– А в тебе что-то есть, – проговорил Кайдо уже потеплевшим голосом.
– Мудрецы стоят выше всего, – сказал Азазель, – но те, что не чувствуют мрака, никогда не будут искать света… Мне кажется, человек, который стремится к мудрости, уже достаточно умен, но если он скажет, что нашел ее, он все еще дурак…
Кайдо взглянул на него с симпатией.
– К мудрости, – пророкотал он могучим голосом, – как понимают еще, можно идти всю жизнь, потому что мудрость бесконечна…
– И это захватывает, – договорил Азазель с таким усилием, словно жабу глотал, – однако жизнь есть жизнь! Приходится иногда и философу браться за меч, чтобы восстановить справедливость.
Кайдо насторожился, посмотрел на Азазеля уже с непониманием.
– Ты о чем?
– Сейчас в твоих землях правит Ваал, – сообщил Азазель. – Жестокий тиран, который должен быть свергнут!..
Кайдо протянул разочарованно:
– Вот ты о чем… Меня это не интересует. Даже если свергнуть и самому сесть в кресло правителя… И что? Вместо одного тирана другой.
Михаил сказал осторожно:
– А если не быть тираном?
Кайдо бросил в его сторону удивленный взгляд.
– Как это?.. Правитель всегда тиран.
– Ну… быть мягче…
Кайдо поморщился.
– Мягкий тиран все равно тиран… Азазель, я понял, но останусь здесь. Уже был правителем, больше не хочу.
Азазель возразил мягко:
– Иногда приходится спускаться на ступеньку ниже. А то и на две. Ты же не один, Кайдо… Людям сейчас там плохо. Ты должен, просто обязан вернуться, помочь им, а потом можешь хоть остаться, хоть уйти… Таков императив бытия высшей философии!
– Я один, – отрубил Кайдо. – Философы всегда одиноки. Истину толпой не ищут. Нет-нет, Азазель. Меня это не интересует. Да, когда-то воевал, но кто из нас не был дураком?..
– Твои друзья детства и сейчас воюют, – напомнил Азазель.
Кайдо пожал плечами:
– А я вот из детства вышел. И, знаешь ли, не хочу в него возвращаться. Ну нет у меня желания возвращаться в Шеол! Нет. Не хочу.
Азазель напомнил осторожно:
– Шеол, как седьмой и самый страшный круг Ада, был и остается овеян зловещей славой. И тот, кто им владеет, может считаться самым авторитетным князем преисподней. Сейчас это не так, но Шеол есть Шеол…
Кайдо покачал головой.
– Нет. Было время, я гордился, что земли моего клана занимают важное место в Шеоле. И что мы можем претендовать на трон верховного князя Шеола, его властелина и повелителя. Сейчас не то что воевать за него не стану, он мне и даром не нужен. Прощай, Азазель. И забери с собой спутников. Ты прервал мои сладостные размышления о высоком.
Азазель кивнул напарникам и молча, не прощаясь с Кайдо, направился к выходу.
Когда каменная стена осталась за спиной, Обизат спросил с непониманием:
– А как же драка?
– Драку он проиграл, – пояснил Михаил. – Может, нужно было сказать, что Сатан с нами?
Азазель вздохнул.
– Мишка, не понимаешь философов… Им насрать, кто с нами, кто против. Им важнее всего то, как они воспринимают мир. И те мысленные конструкции, которые строят… Если честно, это в самом деле важнее, но об этом лучше не говорить и даже не думать.
Михаил взглянул на него в изумлении, Азазель выглядит серьезным и вроде бы не врет, говорит то, что думает, хотя кто знает, о чем он думает.
– Ты чего?
– Я только философом еще не был, – сообщил Азазель. – Хотя, может быть, я уже философ? Только бродячий, как Григорий Сковорода, которого мир ловил, но не поймал?..
– Мир ловил?
– Соблазнами, – пояснил Азазель. – Мирскими соблазнами. Но он устоял, как вот и я.
Михаил взглянул с недоверием.
– Ты вроде не отказываешься от соблазнов.
– Так это я себя испытываю, – пояснил Азазель. – Иммунитет укрепляю. Поддаюсь всем искушениям и радуюсь, что и попользовался, и не поддался, а все равно непокобелимый философ и возвышенный мудрец с чистым разумом и в меру благородными позывами!
– Ох, – сказал Михаил, – это я уже не вынесу…
Он отстал, Бианакит и Обизат через пару минут присоединились, Азазель пошел впереди в одиночестве, как, возможно, и замыслил.
Михаил некоторое время шел с напарниками, поглядывая чаще на Обизат, чем на Бианакита, тот надежен и предсказуем, а Обизат все еще делает первые шаги в мире. В Сигоре был ее первый выход за пределы клана, что кончился неудачей, хотя она как раз считает удачей, раз тут же встретила великого воина, от которого будет носить дитя в своем чреве…
– Не тяжело? – спросил он. – Давай помогу нести… Биан, ты мог бы взять у нежной девочки рюкзак.
Бианакит ухмыльнулся.
– Попробуй отнять!.. Прибьет за оскорбление.
Да и вообще… Она совсем не цветочек, каким смотрится.
Михаил невольно передернул плечами, вспомнив, как Азазель выстрелил в нее в упор из гранатомета ракетой с усиленной боеголовкой и что получилось.
Обизат поглядывала на него опасливо, но в ее глазах он видел и то абсолютное обожание, которое чувствует щенок при взгляде на своего хозяина.
Азазель, остановился, поджидая их, сказал невесело:
– Жаль, такого союзника лишились… Но он прав, философы выше всякой этой возни вроде войн и переделов власти, сто тысяч раз прав!.. Я сам чуть не стал вот таким отрешенным мудрецом на вершине горы, но потом подумал, а что, если все люди станут философами?
– Ну? – спросил Михаил с интересом.
– Всевышний тут же сотрет это человечество на фиг, – пояснил Азазель, – и никаких ноев не оставит!.. На фиг ему философы?.. Он сам философ, у него другая цель, нам пока неведомая… Так что действуйте так, чтобы нервы горели, а мышцы трещали!..
Он умолк, быстро развернулся и взглянул наверх. В багровом тумане, что закрывает каменный свод, возникла огромная и пугающая фигура с черными крыльями.
Глава 6
Через мгновение черная фигура исчезла, тут же перед ними в трех шагах оказался Сатан, могучий, зловеще прекрасный, с горящими гневом глазами и развевающимися, словно наэлектризованными волосами.
Крылья даже не стал складывать за спиной, они просто исчезли, а Сатан потребовал страшным голосом:
– Почему не предупредили? Я ощутил вас, как только осмелились войти через врата Могильной Ямы!
– Сразу бы и присоединился, – ответил Азазель миролюбиво. – Мы же знаем, как ты занят, уважаем, значит…
Сатан прогрохотал:
– Я в самом деле был занят, потому и не появился моментально! Где портал, здесь?
