– Ваш дорогой супруг поручил мне заботиться о вас, прекраснейшая, – даже не вставая с колена, Вульф умудрялся давить авторитетом. – Скажите же мне «да», о великолепная Матильда!
– Ах, поднимитесь же наконец, шевалье! Вы смущаете меня!
– Ни за что, пока не получу вашего согласия!..
Тиль уже едва боролась с подступающим смехом. Все это безумно напоминало водевиль в постановке студенческой самодеятельности! И ведь похоже, что шевалье Вульф тоже в глубине души ржет, как конь, над этим фарсом.
Но зачем ему это, зачем?!
– Мое согласие… ах…
– Ваше согласие, божественная. Скажите же «да», пощадите мое страдающее сердце!..
Тянуть дальше было совершенно невозможно. Публика разве что не скандировала «шайбу, шайбу» в нетерпеливом ожидании финала. Желательно – скандального. Тиль оглянулась в последней, отчаянной надежде на спасение… и наткнулась на разъяренного Маньяка, продирающегося к ним через толпу придворных, как атомный ледокол через китайские джонки. Идущий в кильватере Легран, поймав взгляд Тиль, быстро закивал: да, говори да, скорее!
– Да! – почти выкрикнула Тиль и подала шевалье Вульфу руку. – Я согласна!
Придворные вокруг зааплодировали, восторженно заахали, а шевалье Вульф поднялся на ноги (Тиль показалось, что при этом он пробормотал под нос «потрясающая дура» по-русски) и надел ей на палец какое-то кольцо.
– Что здесь?.. Вульф, какого демона?! – растолкав публику, добрался до них Маньяк. От него разило яростью на километр, не меньше.
– Поздравьте нас, командор. – Шевалье Вульф просиял улыбкой. – Ее светлость оказала мне честь, согласившись стать моей женой. Помолвка и оглашение уже совершены.
– Чушь! Никакой помолвки! Ее светлость в трауре и не может давать согласия на брак! – Маньяк выглядел так, словно сейчас набросится на шевалье Вульфа.
– Может, и дала, командор. – Вульф победно улыбался, держа Тиль за руку и демонстрируя всем кольцо на ее пальце. – Свадьба через неделю.
– Ты забываешься, Вульф! – Вокруг Маньяка начало разрастаться багровое сияние.
– Командор, отчего вы не радуетесь моему счастью? – звонко и бесстыдно-тупо спросила Тиль. – Шевалье Вульф такой ми-илый! Он позаботится обо мне, правда же, дорогой мой?
– О вашей светлости есть кому позаботиться и без всяких сомнительных личностей. Верните кольцо, ваша светлость.
– Вернуть? – Тиль сделала бровки домиком и губки уточкой. – Но оно мне нравится! Не верну!
Пусть все это было ужасной глупостью, примерно как дергать тигра за усы, но Тиль получала от фарса истинное наслаждение. Вот он, ее герой, шевалье Вульф! А если он сейчас кинет в Маньяка перчаткой и проткнет его шпагой (насмерть, только насмерть!) – то станет ее героем навечно. Конечно, скорее всего, посмертно, дуэли тут запрещены, но зато как это было бы удобно! Волки от испуга скушали друг друга, или как там было у Чуковского.
– Оставьте мою невесту в покое, командор. – Шевалье Вульф шагнул вперед, прикрывая Тиль широким плечом.
Почти как Андре. Только Андре не обзывал ее дурой и не устраивал фарса. Интересно, он в курсе, что ее приданое – дом-развалюха и шиш без масла? Вот будет сюрприз! Главное, чтобы до сюрприза они с Маньяком передрались. Сейчас же передрались!
– Да, дорогой мой, пусть оставит меня в покое. У него страшные глаза и большие зубы!
Боже, что за бред собачий она несет?! Какие еще зубы?!
– Вы слышали мою невесту, командор. Соблаговолите покинуть нас.
– Да, соблаговолите, – подпела Тиль. – И оставьте моего поверенного, нам нужно посоветоваться.
У Маньяка стало такое лицо, что Тиль невольно отступила на полшага. Бросится, сейчас бросится!.. Но Маньяк не успел. Совсем рядом раздались хлопки в ладоши и два голоса практически синхронно сказали:
– Браво, браво!
– Сегодняшний прием удался, не так ли, ваше высочество? – Тиль узнала властный тенор герцога Конте.
– Воистину удался. Я доволен тобой, мой верный Волк. – Вторым был принц Морис.
Эти двое выступили из толпы придворных. Маньяк тут же свернул свои багровые щупальца, обжег обоих ненавидящим взглядом… и отступил.
– Счастлив, что сумел порадовать ваше высочество, – отозвался Вульф. – Позвольте представить, сир, мою невесту, княгиню Волкову.
– Очарован, – улыбнулся принц, оглядывая Тиль с головы до ног. – Надеюсь, вы будете счастливы. Не забудьте пригласить меня на свадьбу.
– Конечно же, сир. – Вульф поклонился.
– Мы будем счастливы, сир. – Тиль тоже присела в реверансе и уже понадеялась, что скандал окончен, как раздался голос старшего принца:
– Видят Небеса, я просил тебя, брат мой, не потакать похоти и разврату! Но ты опять не слушаешь меня!
Толпа затаила дыхание, радуясь продолжению скандала, а герцог Конте и Маньяк обменялись понимающими взглядами, заставив Тиль снова задаться вопросом: какого черта тут вообще творится?
– Где же ты увидел разврат, брат мой? – весело поинтересовался Морис. – Мой вассал заключил помолвку с благородной дамой, все пристойнее некуда.
– Земля не осела на могиле князя Волкова, ее мужа! – Принц Себастьен шагнул в круг, образованный расступившейся толпой, и обвинительно повел дланью в сторону брата. – Твоего друга! Небеса, как низко ты пал! Как низко пали вы все, пляшете на руинах нашей прекрасной Франкии, тонете в грехе разврата! А ты, ты, брат мой, потакаешь темным колдунам, порождениям бездны!
Глаза принца нездорово блестели, лоб покрывала испарина. И вдруг Тиль услышала еще один голос, насмешливый и странно знакомый:
– Ну ты и дурак, Себ. Тут же все до единого некроманты и заговорщики. – Рядом с принцем проступил силуэт мужчины, одетого по моде вековой давности. – Ты только глянь на их подлые лица, Себ.
Призрак сочувственно похлопал принца по плечу. Принц вздрогнул, нервно огляделся.
– Все, все вы замышляете против меня и Франкии! – выкрикнул он и ткнул в герцога Конте. – Ты, ты тоже замышляешь!
– Отравить тебя, Конте всегда всех травят, – безапелляционно заявил призрак.
– Яд, у тебя яд! – Принц отступил на шаг и перевел взгляд с герцога Конте на брата. – И у тебя! Вы сговорились! Торгаши и предатели, Небеса покарают вас!
Придворные отшатнулись, начали переглядываться и шептаться, а Тиль все всматривалась в призрака. Кого-то он напоминал… Да, точно – он же похож на ее жениха, шевалье Вульфа, только намного старше и без шрама.
– Слабак! – фыркнул призрак. – Настоящий мужчина карает сам, а не ждет милости Небес.
– Да… да… я сам покараю! – Принц схватился за шпагу, но призрак придержал его руку, не позволив вытащить клинок.
– Не здесь же, дурья башка. Не зря император не хочет отдавать тебе престол. Ты – тупой баран, Себ. Так и останешься шутом при Морисе. Жалкое зрелище.
