– Вы славный парень. Я так давно ни с кем не общался. Могу ли и я спросить кое о чем? – Скелет положил костлявую руку на череп и шепотом добавил: – Какой сейчас год? И как вы поселились в этом доме? Давно? Почему я в этой простыне? Что случилось?
– Сейчас две тысячи восемнадцатый год, месье. Я всё вам расскажу, только сперва прошу, закончите историю.
– Честно говоря, до сих пор с содроганием вспоминаю то время и то, что мне приходилось делать в обмен на своё честное имя. Первые пару лет ничего толком не происходило. Месье Брут заставлял меня читать толстые книги и заучивать названия человеческих органов по-латыни. Антуан устраивал опыты у себя в лаборатории и давал мне их описания. Я всё расшифровывал и переписывал в большую тетрадь. Вскоре я выучился каллиграфическому почерку. Работал на износ, но смог разобрать все завалы Брута, накопившиеся за годы его активных экспериментов.
В начале третьего года службы месье Брут пригласил меня как-то вечером в свой кабинет и долго красноречиво говорил о моих стараниях, результатах моих трудов и о том, что он смог проникнуться ко мне достаточным доверием, чтобы наконец поручить серьезное и ответственное дело, соответствующее моему теперешнему уровню знаний и способностей. Помню, как был взволнован в тот момент. Меня высоко оценили, и я ожидал, что теперь моя жизнь изменится. Так оно и случилось. Мне вот-вот исполнилось восемнадцать лет, я был полон сил и надежд и, услышав от Антуана, что конкретно ему требовалось, оказался крайне разочарован.
– Поль, – начал Брут, – из мальчишки ты превратился в привлекательного молодого человека, так что тебе наверняка не составит труда познакомиться с девушкой и пригласить ее к нам на обед.
– Простите, но могу я узнать, зачем?
– Я хочу нанять Милене кого-нибудь в помощь, но не могу поисками отвлекать ее от дел. Густав уже стар и, боюсь, не отличит девушку от юноши. А ты молод, обаятелен и наверняка найдешь нам хорошую помощницу.
– Без проблем.
– Вот и отлично, только тебе нужно кое-что учесть. Я требую от своих служащих абсолютной верности. Жить ей придется с нами, поэтому важно, чтобы у девушки не было родственников. Сирота подойдёт идеально.
– Можно начать прямо сегодня? – Мне не терпелось на свободу.
– Конечно. Надеюсь, не наделаешь глупостей и не сбежишь? Вынужден напомнить, что срок исковой давности ещё не истек.
– Я помню, месье Брут. Мне нравится у вас, и мне льстит ваша доброта. Я высоко ценю это. Даже не будь я связан обязательствами, все равно остался бы предан вам, – соврал я.
– Вот и славно, – удовлетворенно кивнул Антуан. – Приступай сегодня же.
Не поблагодарив его, я поспешил вон из кабинета, ворвался в свою комнатушку, схватил десять франков, которые мне когда-то подарила Милена, и помчался на улицу. Я бежал несколько кварталов, прежде чем остановиться. Я дышал воздухом, Парижем, жизнью и был счастлив. Не думал ни о чем, кроме того, что могу наконец без страха передвигаться по городу. Я бродил по улочкам, заходил в знакомые таверны, даже встречал людей из моего прошлого, но старался их не узнавать. Время приближалось к полуночи, когда я вспомнил, что не выполнил задание Брута. Нужно было срочно что-то придумать. В столь поздний час на улицах были только девицы для веселья, а такие у нас точно не приживутся. Впустую прослонявшись еще с полчаса, я вознамерился возвратиться ни с чем.
Однако, переходя Сену по мосту, я увидел девчонку, которая держалась за парапет, готовая шагнуть в воду с немыслимой высоты. Я подбежал к ней и схватил за руку. Она дернулась, но моя хватка оказалась сильнее. Позже, вспоминая этот момент, я думал, что лучше было бы отпустить её, потому что будущее, на которое я обрёк её тогда, было ещё ужаснее того, что она сама для себя наметила.
– Ты с ума сошла?
– Пусти, – еле слышно, одними губами прошептала девочка и залилась слезами.
Я перетащил ее на безопасное пространство моста.
– Не плачь. Пойдем со мной. Поживешь у меня.
Девочка молча согласилась.
Я привел ее в дом, накормил и отвел в комнату к Милене. Кухарка уже спала, и мне пришлось разбудить ее.
– Это Арно. Дайте ей платье Жоржетты. Только подвяжите чем-нибудь, а то эта дохлая утонет в нем.
– Откуда ты взял ребенка? Что это значит?
– Месье Брут велел найти вам помощницу, – важно ответил я.
Помню глаза Милены, полные ужаса. Мне бы тогда спросить, что так сильно напугало её, но я был слишком горд собой и попросту не придал этому значения.
– Беги, – зашептала Милена, – девочка, беги отсюда скорее.
– Ей некуда идти, не говори ерунды. Уложи ее спать. Завтра она начнет помогать вам на кухне, – перебил я и оставил их в комнате.
– А дальше? Что было дальше, дорогой Поль? – Адам сидел совсем близко, немного склонившись к Боннару, и ловил каждое его слово.
– А дальше начался кошмар, который я никогда не забуду, – трагическим голосом продолжил Поль. Он сделал сразу два жадных глотка, понюхал кусочек сыра, а затем отправил его в костлявый рот. – Наутро месье Брут увидел Арно и пришел в восторг. Он похвалил меня и даже дал пять франков. Я был вне себя от счастья. Ничего и никого не помнил в тот момент и, отпросившись надолго, снова сбежал из дома. Опять прошлялся и вернулся только в районе полуночи. Тихонько проскользнул в свою комнату и вскоре уснул.
На следующее утро я спустился к завтраку, как обычно. За столом уже сидели месье Брут и незнакомая девушка с высоким хвостом в платье Жоржетты. Ничего не понимая, я просто сел напротив.
– Доброе утро, Поль. Я попросил бы вас впредь не пользоваться своим особым положением и в свободный день немного раньше возвращаться в дом, где к вам относятся как к родному. Имейте уважение, – официально отчитал меня месье Брут.
– Простите. Больше не повторится, – покраснел я.
Антуан кивнул и принялся завтракать.
Я во все глаза смотрел на незнакомку, пока не догадался, что передо мной Арно. Что с ней произошло, я не понимал. Казавшаяся мне раньше юной четырнадцатилетней девочкой, Арно выглядела лет на двадцать пять. Я уткнулся в тарелку, подозревая, что просто был не в себе, плохо ее рассмотрел или что-то перепутал. Месье Брут находился в прекрасном расположении духа и даже позволил себе несколько шуток. Таким я не видел его никогда. Арно ела молча. Как и прежде, девушка была печальна. Почему она хотела закончить свою жизнь в Сене, я так и не узнал, а спрашивать об этом, сидя за столом, было неловко.
Остаток дня я провел за разбором рукописей Антуана, старательно и тщательно переписывая информацию в тетрадь. Ни месье Брута, ни Арно в тот день я больше не видел.
Они появились только пару дней спустя. Обычно сдержанный Антуан был чрезвычайно бодр, весел и взбудоражен. Мне даже показалось, что на его голове стало больше волос, а глаза горели такой энергией, какой в его возрасте уже не бывает. Что касается Арно, то в сорокалетней женщине я едва ли узнал девочку, которую недавно перенес через парапет. Я не понимал произошедшей трансформации, но ощущал, что происходит что-то странное и нехорошее.
