столицы.
Мы с Тами смотрели на Лин, отвесив челюсти – планы у нее были, кхм, «Дрейковы».
– Звучит «просто», – Тами не сводила взгляда с мяса. Изредка в ее глазах мелькала грусть – ей до сих пор хотелось выкопать «цветокота». Всех, которых она встречала на пути, она обязательно гладила – те искренне радовались. Летали над кружкой с заваркой местные шмели – раза в полтора крупнее обычных. Я боялась к ним даже приближаться.
– Ты одна – против всех разбойников? – я тоже сомневалась в рациональности подобного решения.
Лин крутила прутики с мясом с хитрым и почему-то довольным выражением лица.
– Сколько их может быть – десять, двадцать? Тех тварей всяко было больше…
– Каких тварей?
Она не ответила.
Вместо этого протянула каждой из нас по прутику.
* * *
(Jennifer Thomas feat. Eurielle – Soaring)
Когда-то давно у меня не было денег на продукты. Про шоколад и говорить не приходилось. С тех пор, как ситуация изменилась, я завела привычку каждую трапезу завершать маленьким десертом, например, чаем с трюфелем или маленькой ягодной корзинкой. Смаковала их, наслаждалась, наверстывала все те дни удовольствия, которых была лишена.
Вот и теперь после сытного (но чуть пресного) обеда шла и думала о том, что кусочек сладкого явно улучшил бы настроение. Привычка, что поделать.
– О чем думаешь?
Тами косилась на меня с любопытством. Наверное, желание чего-то несбыточного проступало на моем лице.
– О десерте. Хорошо бы кусочек сладкого.
Мясо – это здорово, странный травяной чай – тоже, но…
– Так это не проблема…
И Тамарис ловко позволила лямке рюкзака соскользнуть.
– Только не говори, что у тебя…
– Ага.
Она улыбалась.
Но все сильнее хмурилась Лин:
– Зараза… – процедила недобро. – Этот шар налюбовался нами и теперь уходит. Нужно поторопиться.
«Восход», который длился несколько часов кряду, начал меркнуть.
Зашуршала обертка от маленькой продолговатой шоколадки.
– Жаль, что у меня одна. Будешь?
Белинда, едва взглянув, покачала головой. Наверное, она умела обходиться без большего, включая самое необходимое. Это мы – неженки.
– Держи.
Мне отломили добрую половину. Вкуснота. Казалось бы, вкус какао и сахара на языке, а внутри и без местного предательского солнца стало гораздо светлее.
– Спасибо.
Мы – маленькая команда. Возможно, идиотская, почти несовместимая, но все равно команда. Тами перекатывала во рту откушенную дольку с удовольствием.
Когда позади послышался странный звук, похожий на гудение быстрых крыльев стрекозы, Лин среагировала первой – молниеносно развернулась, вскинула арбалет и направила его… на маленького, парящего в воздухе, старичка. С изогнутым крючковатым носом, белой бородой, в колпаке и с крыльями.
Гость, увидев направленное на себя оружие, принялся ругаться – зло и смешно. Он издавал быструю и гневную речь, шевелил морщинистым лицом и усами, но более не приближался.
– Фэхри!
Выдохнула пораженная Тамарис.
– Что? – едва промямлила я от удивления.
– Дед Мартан говорил о них… – отозвалась Тами негромко. – Лесной народец, очень редко показывается людям.
– Забавный…
Белинда мою реакцию не разделяла – она была готова нажать на спусковой крючок в любой момент, и я была уверена – не промахнется.
– Подожди…
У старичка подрагивали ноздри. Он переводил взгляд испуганных глаз то на нашего «воина», то на руки Тами. Смотрел на что-то вожделенно, почти болезненно. Принюхивался, снова принюхивался, ругался, но не подлетал.
– Тами, он хочет шоколад… – шепнула я.
– Точно. Хочешь? На, держи… – она отломила дольку и протянула на вытянутой ладони. Я кожей почувствовала, как напряглась Лин со состояния струны. Если старичок решит укусить ладонь, если он…
Белобородый Фэхри не укусил. Он подлетел с такой опаской, будто уже был знаком с людскими стрелами, схватил шоколад, лизнул и так смачно облизнулся, что я хрюкнула. А после он с удивительным проворством и скоростью, жужжа, понесся обратно к лесу. Невиданный, полностью не укладывающийся в мое сознание – летучий мини-человек. В маленьких туфлях, халате с росписью – или лучше сказать «балахоне с поясом».
Только после того, как он скрылся, медленно и через нос выдохнула Белинда. Я какое-то время смотрела на нее – напряженную, внимательную и неподвижную.
– Жалеешь, что пошла с нами? – зачем-то спросила.
И качнулась голова с темными короткими волосами.
