– Приличия… – Матильда оглядела роскошную обстановку комнаты, прежде всего гигантскую кровать, и пожала плечами. – С этим все непросто.
– Не так сложно, как кажется. Ты очень хорошо придумала с маской, сердце мое. Никто не свяжет таинственную даму полусвета с княгиней Волковой.
– Вряд ли договорной брак для меня так уж необходим, Легран. Тем более приличия велят мне блюсти траур по супругу.
– Траур – это само собой, сердце мое… – Он прислушался к шагам за дверью. – Мы обсудим это позже и не здесь.
Прежде чем впустить мадам Жозефину, помощник Товиля постучался.
– Позвольте, мессир?
– Заходите.
Жозефина вошла первой. Все такая же бледная, но уже собранная и готовая защищаться. На миг остановившись на пороге, она оценила диспозицию, коротко вздохнула и отдала бумаги нотариусу. Не Матильде: диспозиция была оценена верно.
Что ж, Матильда тоже умеет расставлять приоритеты и не наживать врагов там, где без этого можно обойтись. Да и князь Волков был не слишком щедр к вдове покойного сына, а жизнь в столице дорога. Не бросать же так успешно начатое дело!
Вот интересно, а Маньяк знал о том, что Матильда – баронская дочь и вдова князя? Наверняка знал! Наверняка именно поэтому и приперся, темная тварь, чтобы первым наложить лапу на новую фигуру на доске! Пусть мелкую, пусть хоть пешку, но такие, как он, никогда ничего не пускают на самотек.
Сука! Ненавижу!
– Я думаю, нам следует выплатить мадам Жозефине стоимость контракта, – мягко сказала Матильда, запихнув кровожадные мысли в адрес Д'Амарьяка поглубже. – Она не виновата в нечистоплотности Фифи. А я благодарна, что не осталась там.
В глазах мадам мелькнуло удивление, сменившееся уважением, она явно не ожидала щедрости и всепрощения.
– Спасибо, ваша светлость. – Жозефина присела в книксене.
– Мое предложение все еще в силе, – улыбнулась Матильда: стать совладелицей борделя ей хотелось куда больше, чем тихой супругой престарелого шевалье и послушной любовницей мсье Товиля. То есть против амуров она ничего не имела, только против навязанного брака. – Партнерство в равных долях, и я готова внести не только идеи, но и сто золотых.
Жозефина было вскинулась, возмущенная грабежом средь бела дня, но тут же подсчитала выгоды от уже состоявшегося шоу, новой публики, которую смогут привлечь еще не опробованные идеи Матильды и покровительства имперского нотариуса – и кивнула.
– Я согласна.
– Сердце мое, достойно ли это княгини? – едва заметно скривился Товиль.
– Недостойно княгини считать гроши, – нежно улыбнулась ему Матильда.
– У такой прелестной женщины, как ты, всегда будет и стол, и выезд.
– А наряды? А драгоценности? Я княгиня, а не какая-то там дочка захудалого барона.
Матильда ожидала любого ответа на свой демарш, но только не веселого смеха.
– Ты прелестна!
– Разумеется. – Она кокетливо похлопала глазками и слегка повела плечом. – Милый Легран, позволь мне это небольшое развлечение, прошу тебя. Я буду инкогнито!
– Ты вьешь из меня веревки, сердце мое. – Мсье Товиль поцеловал ей пальцы, пустив по телу теплую волну предвкушения. – Но только на твою девичью фамилию. Княгиню ничто не должно связывать с этим заведением. Приличия, ты же понимаешь.
Помощник нотариуса быстро состряпал договор, Жозефина с Матильдой его подписали, Товиль заверил его подписью и магической печатью. Экземпляр Жозефины он отдал ей, а оставшиеся два положил в собственную папку. Матильда проводила свои экземпляры задумчивым взглядом, но не стала при Жозефине задавать неудобные вопросы.
– Собери вещи ее светлости, она не останется больше в этом заведении, – приказал Товиль. – Ближайший час не беспокой нас.
– Как прикажете, мсье. – Жозефина удалилась, бросив на Матильду весьма красноречивый взгляд.
Матильда ответила таким же: да, мы с тобой поговорим тет-а-тет. Нам есть что обсудить без свидетелей. Но потом, сама понимаешь, все потом! А пока…
– Иди ко мне, сердце мое, – позвал ее Товиль.
В его глазах светился недвусмысленный огонь желания, а в теле Матильды бегали щекотные пузырьки от шампанского, делая ее легкой и веселой. Конечно, она прекрасно понимала, что не может отказать мсье имперскому нотариусу, и он прекрасно понимал, что она это понимает… Тем не менее, в отличие от шевалье Маньяка он давал себе труд быть галантным и не давить. Даже, пожалуй, если бы Матильде пришла в голову блажь сказать: «Ах, но не здесь же, фи, бордель!» – он бы подождал со своей заслуженной наградой до более подходящего места. Может быть, поэтому никакая блажь в голову и не стукнула.
– Мы выпьем на брудершафт? – покачивая бедрами, Матильда подошла к нему и игриво улыбнулась.
– Никогда не слышал о таком обычае.
– О, это древний обычай, милый мой. Тебе понравится. Кстати, почему ты не отдал мои экземпляры документов?
– В сейфе моей конторы они будут в полной безопасности, сердце мое. Как только они тебе понадобятся, ты сможешь их забрать. Но я бы не советовал делать это до того, как ты обзаведешься собственным сейфом с магической охраной. Я же обещал заботиться о тебе. – Он тепло улыбнулся и протянул к Матильде руку.
Задавив на корню сомнение в бескорыстии его намерений (ладно, не сомнение, а четкое понимание отсутствия оного бескорыстия, он же юрист, а не мать Тереза), Матильда вложила руку в мужскую ладонь и позволила усадить себя на колени.
Впрочем, подумала она, наслаждаясь нежными касаниями мужских губ, когда это деловые отношения мешали хорошему сексу? А секс с Леграном… мм…
На этом связные мысли закончились.
Глава 9, между нами, мальчиками
Франкия, баронство Грасси
Андре
Замок Грасси не понравится Андре с первого взгляда. Мрачный, массивный, окруженный зеленым вонючим рвом, он ощетинился пушками, словно в гости к барону пожаловал сам Франциск Молниеносный, а не посланник младшего принца в сопровождении всего-то полудюжины гвардейцев.
Честно говоря, Андре не хотел брать даже их, но капитан Драккар настоял. Де Грасси, сказал он, имеет нрав бешеного кабана и такие же мозги.
Судя по пушкам, отлично смазанному механизму подъемного моста, крепкой решетке и суровым мордам баронских солдат на стене, Драккар был прав: барон обожал подраться и был готов к осаде в любой момент. Дикость несусветная!
Похоже, на драки с соседями барон и потратил все деньги. Те самые, что должен был выплатить по закладной, принадлежащей Первому Имперскому Банку.
Вот, кстати, названием Андре по праву гордился. Сразу же понятно, что это не какие-то там сионайские ростовщики, а серьезное, государственное заведение!
