– Но, Идела, разве ваше положение не подходит больше для подобных разговоров?
– О, они не поймут, если идея будет исходить от меня. – Она энергично тряхнула головой. – Они подумают, что я лезу не в свои дела, пытаюсь изменить свое собственное положение.
Ему с трудом удалось сдержать улыбку.
– Возможно, вы правы.
– Как это ни грустно, но так и есть. Но если подобная мысль будет исходить от вас, они ее выслушают. Король Саймон очень высоко вас ценит. Он поднял вас над всеми другими… всеми прочими… – Она споткнулась и замолчала.
– Над другими, более подходящими кандидатами? Вам не нужно беспокоиться о том, что вы оскорбите мои чувства, Идела. Я знаю, что существует множество придворных с именами более громкими, чем мое, и многие из них обладают более крупными состояниями. Всем известно, что моя семья, которая с самого начала была не из самых богатых, переживала очень трудные времена после войны Короля Бурь.
– Но король понял, что вы лучше всех подходите для этой должности. – Она так сильно сжала его руку, что ему стало неприятно. – Конечно, он вас послушает, когда вы предложите то, что поможет Моргану стать хорошим королем.
– Я не могу вам обещать. – Он не хотел, чтобы она думала, что легко поймала его на крючок. – Король и королева обладают на редкость упрямыми умами. И я считаю это комплиментом! Они все видят по-своему, а не так, как говорят им другие. Но я постараюсь сделать все, что будет в моих силах.
– О, да благословит вас бог за доброту! – Идела потянулась к вину и сама налила им по полному бокалу. – Выпьем за то, что мы теперь партнеры в этом предприятии, и я стану самой счастливой женщиной в Хейхолте.
– Я всегда был вашим партнером, миледи, даже если и не знал вашей цели, потому что мои желания совпадают с вашими – безопасность Верховного Престола, счастье и здоровье вашего сына.
– Пасеваллес, вы лучший мужчина из всех, кого я знаю. – Она осушила свой кубок с энергией солдата, уцелевшего после кровопролитного сражения. – А теперь допьем вино и посмотрим на книги, оставшиеся после моего мужа.
Идела вывела его из равновесия, вернувшись к книгам, но, как только она встала, Пасеваллес тут же последовал ее примеру. Она взяла его за руку и повела за собой. Он немного помедлил у кресла леди Вилоны. Пожилая женщина задремала, ее тарелка стояла на полу, шитье покоилось на коленях.
– А разве она не…
– Давайте не будем трогать бедняжку. Что она может знать о книгах, которые старше, чем она? – Идела захихикала, как девчонка, и потянула его за руку. – Идемте. Сейчас ее наблюдение нам ни к чему.
Пасеваллес позволил ей повести себя туда, где должна была находиться библиотека ее мужа или кладовая, где хранились книги, но, когда она потянула его за собой через порог, они оказались в совершенно темной комнате.
– Ой, – сказала она без малейшей тревоги. – Кажется, я привела вас не в ту комнату. Должно быть, я выпила слишком много чудесного вина.
– Следует ли мне вернуться за свечой?
Даже в темноте он чувствовал, что принцесса повернула к нему лицо и стоит совсем рядом. Она отпустила его руку и дотронулась ладонью до плеча, а потом пальцы прошлись по шее и прикоснулись к лицу.
– Думаю, нет, – тихо сказала она. – Пожалуй, мы сможем некоторое время обходиться без света и компании, не так ли?
Она еще сильнее придвинулась к нему, и он почувствовал, как ее стройное тело касается его в нескольких местах. Пасеваллес уловил пары вина в ее дыхании и цветочную сладость ее собственного аромата.
– Идела…
Ее палец коснулся его губ, заставляя замолчать.
– Ты знаешь, я скучала не только по мужскому голосу.
Он поцеловал ее палец, а потом нежно отвел его в сторону.
– Миледи, я лишь…
– Замолчи. Ты мужчина, и это просто замечательно. Нет, ты лучший мужчина из всех, кого я знаю. О, я так давно тобой восхищаюсь!
– Но слуги…
– Они знают, что лучше не заходить в мою спальню. Да, я солгала. Здесь нет книг моего мужа, здесь моя спальня. Ты ненавидишь меня за обман?
– Я никогда бы не смог вас ненавидеть, миледи. Сладкая Идела. – Он снова взял ее руку, поцеловал кончики пальцев, один за другим, услышал ее дыхание, глубокое и неровное, наклонился вперед и нашел ее губы. Прошло несколько очень долгих мгновений, прежде чем он заговорил снова. – Я бы никогда не смог причинить вам вред в любом случае.
– О, блаженство! – сказала она, и в этот момент он не сумел уловить фальши в ее словах. – Я вся покрылась гусиной кожей, и мое сердце бьется так быстро! Вот, ты чувствуешь? – Она взяла его руку и приложила к своей груди, уже обнаженной, ее кожа была теплой, а сосок твердым, как вишневая косточка. В темноте она успела расстегнуть платье и спустить его вниз. – Ты можешь любить меня, Пасеваллес? Совсем немного?
– Да, – ответил он, а потом нежно сжал ее грудь, пока она не застонала. – Да, миледи, могу.
В первую ночь они разбили лагерь неподалеку от Альдхорта, который уже могли разглядеть, и, пока Бинабик и остальные тролли ухаживали за ситхи, граф Эолейр подождал, когда рыцари и оруженосцы приступят к ужину, после чего спросил у Моргана, готов ли тот составить ему компанию и сходить в лес.
– Но зачем? – спросил Морган, собиравшийся отыскать Порто и мех с вином, который старик всегда держал под рукой.
– Чтобы протрубить в рог, ваше высочество, – ответил Эолейр, похлопывая по деревянной коробке, привязанной к его седлу. – Пока мы находились внутри границ Эрчестершира, в этом не было особого смысла.
Моргану ничего не оставалось, как согласиться. Он нашел свою лошадь, мирно щипавшую сочную зеленую траву, и уселся в седло, а кобыла бросила на него такой укоризненный взгляд, что ему захотелось перед ней извиниться.
– Мы уже недалеко от долины Асу, – сказал Эолейр, когда они направили скакунов в сторону окутанной тенями опушки леса. – Когда-то это было темное место. Здесь твоих дедушку и бабушку захватили в плен и едва не убили Огненные Танцоры, сторонники Короля Бурь.
– Я все знаю об Огненных Танцорах, – сказал Морган. – Поверьте, граф, я слышал эти истории.
Он скучал по сестре и бабушке, и даже по матери.
Морган вдруг вспомнил о забавном замечании деда, который как-то сказал, что женщины в их семье устроили заговор, чтобы лишить короля и его внука достойных развлечений. Его дед хотел пойти ловить лягушек в Королевской луже, как он шутливо называл большой пруд в саду замка. Моргану его идея не показалась особо привлекательной – в то время ему хотелось казаться взрослым молодым человеком, а не маленьким мальчиком, – но понравилось, что король захотел провести с ним время. Когда же это было? Определенно, после смерти отца. И ему на память пришло еще несколько случаев, когда король пытался как-то его заинтересовать или развлечь.
