– Мисс Эми, умоляю, – сказал Картер. – Вы меня пугаете.
Она дрожала и не могла произнести ни слова. Такая боль, такой ужас. Так много людей, все разом. Дыхание вернулось к ней, воздух наполнил ее легкие.
– Началось.
VI. Час Зиро
Огонь, что был потушен
Часто тлеет
Под пеплом.
Пьер Корнель
«Родогуна»
49
Едва рассвело. Калеб стал трясти Пим за плечо.
У Тэйтумов что-то случилось.
Она мгновенно проснулась и села.
Что?
Калеб расставил пальцы обеих рук и покрутил их перед грудью.
Пожар.
Пим откинула одеяло.
Я иду с тобой.
Останься здесь. Я посмотрю сам.
Она моя подруга.
Конечно же, Пим имела в виду Дори.
Окей, ответил он со вздохом.
Дети спали как убитые. Пока Пим одевалась, Калеб разбудил Кейт и сказал ей, что случилось.
– Как думаешь, что это такое? – сонно спросила она. Но глаза ее уже были совершенно ясными.
– Я не знаю.
Он вытащил револьвер из-за пояса и протянул ей.
– Держи под рукой.
– Мысли есть, по кому мне стрелять придется?
– Если бы знал, сказал бы. Не выходи из дома, мы скоро вернемся.
Калеб встретил Пим во дворе. Она глядела на хребет, уперев руки в бедра. Толстая струя белого дыма цвета летних облаков клубами подымалась в небо вдали. Судя по цвету, огонь уже погас.
Джеб? Спросила жестом Пим.
Конь лежал там же, где и пал. Красавчик бродил в другом конце загона, стараясь держаться подальше от тела.
Умер вчера вечером.
Лицо Пим стало серьезным.
Как?
Возможно, колика. Не хотел тебя беспокоить.
Я твоя жена, с явным гневом быстро ответила она. Видела, как ты Кейт оружие дал. Говори, что происходит.
У Калеба не было на это ответа.
От дома осталась лишь груда обгорелых досок и мерцающие угли. Жар был такой сильный, что оконные стекла расплавились. Влезть туда, чтобы найти тела, будет можно через несколько часов, не раньше, может, завтра. Хотя вряд ли он найдет что-то, кроме костей и зубов.
Как думаешь, они смогли выбраться? – спросила Пим.
Калеб лишь покачал головой. Как же это случилось? Уголек из очага? Упавшая лампа? Какая-нибудь мелочь, и вот их уже не стало.
Потом он еще кое-что заметил. Загон пуст. Ворота распахнуты, на земле следы, такие, будто кто-то убил лошадей и утащил трупы. Что это может означать?
Давай проверим амбар.
Калеб вошел первым. Глаза не сразу адаптировались к темноте. В дальнем углу, в полной темноте, лежала какая-то куча.
Это была Дори. Она лежала в позе эмбриона. Ее волосы сгорели, ни бровей, ни ресниц. Лицо обожженное и вспухшее. Ночная рубашка прожжена в нескольких местах, в других пригорела к коже. Правая рука и обе ноги обожжены до черноты, остальная кожа покрыта пузырями, будто внутри нее что-то кипело.
Он присел рядом с ней.
– Дори, это мы, Калеб и Пим.
Ее правый глаз еле приоткрылся, другой заплыл полностью. Она попыталась посмотреть на него. Из ее горла вырвался звук, наполовину стон, наполовину бульканье. Калеб представить себе не мог, как же ей сейчас больно. Ему стало дурно.
Пим принесла ведро и черпак. Села рядом с Дори, подложила одну руку под голову женщине, чтобы слегка ее приподнять, и поднесла черпак к ее губам. Дори попыталась сделать глоток, но тут же почти всё выплюнула.
Мы должны забрать ее, сказала Пим. Кейт знает, что делать.
То, что женщина вообще осталась жива, было чудом, хотя вряд ли она долго проживет. Но всё равно они должны попытаться. У стены стояла тачка. Калеб подкатил ее к Дори, потом вытащил из корзины со сбруей пару потников и постелил в тачку.
Бери за ноги.
Калеб стал позади женщины и взял ее под плечи. Дори завизжала и начала корчиться. Пять секунд, самые долгие в их жизни, и они ухитрились уложить ее в тачку. На обнаженных предплечьях Калеба осталось что-то липкое. Куски кожи.
Ее крики стихли. Она дышала быстро, неглубоко, судорожно. Дорога будет для нее невыносима, каждая встряска будет для нее мукой. Ухватившись за ручки тачки, Калеб осознал, что есть и другая проблема. Дори женщина немаленькая. Чтобы тачка не опрокинулась, потребуются все его силы.
Давай вместе, сказала Пим.
Калеб резко мотнул головой.
Ребенок.
Если устану, отпущу.
Калебу очень не хотелось этого, но Пим было не остановить. Они подкатили Дори к двери. Как только ее кожи коснулся солнечный свет, она дернулась всем телом, едва не опрокинув тачку.
Глаза, сказала Пим. Наверное, глаза жжет.
Она вернулась в амбар и принесла кусок ткани. Намочила в ведре и прикрыла верхнюю половину лица Дори. Тело женщины начало расслабляться.
Пошли, сказала Пим.
Калебу потребовался почти час, чтобы довезти Дори до их дома. К счастью, женщина погрузилась в бессознательное состояние. Кейт выбежала наружу, встречая их. Увидев Дори, мгновенно повернулась к двери, где уже стояли Элли и Клоп, с любопытством глядя на взрослых. Между ног Клоп высунул голову Тео, будто щенок.
– Назад в дом, – скомандовала Кейт. – И брата с собой заберите.
– Мы хотим посмотреть! – заныла Элли.
– Живо.
Дети исчезли в доме. Кейт присела рядом с Дори.
– Боже мой.
– Нашли ее в амбаре, – сказал Калеб.
– А ее муж?
– Ни следа.
Кейт поглядела на Пим.
Девочки не должны это видеть.
Пим кивнула.
Уведу их.
– Нам нужен брезент или крепкое одеяло, – сказала Кейт Калебу. – Можем отнести ее в заднюю комнату, подальше от детей.
– Она выживет?
– Это сущий ужас, Калеб. Я тут мало что могу сделать.
Калеб принес одно из плотных шерстяных одеял, которыми обычно укрывал лошадей. Они расстелили его на земле рядом с тачкой, подняли Дори, положили ее на одеяло, связали углы и сунули под них брусок два на четыре дюйма, соорудив нечто вроде носилок. Когда они оторвали ее от земли, из ее горла вырвался звук, будто сдавленный вскрик. Калеб вздрогнул. Он уже едва мог переносить это. То, что Дори не умерла, казалось ему неслыханной жестокостью. Они занесли ее в дом, а потом отнесли в небольшую кладовую, где обычно спали девочки, и положили на поддон. Калеб прибил к крохотному окну потник в качестве занавески.
