Он вытер лоб. Включились разбрызгиватели, осыпая газон мелкой водяной пылью. Внутри дома смеялись девочки. Картеру очень хотелось их увидеть, поговорить с ними. Он представлял себе, как будет сидеть в патио, глядя, как они играют во дворе, кидая мяч или гоняясь друг за другом. Маленьким девочкам надо бывать на солнце.
Он надеялся, что от него не слишком плохо пахнет. Понюхал себя в подмышках и решил, что сойдет. Подошел к окну кухни и посмотрел на свое отражение. Ему уже давно не приходило в голову такое делать. Наверное, выглядит, как всегда, не так или иначе, совершенно обычное лицо, как у всех.
Впервые за более чем столетие Картер открыл ворота и вышел наружу.
Воздух такой же, как во дворе; интересно, почему ему всегда казалось, что он будет другим? Шум оживленного городского движения где-то вдалеке, но на этой улице было тихо, большие дома взирали на него своими окнами без всякого интереса. Он дошел до конца подъездной дороги, обмахиваясь шляпой.
Настал час, когда все изменится. Птицы, насекомые, черви в земле – все знали это. В ветвях деревьев стрекотали цикады.
75
17.00. Грир и Пластырь ждали уже два часа, сидя в кабине заправщика. Пластырь читал журнал – читал или просто смотрел в него. «Нэшнл Джиогрэфик для детей»; хрупкие страницы, норовящие вывалиться, когда их листаешь. Толкнул Грира в плечо и показал картинку.
– Думаешь, на это похоже будет?
Джунгли. Мясистые зеленые листья, птицы всех цветов радуги, все оплетено лианами. Но Грир был слишком напряжен, чтобы разглядывать.
– Я не знаю. Возможно.
Пластырь убрал журнал.
– Интересно, есть ли там люди.
Грир посмотрел в бинокль в северном направлении.
– Сомневаюсь.
– Если есть, надеюсь, что они окажутся дружелюбны. Если нет, то будет много сложностей.
Прошло еще пятнадцать минут.
– Может, надо проехать подальше, их поискать, – предложил Пластырь.
– Погоди. Думаю, это они.
Вдали виднелось облако пыли. Грир продолжал смотреть в бинокль и наконец разглядел конвой. Когда подъехала первая машина, они оба вышли из кабины.
– Что вас задержало? – спросил Питера Грир.
– Два автобуса потеряли. Радиатор накрылся и ось полетела.
Все машины стали заправлять соляркой, кроме пикапов, у которых был собственный запас топлива. Грир организовал бригаду, чтобы наливать топливо в емкости и передавать по цепочке. Детям позволили выйти, но сказали никуда не уходить.
– Сколько это займет? – спросил Грира Чейз.
Это заняло почти час. Тени начали удлиняться. Им еще полсотни миль ехать, самый тяжелый отрезок пути. Автобусы быстрее двадцати миль в час ехать не смогут по такой дороге.
Конвой снова тронулся.
Док наполнялся семь часов. Все было готово – аккумуляторы заряжены, трюмные помпы работают, двигатели готовы к запуску. «Бергенсфьорд» закрепили цепями. Майкл уже был в штурманской рубке с Лорой. Вода поднялась на метр выше ватерлинии – допустимая погрешность, но все равно тревожащая.
– На месте стоять не могу, – сказала Лора. Она шагала туда-сюда в крохотном помещении, вдруг оказалось, что ей некуда деть энергию. Майкл взял в руку микрофон с приборной доски.
– Рэнд, что там видно внизу?
Рэнд ходил в трюме, проверяя швы.
– Пока что все хорошо, течей нет. Похоже, он в порядке.
Вода поднималась все выше и выше, заключая корпус корабля в свои холодные объятия, но он не сдвигался с места.
– Блин, задолбало уже, – простонала Лора.
– Таких слов я еще от тебя не слышал, – сказал Майкл.
– Ну, я, типа, решила, что сейчас они уместны.
Майкл поднял руку. Он что-то почувствовал. Напряг все свои чувства. Снова то же ощущение, еле заметная дрожь по всему корпусу. Он встретился взглядом с Лорой. Она тоже это почувствовала. Огромное создание начало пробуждаться. Палуба у них под ногами дернулась, раздался низкий стон.
– Поехали! – закричала Лора.
«Бергенсфьорд» начал подниматься со стапеля.
В конце квартала появился «Денали», болезненно медленно огибая угол. Картер вышел на дорогу и стал на пути машины. Он не поднял руку, вообще никак не показал, что она должна остановиться. И отошел в сторону, когда машина подъехала. Автомобиль остановился, раздалось тихое механическое урчание, и опустилось стекло с водительской стороны. Его лицо обдул холодный воздух, пахнущий кожей.
– Мистер Картер?
– Рад вас видеть, миссис Вуд.
Она была одета в теннисный костюм. Серебристые упаковки на заднем кресле, детское кресло с подвешенными над ним плюшевыми игрушками, солнцезащитные очки у нее на лбу. Все точно так же, как в то утро, когда они впервые встретились.
– Хорошо выглядите, – сказал он.
Она прищурилась, разглядывая его лицо так, будто читала что-то, написанное мелким шрифтом.
– Ты меня остановил.
– Да, мэм.
– Не понимаю. Зачем ты это сделал?
– Почему бы вам не заехать на дорожку? Мы там сможем поговорить.
Она смущенно огляделась.
– Вы можете ехать теперь, – заверил ее он.
Она нерешительно свернула на подъездную дорогу и остановила «Денали». Заглушила мотор. Картер снова подошел к окну машины. Мотор тихо потрескивал, остывая. Рэйчел смотрела прямо вперед, вцепившись обеими руками в руль и будто боясь поглядеть на Картера.
– Мне кажется, мне не положено было этого делать, – сказала она.
– Все в порядке, – сказал Картер.
– Нет, не все, – на грани паники ответила она. – Вообще не в порядке.
Картер открыл ей дверь.
– Почему бы вам не выйти и не посмотреть на сад, миссис Вуд? Я старался содержать его в порядке, для вас.
– Мне положено вести машину. И я это делаю. Это моя работа.
– Сегодня утром посадил японский клен, такой, как вы любите. Вам стоит посмотреть, как он красив.
Мгновение она молчала.
– Японский клен, говоришь?
– Да, мэм.
Она меланхолично кивнула.
– Я всегда думала, что он будет идеально смотреться в том углу. Ты знаешь, какой я имею в виду?
– Совершенно точно.
Она повернулась и посмотрела на него. Слегка прищурила голубые глаза.
– Вы всегда обо мне думаете, мистер Картер, не так ли? Вы всегда знаете, что и когда сказать. Наверное, у меня никогда такого друга не было.
– О, думаю, были.
