– Мы не будем вен…
Когда он прижал палец к ее губам, Лия утратила дар речи.
– Я не могу дождаться минуты, когда мы вернемся в Стоунфелл, – сказал Джек. – Все будут очень рады вновь увидеть тебя. Особенно твоя бабушка.
На мгновение Лия представила себе, как они возвращаются домой мужем и женой, и сердце у нее защемило от предвкушения и тоски.
– Ты знаешь, что это не так легко, как ты хочешь представить, – произнесла она.
– Конечно, это не трудно. Кроме того, кто, как не ты, может принять правильное решение насчет этих чертовых свиней, с которыми постоянно пристает Линдзи? Я понятия не имею, что ему ответить, а ты разберешься.
Лия невольно улыбнулась.
– Мне казалось, мы не собирались говорить о свиньях.
– Я подумал, что темы секса следует избегать, но, как видно, придется отложить этот вопрос до… постели, как говорится.
Это была ужасная шутка, но Лия не смогла удержаться от смеха. Она сказала себе, что это от нервов, а не от того, что все, что он говорил, представлялось совершенно правильным. Стоунфелл их дом, именно там ее настоящее место.
– Джек, ты в этом уверен? В самом деле уверен?
Он ласково обхватил ладонью ее затылок.
– Лия, ты меня любишь?
– Конечно, люблю, дурачок. Как ты можешь об этом спрашивать?
– Я просто хотел окончательно выяснить этот вопрос, – усмехнулся он. – А раз это так, я вновь уверяю тебя, что все будет в порядке.
Она обдумывала его слова некоторое время.
– А ты любишь меня?
Джек поцеловал ее в макушку.
– Милая, никто в мире не смог бы любить тебя больше, чем я. В этом можешь не сомневаться.
У Лии больно сжалось сердце, потому что он говорил о любви слишком небрежно, чтобы пробудить радость. Так много препятствий стояло у них на пути, начиная с леди Джон. Только горячая искренняя любовь могла надеяться устоять против матери, которая прокляла предполагаемую невестку и всю ее семью. Матери, желавшей больше всего на свете увидеть Кинкейдов поверженными.
Лия не была уверена, что именно такая любовь существует между ней и Джеком или что их любовь когда-либо станет такой.
Глава 23
– Мама, как вы могли? – укоризненно спросила Лия. – Вы ведь знали, какие неприятности это повлечет за собой.
Ее мать сидела перед заставленным мелочами комодом, служившим ей туалетным столиком. Снимая с лица грим, она то и дело бросала взгляды на дверь, словно искала возможность сбежать. Репетиция закончилась, большинство актеров и рабочих сцены отправились ужинать. Вот почему Лия выбрала это тихое время, чтобы поговорить с матерью без помех.
После волнующей встречи с Джеком прошлой ночью она отчаянно нуждалась в совете, вдобавок Джек настаивал на немедленной женитьбе, и мать могла понять ее лучше, чем кто-либо другой, не считая бабушки. Она наверняка расценивала брак с Джеком как удачный вариант, но по крайней мере не стала бы притворяться, будто это волшебная сказка со счастливым концом.
Несмотря на ремесло лицедейки, мать жила в реальном мире. Если кто и мог сказать Лии неприкрытую правду, то только она.
– Я не уйду, пока вы не объясните хоть что-нибудь, – произнесла Лия, так и не дождавшись ответа. – Не пытайтесь не замечать меня в надежде, что я исчезну.
Марианна театрально вздохнула и посмотрела наконец дочери в глаза.
– Ты всегда была упрямой, с самого детства. Когда я отправляла тебя в постель, ты упиралась в пол своими маленькими ножками и отказывалась двинуться с места, а когда няня пыталась отвести тебя в детскую, поднимала крик.
Лия выразительно возвела глаза к потолку. По словам бабушки, она была послушным ребенком с веселым покладистым нравом. Возможно, в этом и заключалась проблема: она всегда была слишком уступчивой, старалась всем угодить, вместо того чтобы подумать о себе.
– Я помню другое. И перестаньте уходить от ответа, мама. Да, это старая история, но я хочу знать, почему вы вступили в связь с лордом Джоном. Эта выходка кажется безумной.
Мать тотчас ощетинилась.
– Слово «старая» мне совершенно не подходит, девочка моя. Боже милостивый, тебя послушать, так я какая-то старая карга!
Как и следовало ожидать, тщеславие не давало матушке задуматься о боли, которую причинил ее поступок другим.
– Мама! – прозвучало в голосе Лии предостережение.
– Ладно. Мне было одиноко: вы с Ребеккой уехали на север с лордом Лендейлом, а я не так давно рассталась со своим любовником. Я была расстроена и… немного испугана, если хочешь знать правду. Меня терзало одиночество.
– Я этого не понимаю, – в замешательстве проговорила Лия. – Я думала, вы испытали облегчение, когда мы уехали.
Мать уронила руки на колени и взволнованно сплела пальцы.
– «Облегчение» неверное слово. Да, держать ребенка в доме подчас не слишком удобно, но дело было не в этом. До того как я смогла наконец зарабатывать на жизнь актерской игрой, я нуждалась в помощи покровителя, богатого любовника, который меня содержал. Я хотела, чтобы ты росла в более… подходящей обстановке. Твоя бабушка согласилась со мной.
– Значит, на самом деле вы скучали по мне? – мягко спросила Лия.
– Конечно, я ведь любила тебя, – улыбнулась сквозь слезы Марианна. – Я и теперь тебя люблю.
У Лии до боли сжалось горло.
– Я тоже тосковала без вас.
– Спасибо, дорогая, но мы не должны грустить о прошлом. Все ведь устроилось как нельзя лучше, верно?
– Это еще вопрос. Но вы так и не сказали мне, зачем сошлись с лордом Джоном. Помимо всего прочего, его карманы насквозь проела моль, насколько я понимаю. Подобный выбор практичным не назовешь.
– Верно, но он был такой очаровательный и вдобавок красивый. Он, должно быть, почувствовал, что мне одиноко, и начал ухаживать за мной. Это он отлично умел. Уверена, ты об этом слышала. – Мать проказливо подмигнула дочери. – К тому же он был великолепным любовником. Могу только надеяться, что в этом отношении Джек не уступает отцу.
О подобном сравнении Лия не желала даже думать. Никогда.
– Так вы говорите, лорд Джон воспользовался вашим одиночеством? Это низкий поступок с его стороны, учитывая связь бабушки с его братом. Он должен был понимать, какую боль это причинит всем, и прежде всего его жене.
Мать сжала губы и снова занялась гримом.
Лия почувствовала разочарование, боль скрутила узлом желудок.
– Вы хотели этого, не так ли?
– А почему бы нет? – с вызовом бросила мать. – Разве я была недостаточно хороша для него? Разве все мы недостаточно хороши для этих чертовых Лендейлов? Я отдала собственную дочь под покровительство лорда Лендейла. – Прекрасные глаза ее засверкали гневом и обидой. – Лендейл уверял, будто преданно любит твою бабушку. И все же она оказалась недостаточно хороша, чтобы жениться на ней, верно? Ребекка пожертвовала всем ради него. Так что тут дурного, если я взяла крохотную долю того, что задолжала Кинкейдам эта проклятая заносчивая семья?
