– Хочешь сказать…
Сатан не договорил, Азазель сказал зло:
– Он может поддержать Брулефера. А вместе с ним и Уриила. Тогда проиграем точно. Кстати, я не уверен, что не знает про этот портал.
– Что-о?
– Он может не участвовать, – пояснил Азазель, – но знать может.
– Участвовать не рискнет, – произнес Сатан надменно. – Его согну одним пальцем.
– Лучше вступить в схватку с Брулефером и Уриилом, – сказал Азазель, – чем с Брулефером, Уриилом и Гвар Дином.
Сатан поморщился, сказал с неприязнью:
– Не хватит тебе отдыхать?.. Еще рывок, и разнесем эту защиту вдрызг!.. А там посмотрим, кто выскочит!
Михаил попытался тоже как-то помочь рушить стену, но силы в себе такой не чувствовал, разве что биться лбом, но чтобы не стоять зрителем, тоже уперся обеими руками.
Бианакит и Обизат даже и не пытались имитировать усердную работу, нет в них человеческой хитрости и уживчивости, с автоматами в руках поглядывают по сторонам, но, к счастью, здешний мир пуст и безжизненен, как и рассчитывали создатели портала.
Михаил опустил руки, Азазель заметил и бросил на него вопросительный взгляд.
– Здесь я бесполезен, – пояснил Михаил с неловкостью. – Мы с Обизат заглянем в пещеры, вдруг там есть кто, а здесь постоит на посту Бианакит.
Сатан оглянулся в нетерпении, Азазель сказал голосом командира армии:
– Проверьте и зачистите, если что и где не так. И сразу возвращайтесь, никаких утех в пещерах!
Обизат стыдливо и польщенно заулыбалась, Михаил сказал коротко:
– Выполняем.
Обизат заторопилась за ним, но Михаил едва сделал первый шаг в сторону ближайшей пещеры, как оттуда вышли двое плечистых демонов в кожаных доспехах, в рогатых шлемах, а может, это свои рога, остановились в изумлении, увидев незнакомцев.
Азазель быстро выстрелил дважды. Оба рухнули с пробитыми черепами, а Бианакит крикнул, опережая Азазеля:
– Михаил! Не давайте им выйти!
Михаил ринулся к пещере, на бегу перепрыгнул тела, опыт Макрона подсказывает, что на открытом месте они хорошие мишени, и хотя сражаться в пещерах заговорщиков не лучший вариант в мире, но лучший из возможных.
Каблучки Обизат бодро стучат за спиной, как копытца молодого и веселого козленка, Азазель проводил их взглядом и сказал Сатану:
– Как думаешь, помочь им?
Сатан сказал нетерпеливо:
– Зачем?.. Там какая-нибудь мелочь или просто склад. Что, совсем у тебя слабый отряд? Мельчаешь, Азазель.
– Раньше я, как всякий гений, – напомнил Азазель скромно, – предпочитал в одиночку. Чтоб не делиться славой, естественно. Я жадный, хоть и щедрый. Ладно, там как раз работа для слабого человека и сопливой девочки. Чтоб под ногами не путались, а то и без них скользко.
– Вот-вот, – подтвердил Сатан величественно, – а мы пока займемся порталом. Как же те сволочи сумели сплести мощь черной антисфироты и святости Брия?
– Нельзя сплести несплетаемое, – сказал Азазель, – но можно наложить одно поверх другого! Чтобы даже не соприкасалось. Такая защита укрывает как от жителей Ада, так и взора жителей Небес.
– Предатели!
Азазель подумал, сказал с колебанием в голосе:
– Я могу попытаться разрушить силу антисфироты, а вот сила святости… Может быть, ты?
Сатан взглянул на него даже не волком, а драконом.
– Убью за такие шуточки!..
– А что, – ответил Азазель с невиннейшим видом, – ты же был самым светнесущим ангелом! Вдруг что-то в тебе осталось от архангела?.. Мастерство не пропьешь… или можно?
Глава 8
Михаил не слышал их препирательства, темный неопрятный ход повел сперва в глубь горы, потом начал понижаться, появились грубо вырубленные в камне ступени, хотя непропорционально широко разнесенные одна от другой на расстояние шага.
Ход раздвоился, Михаил без колебаний выбрал тот, что повел по наклонной вниз. Потемнело, однако с недолгим удивлением заметил, что видит все четко, хотя и в сером цвете.
Справа и слева наметились ходы, из одного уже кто-то бежит, громко и надсадно дыша с тяжелыми хрипами. Михаил даже увидел в запахах немытого тела, что двигается вокруг него, отражаясь от стен и успевая мчаться впереди плотной волной: крупный, со спутанными в колтуны волосами ниже плеч, с огромным топором в руках.
Едва выскочил из-за угла, Михаил ухватил за выставленный вперед топор, дернул. Демон рукоять не выпустил, с размаху ударился о камень стены.
Клинок Обизат мелькнул стремительно и хищно, Михаил увидел, как толстые волосатые руки все еще сжимают топорище, а срубленная голова покатилась по ступенькам.
Михаил догнал ее и придержал ногой, прислушиваясь, Обизат прошептала:
– Их здесь много… Вот там бегут к нам!
– Это хорошо, – ответил он. – Подождем, чтобы не утруждаться.
Она взглянула удивленно, а он подумал сердито, что Азазель на него слишком уж влияет, тоже вот начинает острить или хотя бы пытаться даже в таких малошуточных ситуациях.
– Можно, – шепнула она, – выйду вперед?
– Нерационально, – ответил он коротко, добавил: – Хорошо, что у них предубеждение против огнестрельности. А нам, людям, можно все… Как и примкнувшим к человекам.
Она не успела переспросить, он вытащил гранату, прислушался к топоту, уже достаточно близко, выдернул чеку.
Обизат внимательно следила, как он с рассчитанной неспешностью метнул ее вниз, слышно было, как ударилась о ступеньку и еще дважды подпрыгнула с глухим звоном.
Мощный взрыв в тесном туннеле показался особенно гулким и жестоким. Мимо пронесло куски окровавленного мяса, на стены щедро плеснуло кровью.
Михаил тут же сорвался с места и понесся вниз по ступенькам, даже не стреляя по раненым, это с удовольствием делает Обизат, а когда выбежал на самый низ, где туннель закончился, огляделся.
Главный ход уперся в стену, но справа в стене вырублен еще один, поменьше, другой такой же грубый и торопливый – влево.
Обизат сказала поспешно:
– Я налево!
– Еще чего, – сказал он, – нет уж, ты девочка правильная и приличная. Вон как головы кровожадно рубишь… Стой здесь, я проверю оба. Не думаю, что тянутся далеко.
– А что мне?
– Сторожи, – велел он.
В конце левого прохода обнаружил некий склад, показался сперва сборищем старой мебели, но демоны не страдают такой дурью, как любовь к антиквариату, значит, что-то связанное с магией.
Он долго пыжился, наконец создал в ладони жалкий огненный шарик, метнул в кучу этих странных и потому опасных вещей, но комочек огня погас на лету.
