– Боюсь, что в этом месте наши языки различаются. – Тени легли на лес, и в своем простом темном одеянии Джирики казался лишь плавающей бледной половинкой лица. – Может ли Свидетель быть оружием? Нет, в прямом смысле слова. Но они очень могущественны и, как и бесценное ведьмино дерево, исчезают из нашего мира. Мы используем их для того, чтобы узнавать мысли друг друга, когда находимся на значительном расстоянии, что в некотором смысле помогает побеждать время. Но в руках тех, кто будет обращаться с ними без должной осторожности, они могут стать порталами в неизвестные и очень опасные места. Дед этого ребенка однажды вполне невинно заглянул в мое зеркало и оказался лицом к лицу с самой королевой норнов.
Этого ребенка. Морган опустил плечи, пытаясь сдержать гнев. Этого ребенка!..
– Но зачем кому-то воровать такую вещь, Джирики? – спросил граф. – Как вы сами сказали, откуда простым разбойникам знать, что это такое?
– Я надеялся, что у вас могут появиться какие-то идеи. Быть может, среди смертных ходят слухи, что вещи ситхи можно хорошо продать, и у нападавших были самые обычные причины, чтобы их забрать. Но я все больше и больше боюсь, что те, кто напал на Сиянди и Танахайю, и даже те, кто атаковал нашу мать и дядю, на самом деле искали зеркала, а не просто хотели отнять жизни. – Внезапно Джирики замер на месте, беззвучно, точно кот. – Послушайте, мы уже рядом с тем местом, где вы нас вызвали. Вскоре вы встретитесь со своими людьми.
Морган видел, что они вернулись в ту часть леса, где он дунул в рог и вызвал ситхи, и было это примерно в такое же время, когда солнце опускалось за невидимый горизонт, а голубое небо быстро темнело между кронами деревьев.
– Значит, мы не в силах убедить ваш народ нам помочь? – спросил граф. – И, что еще того важнее, помочь вашим старым друзьям, Саймону и Мириамель?
Джирики помрачнел:
– Моя сестра прямо сейчас поет против ветра, пытаясь убедить Кендрайа’аро, что ваши тревоги нельзя отбросить из-за того, что он не любит смертных. А теперь, когда я услышал вашу историю о необычном риммере, путешествующем с норнами, и о странном послании, которое он вам отправил, я все больше убеждаюсь, что Адиту и я правы. Но если дядя и остальные наши соплеменники не изменят своего отношения, мы ничего не сможем сделать. Передайте нашим друзьям в Хейхолте, что мне очень жаль, граф Эолейр.
Морган подумал, что плохо быть отвергнутым, но когда на тебя не обращают внимания – это уже слишком, – такое он перенести не мог. Он почувствовал себя как ребенок, который стоит рядом со столом и ждет, когда взрослые закончат разговоры.
– Чьего ребенка носит ваша сестра, Джирики? – неожиданно спросил он.
– Принц Морган! – вмешался граф. – Проявите, пожалуйста, вежливость.
– Только не делай вид, что ты не задавался этим вопросом, Эолейр. Не нужно меня винить за то, что я набрался смелости и спросил.
– Но это не… – Эолейр смолк, услышав странные звуки, которые издавал Джирики.
Морган не сразу понял, что ситхи смеется, и это вызвало у него еще большее раздражение.
– Прошу меня простить, – сказал Джирики. – Нам следовало сказать раньше. Я забыл, что у смертных подобные вещи часто связаны со стыдом и смятением. Но по меньшей мере на сей раз принц Морган прав – это не тот вопрос, который следовало проглотить. Моя сестра действительно чиру – готова поделиться с рекой нашего народа. В иные, не столь сложные времена вы бы праздновали с нами, Эолейр из Над-Муллаха, потому что это редкое и замечательное событие. – Он повернулся к Моргану: – И хотя ваш вопрос не так важен, как вам кажется, вы получите на него ответ, юный смертный. Отец – Иджа’аро, наш клановый кузен.
– Они женаты? – спросил Морган.
Джирики улыбнулся:
– Нет, это было не такое – и есть не такое – создание пары. У нас бывает всего несколько рождений в каждом поколении, и в нашем доме оно будет первым почти за столетие, как вы называете такой промежуток времени, так что, естественно, все счастливы.
«И это любимые ситхи дедушки и бабушки, – с отвращением подумал Морган, – волшебные существа, о которых говорят так, словно они ангелы или даже боги, сошедшие на землю. Однако они живут в лесу, как разбойники, не могут защититься от нападения небольшого отряда смертных, а их королевские женщины вынашивают детей вне брака без стыда и опасений». Он чувствовал себя обманутым. Их миссия оказалась именно такой, как он опасался, – повод отослать его прочь, чтобы он не болтался под ногами у короля и королевы.
Когда они остановились у выхода на поляну, их встретил холодный ветер. Сквозь ветви деревьев пробивался свет заходящего солнца.
– Отсюда совсем недалеко до открытых земель, где вас ждут ваши друзья и солдаты. Прощайте.
– Прощай, Джирики, – сказал Эолейр. – Я бы хотел, чтобы наша встреча получилась более радостной.
– Не отчаивайтесь, никто, даже самые мудрые, не знают всех исходов. Быть может, мы еще встретимся при более счастливых обстоятельствах.
Эолейр улыбнулся без особой убежденности.
– Я не думаю, что у меня осталось много времени, Джирики – мы живем не так долго, как вы, ситхи. Боги уже почти завершили мой жизненный путь на земле.
Мгновение Джирики молчал, потом протянул руку и сжал ладонь Эолейра.
– Как я уже говорил, никто не знает всех исходов. Я надеюсь, твои боги дадут тебе больше времени, чем ты рассчитываешь.
– Я буду молиться, чтобы твоя мать вернулась к жизни, – сказал граф. – И за благополучное рождение ребенка Адиту.
Джирики кивнул и повернулся к Моргану.
– Вера, – сказал ситхи.
Принц удивился.
– Что?
– Вера в других, принц Морган, – повторил Джирики. – Вера Эолейра в то, что у большинства смертных добрые намерения.
– Но вы же сами в это не верите!
– О нет, я верю, – сказал Джирики. – И верю в свой народ. В противном случае мы бы не вели этот разговор.
– Мир полон лжецов.
– Значит, у нас еще больше причин искать правду и ценить ее, когда найдем. И не забывайте о вере в себя! Вам не хватает именно веры, так я думаю, чтобы ваши дедушка и бабушка вами гордились. Удачи и прощайте, потомок хикка стайя.
Прежде чем Морган успел ответить или понять, что означают последние слова, Джирики повернулся и пошел прочь; через несколько мгновений он исчез в лесу, словно его никогда и не было.
– Что он имел в виду? Каким именем он меня назвал?
– Я не знаю, ваше высочество, – ответил Эолейр. – Но нам лучше обсудить это позднее. Теперь нам нужно побыстрее пересечь открытое пространство, пока еще не зашло солнце. Мы же не хотим провести ночь в лесу.
Морган содрогнулся, хотя и постарался это скрыть.
– Надеюсь, Порто хотя бы разжег костер.
