– Тогда при чем тут Рождество и падающий снег? Авария произошла в марте.
Отец тяжело провел своей большой рукой по густой седой шевелюре, на секунду отведя глаза.
– Может, потому, что ты полностью поправилась только к следующему Рождеству? Сперва губу тебе просто зашили, и только вторая, косметическая операция вернула твое личико практически в норму. Тогда мы уже вернулись в Канаду, и мама наконец начала успокаиваться.
– А она когда-нибудь пела в церковном хоре?
– Энджи, а в чем вообще дело?
Она взяла альбом, открыла его и вынула снимки из Италии. Перевернув, она показала отцу крошечную надпись на обороте, сделанную рукой матери.
– Смотри: «Рим, янв. 1984». А вот из Неаполя, и тоже написано «1984». Однако вот на этом снимке на фоне елки мне явно еще не делали второй операции, и датирован он… Ага, «Рождество 1987, Виктория». – Энджи подняла глаза. – Между снимками из Италии и этим не хватает пары лет. Это же Рождество 1986 года?
– Я уже говорил, у твоей мамы уже начинались первые признаки болезни, она все путала…
– А со мной кто-нибудь в детстве говорил по-польски?
Отец нахмурился:
– Странный вопрос. Вряд ли, но, может, кто и говорил. Энджи, пожалуйста, объясни, что происходит?
Энджи вставила снимки обратно на свои места. На других фотографиях записей не оказалось – ночью она разобрала весь альбом. Энджи не хотелось признаваться отцу, что у нее тоже галлюцинации. О девочке в розовом никто не должен знать. Если произнести эту новость вслух, мысли о том, что у Энджи уже проявляются симптомы психического расстройства матери, превратятся в реальность. Да, гены пальцем не раздавишь… Энджи напряглась, подыскивая благовидный ответ.
– Меня заинтересовало то, что мама сказала в больнице. Мне под Рождество всегда муторно от гимнов и хоралов, от холода и снега. Вот я и захотела спросить.
Лицо отца смягчилось, и он накрыл своей большой рукой руки дочери.
– Ты слишком глубоко копаешь, Эндж. Это все твоя работа – во всем видеть злой умысел. Тебе нужен отдых. Да, да, особенно после того, что случилось с Хашовски и той несчастной малышкой.
Энджи встала, не допив кофе.
– Ну да, ну да. Все, я поехала. У меня сегодня длинный день.
По дороге в управление Энджи взглянула на часы на приборной доске – новости часа только начались. Она включила радио, чтобы дослушать, что успеет.
Сперва говорили о ценах на недвижимость, но вдруг диктор перебил сам себя:
– У нас последние новости о двух шокирующих убийствах, которые потрясли Викторию…
Сердце Энджи забилось. Она прибавила звук.
– Репортер «Сити Сан» и блогер криминальной хроники Мерри Уинстон сообщает на своем сайте, что недавние убийства и изнасилования связаны с чередой религиозно ассоциированных зверских надругательств, имевших место за последние пять лет. Она заявляет, что в столице и пригородах было минимум три, а вероятно, и больше эпизодов, когда жертвы подверглись изнасилованию, в том числе анальному, а затем преступник красными чернилами рисовал им на лбу крест. Также у всех жертв он срезал прядь волос надо лбом. В течение дня у нас будут новые подробности по этому сюжету. Не пропустите интервью Грейнджера Пейтона с профессором криминологии Дейвом Биггсом, который спрашивает: имеем ли мы дело с серийным насильником, который перешел к серийным убийствам? Неужели другие молодые женщины тоже в опасности?
Вот черт!
Энджи резко свернула к обочине, остановилась и с силой потерла лицо ладонями. Блин, вот блин… Она схватила телефон и набрала Мэддокса.
– Новости слыхал?
– Нет еще, я…
– Уинстон в своем блоге пишет, что убийства Хокинг и Драммонд связаны с давними изнасилованиями. Она упоминает красные распятия, нарисованные фломастерами, и срезанные пряди волос. Откуда, откуда, блин, новая утечка? От давно распущенной следственной группы?! Еще она утверждает, что изнасилований не три, а больше, причем называет пятилетний период, а мы с Хашем знали только про два! Первое зарегистрировано четыре года назад. Кто же другие жертвы, черт побери? Или это блеф? – Энджи не дала Мэддоксу возможности ответить. – Я сейчас же еду к ней.
– Стоп, Паллорино, подожди! Никуда ехать не нужно, наше руководство уже связалось напрямую с издателями «Сити Сан». Подключился правовой отдел. Не подводи…
– Это пишет не «Сан», а Уинстон в своем личном блоге уголовной хроники!
– Та же «Сан», просто вид сбоку! Они прекрасно знают, чем занимается их репортер.
Вдруг Энджи осеклась:
– Стоп, а откуда ты знаешь, что руководство уже вышло на издателей и привлекло правовой отдел?
Мэддокс ответил не сразу:
– Мне сказал Фицсиммонс.
– Фиц? Ты что, спишь с ним? Когда это он успел тебе сказать?
– Мы встречались по другому поводу, и это всплыло в разговоре.
– По какому такому поводу? Речь о внутреннем расследовании?
– Энджи…
– Я Паллорино! Я немедленно еду к Уинстон. Меня все равно будут трясти в связи с этой утечкой. Сам знаешь, Лео давно на меня кивает. Но если этой женщине известно еще о каких-то потерпевших, я тоже должна о них знать.
– Не смей к ней ехать, это приказ!
Энджи нажала отбой и резко рванула машину с места.
╬
Глава 34
– Что вы имели в виду, утверждая, что изнасилований было три, а может, и больше? – Энджи старалась не повышать голос. Они с Уинстон сидели за отгороженным столиком в маленьком английском пабе недалеко от редакции «Сити Сан». Высокие спинки скамей темного дерева создавали подобие уединения. Остальные посетители, звякая ножами и вилками, активно приканчивали свои полные английские завтраки.
Уинстон оценивающе смотрела на Энджи, поднеся к губам кружку кофе. Энджи охватило раздражение – словно крохотные пчелы бились под черепной коробкой, желая вылететь наружу.
– То есть на самом деле у вас нет никакой информации?
– Эллисон Фернихок и Салли Риттер, – еле слышно ответила Уинстон. – Эти два дела как раз вы и вели – и не раскрыли. Есть минимум еще один подтвержденный инцидент, но жертву я вам не назову.
У Энджи внутри все сжалось.
– Не можете или не хотите? – тихо спросила она.
– Это мой эксклюзивный материал.
– Откуда вы получили эти сведения?
– Сегодня ночью я ездила к Эллисон Фернихок. Она рассказала об изнасиловании и о красном нарисованном распятии, и как копы – в частности, вы, мадам, – ничего не сделали, чтобы поймать негодяя. А еще она добавила, что годом ранее изнасиловали Салли Риттер, и вы ей сказали, что это один и тот же насильник. Почерк совпал. Среди уличных тогда тоже прошел слушок, что были и другие жертвы.
