– Иди сюда, присядь. Огонь в камине горит, вино открыто. – Вкрадчиво-мягко ступая, она прошла в гостиную и уселась на диван, похлопав по подушке рядом с собой. – Давай поговорим.
– Джойс, может, нам пока прекратить все это?
– Сядь. – Ее лицо стало серьезным. – Я могу помочь, Джек. – Она умела мгновенно включать и отключать свою деловую жилку, будто нажимая невидимую кнопку. Киллион иногда задавался вопросом, в каком режиме пребывает Джойс Нортон-Уэллс и о чем она сейчас думает своим расчетливым умом. – Шеф Гуннар звонил мне домой, чтобы доложить о ситуации. – Она потянулась за своим бокалом. – Похоже, дело приняло серьезный оборот.
– Еще бы, черт возьми!
– Нет, Джек, я в другом смысле. – Она глубоко вздохнула и скрестила прекрасные холеные ноги. – Похоже, мы можем задержать серийного убийцу.
Киллион медленно опустился в кресло у окна, предпочитая – пока – держаться от Джойс на расстоянии. Она подалась вперед:
– Тебе известно, что офис генерального прокурора имеет право знать о потенциально крупных или сложных расследованиях?
В душе Киллиона зародилось нехорошее предчувствие: в темных глазах Джойс явно горел огонек возбуждения. Она обожала грязную возню. Он уже догадывался, о чем пойдет речь, – о неизбежной борьбе, которой он совершенно не желал, заняв пост мэра с минимальным перевесом.
– Продолжай.
– Мы заказали срочную судмедэкспертизу тела, выловленного из залива сегодня утром. Сейчас его как раз вскрывает патологоанатом…
– В воскресенье ночью?!
– А у нас чрезвычайные обстоятельства. – Поколебавшись, Джойс добавила: – Кое-что уже обнаружилось при предварительном внешнем осмотре.
Зловещее предчувствие усиливалось.
– Отрезана прядь волос… – Джойс помолчала. – И совершено зверское обрезание.
Киллион уставился на нее, утратив дар речи.
– Полиция считает, здесь есть связь с нападением на молодую женщину, которую нашли на кладбище, и, возможно, еще с двумя изнасилованиями, совершенными ранее. – Джойс оценивающе посмотрела на Киллиона, будто прикидывая, хватит ли у него мужества дослушать. – Ритуальное убийство на почве сексуального садизма. Преступник перешел от изнасилований к убийствам и явно утратил самоконтроль, учитывая минимальный интервал между двумя последними убийствами.
– Мне это совсем ни к чему.
– А может, наоборот? Когда полиция Виктории поймает этого типа – а они его возьмут, – процесс над ним станет сенсацией и привлечет международное внимание. Гуннар с самого начала держит меня в курсе, так что государственный обвинитель будет хорошо подготовлен и учтет все тонкости. Мы ничего не упустим и не оставим негодяю лазеек в законе. К работе над подготовкой обвинения я привлеку лучших специалистов – они будут заниматься только этим. Любая небрежность обойдется нам слишком дорого.
Киллион вскочил, подошел к окну и уставился на огоньки залива. На свой город.
– Джек?..
– Ты же от этого тащишься! Ты даже хочешь этого! Тебе в кайф, что юным белым девочкам увечат половые органы, что их убивают, потому что ты рассчитываешь сделать на этом карьеру, привлечь внимание к своему офису, когда дело дойдет до суда над негодяем!
– Джек!
– Восемьдесят девять голосов, – продолжал Киллион, не оборачиваясь, – вот и весь мой мандат, вся моя «победа» над Пэтти Маркхэм. Больше у меня ни черта нет! Опросы показали, что только моя нетерпимость к преступлениям и обеспечила этот перевес.
Джойс сбросила туфли и подобрала ноги под себя, пристально глядя на Киллиона. Внешне она напоминала Рене Руссо – зрелая сексуальность, говорящая об опыте и уверенности в своей соблазнительности. И властность – помощница заместителя генерального прокурора Джойс Нортон-Уэллс умела отрывать мужчинам яйца, используя свой блестящий ум, а иногда и тонко рассчитанную демонстрацию стройных ног или глубокого декольте.
Внешне хладнокровная интеллектуалка, по натуре Джойс была не склонным к сантиментам, он была прирожденным лидером со скальпельно-острым умом и юридической подготовкой. Возможно, секрет крылся в ее энергии и гениальности, флер которых Киллион так любил ощущать, или в ощущении сопричастности к тайной команде, святилищу для избранных, в невысказанной уверенности, что их обоих ждет большое политическое будущее, или же в сексе, запретном сладострастии адюльтера, но это возбуждало обоих, и Киллион просто не мог обойтись без Джойс.
– А почему ты решила, что полиция быстро его возьмет?
– Потому что он маньяк. Он не может не осуществить сексуальную фантазию, которая рождается у него в голове: желание пересилит голос разума. Если детективы не ошиблись, периоды спокойствия между убийствами у него по какой-то причине резко сократились, он уже не может остановиться… Где-нибудь да оплошает, наделает ошибок… – Джойс наклонила голову и улыбнулась. От этой улыбки Киллиона охватило раздражение. – Иди ко мне.
– Джойс…
– Нет, выслушай меня. Это хорошо, Джек. Это мощный инструмент. Подумай сам: Зак, по твоему поручению, представит эти чудовищные нападения с изнасилованиями как наследие политики Маркхэм и ее попустительства по отношению к преступникам, бездомным, уличным распространителям наркотиков. Ты скажешь людям, что это результат расхлябанности коррумпированной и беспомощной столичной полиции. Четыре года. – Джойс выставила четыре пальца. – Четыре года назад этот насильник впервые привлек внимание отдела по борьбе с сексуальными преступлениями. Год спустя произошло новое нападение, и все равно его не нашли. А теперь этот тип, если это он, начал убивать, причем у него уже не одна жертва, а целых две! Низкая раскрываемость провоцирует усугубление тяжести преступлений. Скажешь своим избирателям, что они выбрали тебя, чтобы разобраться в бардаке, устроенном Маркхэм и Гуннаром, и под этим предлогом начнешь действовать жестко и быстро, обновив состав полицейского управления и назначив туда новых людей, согласных с твоей политикой. А когда полиция подберется к этому ублюдку, найдешь повод уволить Гуннара и поставишь на его место Энтони Морено, как ты и хотел с самого начала. – Она отвела с лица густую прядь и улыбнулась: – И уже под руководством Морено полиция арестует серийного маньяка.
Киллион опустил глаза и глубоко вздохнул.
– Это просто стратегия, Джек, – негромко сказала Джойс. – У тебя обязательно должна быть стратегия. Тогда ты сможешь покончить с этим раньше, чем оно покончит с нами.
Киллион снова поглядел на нее:
– С нами…
– Нам же хорошо вместе, – добавила Джойс.
Он иронически хмыкнул, но не удержал улыбки.
– А потом, – медленно сказал он, – печально известный насильник и убийца будет приговорен тобой, замом генерального прокурора.
Искоса поглядев на него, Джойс лукаво улыбнулась.
– Да, ты высоко метишь, – с уважением сказал Киллион. – Министр юстиции, а то и премьер!
