– Господь, – ответил Михаил, – создал мужчину и женщину равными. Кто думает иначе, тот на стороне Сатана.
– Хотя и Сатан так не думает, – обронил Азазель, – но с другой стороны, ты прав. На противника нужно валить все и обвинять во всем, даже в своей дурости и собственных ошибках. А еще ты прав, что удивительно, нам в самом деле пофигу какие-то человеки. Сейчас, впервые в истории, весь род человеческий в опасности, а мы, как лучшее в мире ЧВК, защищаем его своей, за неимением чужой, грудью!
Михаил дернулся.
– Да что ты снова про какое-то ЧВК!.. Мы к нему какое отношение?
Азазель проговорил с той ленцой в голосе, что лучше всего подчеркивает его превосходство:
– Макрон сам служил в ЧВК, забыл?.. Даже руководил одной из самых успешных команд. А мы с тобой как раз и есть частная военизированная команда, которой как бы нет, но задания выполняем важные и щекотливые. Ни ангелам, ни архангелам такое поручить нельзя, это засвет, а действовать нужно инкогнито по целому ряду причин… и вот мы взяли на себя… Тебе кофе или чаю?
Михаил раздраженно дернулся.
– Какой чай, какой чай? У тебя его отродясь не было!
– Значит, – решил Азазель, – после долгих раздумий выбрал кофе. Похвально. У нас у всех примерно такая же свобода выбора.
Михаил сказал раздраженно:
– Что ты мелешь?.. ЧВК хоть и не существует официально, однако от кого-то же получают жалованье, инструкции, приказы?
Азазель ответил с той же снисходительной жалостью в голосе:
– Солдат… привык тупо исполнять приказы?.. А вот Сатан когда-то отказался. Хотя нет, приказов не было, мы были предоставлены себе, так как чисты, исполнены, благородны и милосердны… Предполагалось, такими и останемся. Или Творец знал?.. В общем, все мы считаем себя правыми. Как и Сатан. Только взгляды наши расходятся… В итоге, сейчас у нас самая секретная и законспирированная команда, находимся на самообеспечении. Сами находим финансирование, сами выискиваем цель… и работаем во славу Творца и за его интересы!
Михаил, что ежился и даже дергался, пока Азазель кощунствовал, пробормотал:
– Уверен, что и мы не сбились с пути?
– Только невежды уверены всегда и во всем, – напомнил Азазель. – Я вот всегда сомневаюсь. Но продолжаю идти, потому что всегда прав!
В гостиной резко потемнело, тут же вспыхнул свет, яркий, но неприятно тревожный, а в центре комнаты появилась щель фиолетового цвета.
Михаил вздрогнул, торопливо поднялся.
– Хорошо, – сказал Азазель негромко, – что поели. С Сатаном говорить на голодный желудок тяжко.
– Он?
– Да.
Михаил с замершим сердцем смотрел, как Азазель быстро прошел в гостиную, там протянул руку в направлении к щели, медленно и торжественно произнес пару слов на том древнем языке строителей Вавилонской башни, когда те только-только закладывали в ее основание первые камни.
Щель расширилась, пахнуло огнем и серой. Михаил увидел на миг страшную тьму, в которой ни звезд, ни тени света. Пахнуло мертвым холодом, но с той стороны шагнул Сатан, величественный и надменный, взглянул на Азазеля, тут же перевел взгляд на застывшего Михаила.
– Снова с помощничком? – спросил он тяжелым раскатистым голосом, подобным грому. – Впрочем, это ненадолго. Говори, о чем хотел говорить? Учти, времени в обрез, так что оставь твои повадки ходить вокруг да около.
Азазель сказал с подчеркнутым дружелюбием:
– Садись в любое кресло, чувствуй себя как дома, только без твоих штучек насчет купания в лаве. Вино, коньяк, виски?..
Сатан бросил хмуро:
– Я же сказал, времени в обрез. Нет, вина не нужно.
– Коньяк?
Сатан в нетерпении сделал отметающий жест.
– Ничего. Говори, что задумал?
Он сел на диван, руки закинул на широкую спинку, вид хозяйский, словно к Азазелю явился не только властелин Ада, но и земного мира.
– Сразу быка за рога? – спросил Азазель и посмотрел на лоб Сатана, словно увидел там длинные рога, удобные для хватания. – Или как?
– Сразу, – потребовал Сатан. – Только зачем тут твой слуга? Я не терплю лишних ушей. Да и глаз тоже.
– Ему не мешало бы послушать, – сказал Азазель. – Я готовлю его в настоящие помощники.
Сатан поморщился.
– Пусть присутствует, но тогда я его убью сразу, как только закончим разговор.
Азазель, не меняя выражения лица, повернул голову к застывшему в молчании Михаилу.
– Топай на кухню. Только не побей там посуду и не засни. Сири, пообщавшись с Обизат, в великой растерянности, а еще и Бианакит заказал что-то из любимой еды своего клана… Лопаем только местную пищу! Разберись и накажи всех, но чтоб обед не пригорел!
Глава 6
Михаил поклонился подчеркнуто почтительно и вышел со склоненной головой, как образцовый слуга в провинциальном театре. Хотя Сатан, что живет в феодально-крепостническом мире, вряд ли заметил издевку.
На кухне он не стал вступать в диалог с Сири, чтобы не пропустить ни слова из разговора Азазеля и Сатана, сделал вид, что перебирает тарелки и протирает их чистым полотенцем, стараясь не звякать, поглядывал одним глазком, как там оба ведут себя.
Азазель после ухода Михаила повернулся к Сатану с недоброй усмешкой на все лицо.
– Сразу так сразу. Итак, вначале у свергнутых в ад была военная демократия, помнишь? Вас было мало, и за всеми легко уследить. Потом ты стал фактически диктатором.
– Властелином, – уточнил Сатан. – Это несколько больше, чем урезанные в правах здешние диктаторы.
Азазель улыбнулся, уже раскованный и легкий в общении, несмотря на привычную настороженность.
– Да, – подтвердил он, – это больше, что льстит твоему самолюбию настолько, что ты сразу примирился с новым… образом жизни. Однако сейчас Ад разросся очень даже как бы да. Даже ты не знаешь, насколько…
– Я все знаю, – прервал Сатан. – К чему клонишь? Говори яснее, ненавижу твои дальние подходы!
– При таких условиях, – продолжил Азазель невозмутимо, – наступает период феодальной раздробленности. Местные князья становятся центром силы в своих провинциях…
Сатан сказал с нетерпением:
– Знаю. И что?
Михаил поморщился, это все знают, Азазель как будто нарочито старается вывести Сатана из равновесия.
– И вот, – продолжил Азазель с самым невозмутимым видом, словно и не слышал Сатана, – начинают понимать, что вообще-то зря подчиняются так называемому властелину. Слишком уж он властелинный! Или властелинистый. А у них уже достаточно силы, чтобы отстоять свою свободу и независимость. А то и посягнуть на верховную власть.
