Обизат, не снимая с плеч рюкзака, всем своим видом показывала, что предпочла бы двигаться дальше, но поступит, как велит командир.
Азазель о чем-то задумался, Михаил сказал, глядя на Обизат:
– А можно так: человек – царь природы и венец творения, а женщина – самое совершенное творение Господа?
Азазель сказал с одобрением:
– Видишь, Мишка, и ты научился идти на компромиссы.
Бианакит прошел чуть вперед, оглянулся.
– А кто с женщинами не идет?..
– Неандертальцы не шли, – заметил Азазель. – Потому и…
Михаил подумал, обронил с осторожностью:
– Господь, закончив свои труды, передал эстафету человеку. Дальше менять мир должен и обязан он.
Азазель взглянул как-то странно, но сказать ничего не успел, Бианакит крикнул:
– К нам гости!..
Михаил быстро развернулся в ту сторону. Из стены плотного тумана, разбрызгивая грязь, в их сторону мчится с десяток крупных животных, похожих на бехемов, но с длинными ногами.
Всадников рассмотреть пока не удавалось из-за пышных гребней на головах оседланных зверей, кроме торчащих игл там еще и длинные перья, торчащие в разные стороны.
Обизат моментально выхватила оба пистолета и выставила их перед собой.
– Мы их всех убьем!
Михаил сказал с осторожностью:
– Может, проедут мимо? Или из этого болота к ним выходят только враги?.. А если как-то затаиться?..
Азазель крикнул весело:
– Мишка, ты так шутишь? Посмотри вверх!
Михаил поднял голову и тихонько ругнулся. На фоне темно-зеленого свода, покрытого зеленой и коричневой плесенью, не сразу и рассмотрел полдюжины крылатых тварей, медленно передвигающихся по воздуху на растопыренных кожистых крыльях, настолько тонких, что видны только скрепляющие их кости и толстые сухожилия.
– Тоже они? – ответил он.
– Да, – пояснил Азазель. – Часть в седлах, часть в воздухе. Наверное, меняются… Или нет, я эту породу знаю слабо.
Обизат спросила жадно:
– Ты их мало убил, да?.. Как они дерутся? Чем?
– Как и все здесь, – ответил Азазель. – Мечи, топоры, дубины… У них даже луков нет! Луки – почти хай-тек. Потому обойдемся простыми зарядами!.. Думаю, будет вполне.
Михаил с тревогой поглядывал на всадников, а те ускорили бег своих странных животных, в руках влажно заблистали не то мечи, не то топоры. Скорее всего, топоры или дубины, мечи вещь более сложная, ими вооружают отряды Князей Ада.
Азазель сказал властно:
– Не стрелять!.. Я постараюсь переговорить с ними. То, что мы их можем побить, не значит, что надо бить.
Бианакит отозвался через плечо:
– Милосердие?
– Милосердие рационально, – пояснил Азазель. – И коммерчески выгодно.
Он положил автомат на камни, поднялся во весь рост и медленно вышел навстречу всадникам, подняв руки и размахивая над головой.
– Мы мирные люди!.. Мы мирные люди!
Всадники не ускорили бег своих животных только потому, что и так те скачут во всю их неуклюжую мощь, Азазель подпрыгнул на месте и, размахивая руками чаще, прокричал изо всех сил:
– Мы мирные путники!.. Остановитесь!.. Переговоры!
Глава 3
Обогнавший других всадников один могучего сложения демон замахнулся дубиной. Азазель, едва успев увернуться от удара, метнулся под высокое брюхо скачущего животного.
Дальше Михаил не смотрел, дал длинную очередь из автомата, но некоторые, даже получив пули в грудь или головы, все еще продолжали тупо ломиться вперед.
Он выронил автомат и, выхватив оба пистолета, начал стрелять вперед и в стороны.
Обизат рядом с ним стреляет короткими очередями, сосредоточенна, даже губу прикусила, взгляд ярких зеленых глаз стал пугающе темным, а милое личико, оставаясь таким же детски чистым, напомнило Михаилу милых и еще безгрешных детишек, что безмятежно отрывают жукам и бабочкам лапки, усики и крылышки.
Подстреленное животное на скаку рухнуло прямо на нее. Михаил охнул, но Обизат лишь чуть согнулась под тяжестью, тут же распрямилась и отшвырнула громоздкую тушу с такой легкостью, словно пустую картонную коробку.
Упавший всадник перекувыркнулся через голову и, вскочив, даже успел замахнуться копьем. Обизат точным выстрелом добила и так же сосредоточенно продолжала стрелять уверенно и хладнокровно, словно в тире бьет на скорость и точность.
Слева часто бьют пистолеты Бианакита, перед Михаилом выросла гора трупов. Потерявшие всадников животные отвратительно орут и носятся взад-вперед, земля под их копытами превратилась в топкую чавкающую жижу.
Наконец раздался злой голос Азазеля:
– Да откуда столько идиотов?
Он вспрыгнул на высокий камень, облепленный грязью, с пистолетом в руке, почти не целясь, выстрелил трижды.
Михаил не видел, в кого всадил пули, но по крикам понятно, что попал, затем Азазель заорал:
– Эти идиоты убегают!.. Не стрелять!.. Беречь патроны!
Михаил, не пряча пистолеты, вскочил к нему на скользкие от слизи камни. Оттуда видно, как уцелевшие повернули животных и мчатся в обратную сторону еще быстрее, чем неслись сюда. Грязь разлетается из-под копыт длинными и широкими брызгами, высокие гребни на макушках животных собрались в пучки и прижались к затылкам и загривкам.
Обизат побежала ловить животных с опустевшими седлами и проверять сумки убитых, Азазель повернулся к Михаилу с понятным вопросом в глазах.
Михаил покачал головой.
– Нет, еще не напитался. Мне бы хоть ниточку от антисфироты… А так еще полдня собирать.
– Полдня у нас нет, – сообщил Азазель. – За этими могут явиться хозяева этих земель. Из группы Старших Демонов.
Голос его звучал почти безразлично, Михаил поинтересовался:
– Разве не справимся?
– Справимся, – ответил Азазель, – но за ними придут хозяева не местных земель, а всего края, а те уже посерьезнее… Но есть еще и властелин этого круга Ада, хозяин Врат Могильной Ямы. Того и с гранатомета в упор не свалить.
– Хорошо-хорошо, – сказал Михаил поспешно, – я готов прямо сейчас. Удирать так удирать!
– Я не готов, – ответил Азазель. – А знаешь, ты быстрее восстанавливаешься после длинных прыжков. Что удивительно, хотя и ничуть.
– Хорошо Обизат и Биану, – сказал Михаил. – Они не тратились?
Азазель ответил с задумчивостью:
– Бианакит не может, а вот Обизат…
– Что с нею?
– Пыталась, – пояснил Азазель. – Не знаю, может ли самостоятельно, но чувствовал, как старается помочь. Хорошая девочка!.. Не только как боевая единица, но и отзывчивая… Правда, для команды, а для человечества вряд ли, но на хрена ей человечество? Мы для нее все человечество! И семья тоже. Уже чувствуешь себя семьянином?
