— Ну конечно, первой накормлю тебя, — согласилась я.
Иначе она не даст спокойно поесть.
Неплохо бы отыскать некий способ воспитания вредной фамильяры. Нам с ней все-таки жить бок о бок. Возможно, всю жизнь.
Подозреваю, эта перспектива одинаково не вдохновляла ни меня, ни ее.
Но первым я все же занялась букетом: выбрала самую лучшую вазу… ладно, она была у меня всего одна, и та пыльная и наполненная каким-то хламом. Пришлось его выкинуть, а вазу помыть. Надо бы обзавестись другой, раз уж в моей жизни завелся муж, который дарит цветы… Набрала воды, взяла цветы. Но сразу не поставила, вдохнула их аромат. Тонкий и одновременно пряный. Никогда не встречала подобного. А ведь я ведьма, нас учат разбираться в растениях.
Во всех растениях.
Разве что…
Ранки, оставленные утром проволокой, немного жгло.
Проклятая фейри!
Я неверяще посмотрела на цветы… и хотела их отбросить, но пальцы не разжались.
Рука онемела.
И вообще… так спать хочется.
— Мырр? — занервничала фамильяра.
Я зевнула.
И пошатнулась.
Мир померк.
Спать на цветущем лугу было замечательно. Меня убаюкивали травы, не слишком высокие, но и не низкие, ровно такие, чтобы лежать было удобно. Они совсем не кололись. И ветерок приятно шуршал, словно пел колыбельную. А солнце согревало своими лучами, будто на меня набросили тончайшее, невесомое, но замечательно теплое одеяло.
Где-то вверху шумели многовековые деревья…
И орала дурниной кошка. Достаточно далеко, но все равно слышно.
Встать и приказать ей заткнуться не было сил. Да и хотелось с каждым мгновением все меньше. Пусть орет… Все равно я скоро перестану ее слышать.
Здесь не было ни страхов, ни обид, ни каких-то переживаний.
Хорошо и спокойно.
Спа-а-ать.
На какое-то время посторонние звуки совсем пропали. Я уже даже эту чокнутую кошку не слышала.
— Мая!..
Моррис.
Он тоже здесь?
Открыть глаза, чтобы посмотреть, не получилось.
Только слабо шевельнуть губами:
— Я немножко посплю, ладно?
Уголка губ коснулись теплые губы.
— Я люблю тебя, ведьма. И никуда не отпущу.
Меня подхватили на руки и куда-то понесли.
…Очередной провал. Кажется, надолго.
Я вновь была на цветущем лугу.
И уже почти не была. С каждым слабым вдохом все сильнее растворялась в нереальности.
Потом руку пронзила острая боль. И в рот полилось что-то противное.
Луг потонул в темноте.
Когда сознание вернулось, рядом звучали голоса.
— Небо, что ж это делается-то… — причитал знакомый женский голос.
Где-то я его точно слышала. И не раз. Но сейчас узнать не могла. Мысли ворочались с трудом, и соображать, кто это там стенает, не казалось достаточно важным.
Лучше бы не мешали спать…
— Ее отравили.
Моррис. Он был в моей голове, даже когда там не было ничего другого.
В сердце.
Его собеседница всхлипнула от ужаса.
— Оставайся с ней. Я найду выход.
Потянулось… время. Не знаю точно, сколько прошло. Большую его часть я проводила в кромешной темноте или на цветущем лугу. Мне было хорошо там. Во всяком случае, не плохо. Хотя какой-то частью разума я понимала, что не должна находиться в этом странном тягучем полусне. Что-то не так. Но эта умная часть становилась все слабее.
Иногда меня чем-то кормили.
Изредка рядом колдовали.
Однажды куда-то несли.
В тот раз запах последождевого леса стал таким сильным, что я почти очнулась. Но что-то удерживало. Нечто более древнее. Потом Моррис уложил меня на мягкое, и мир вновь затянула тьма.
Пробуждение наступило внезапно и до ужаса естественно, будто и не было этого долгого сна. Я просто открыла глаза, с тихим стоном потянулась. И почувствовала себя такой отдохнувшей, наполненной энергией… Мне бы понять, что что-то не так!
Внимание отвлекла комната, более просторная, чем привычная, и мебель я узнала не всю. Была моя, но была и совсем новая. Симпатичная, кстати. Кто бы ее ни купил, его вкус я одобряла. Поднявшуюся панику успокоил вид из окна. Конечно, того, что удалось разглядеть в узком пространстве, оставленном между шторами, было ничтожно мало, но я узнала эту улицу. Парк, кофейня… и само окно такой формы я встречала лишь в одном месте.
Квартира, в которой я мечтала жить, но которую купил кто-то другой.
Получается… это Моррис приобрел ее для нас?
А сам он где?
Я приподнялась на локтях и только сейчас наткнулась взглядом на Арию с тонким крючком и недовязанной кружевной салфеткой в руках. Она была так увлечена своим занятием, что пока не заметила моего пробуждения.
Попытка что-то сказать закончилась невнятным хрипом. Голос не слушался. Видно, давненько я им не пользовалась. Пришлось откашляться. Этого как раз хватило, чтобы служанка взглянула на меня.
— Госпожа! Вы очнулись! — Она отложила вязание и бросилась ко мне.
Все было вроде как прекрасно, но ощущение какой-то неправильности происходящего не отпускало.
— Где Моррис?
— Кто? — Девушка растерянно моргнула.
Но особого значения моим словам не придала, принялась наливать воду в стакан, здраво рассудив, что попить хозяйке не помешает.
— Моррис, — повторила, ощущая холодок, жалящий кожу. — Мой муж.
Улыбка Арии стала понимающей, но во взгляде мелькнуло сострадание.
— Вам, наверное, приснился романтичный сон. Со мной тоже случается. — Стакан мне все же вручили. — Это хорошо, доктор говорил, вам нужны положительные эмоции. Где ж черной ведьме их еще взять? Ох, надо вам личную жизнь налаживать. Уж простите, что я это говорю.
Да я вроде как уже наладила. Но кто-то влез и разладил.
Вот же тварь дивная!
Прежде чем отпить, произнесла в уме коротенькое заклинание, призванное выявить наличие чего-нибудь лишнего.
И… ничего.
— Что с моей магией?! — Я и не подозревала, что умею так визжать.
Просто… ужас достиг какого-то предела, и я взорвалась.
— Успокойтесь, госпожа. — Ария придержала стакан, чтобы я не вывернула его на одеяло. — Доктор сказал, через несколько дней восстановится. Это все последствия отравления.
