Джонатан прыгнул к коробке и хотел вырвать ее из рук мальчика. Но мальчишка уже вскочил, быстрый, как молния, и метнулся в противоположную арку с коробкой под мышкой.
Джонатан споткнулся и упал. Вивиан вильнула и проскочила мимо, успев заметить, как очки Джонатана падают в яму, а споткнувшаяся нога опускается прямо на них, и ринулась за мальчишкой.
– Сэм! – закричала она. – Останови его!
Мальчишка бежал вниз по противоположному склону, тощие ноги под серыми шортами так и мелькали. Сэм оббежал башню – лицо у него было багровое, а шнурки на обоих ботинках развязались – и помчался поперек склона мальчишке наперерез.
Сэм перехватил бы его, а Вивиан подоспела бы на помощь миг спустя. Только вот мальчишка исчез. Когда Вивиан и Сэм сбежались в одну точку, там, где только что удирал от них мальчишка, был лишь голый зеленый склон. Шнурок Сэма обвился вокруг его щиколоток, и Сэм шлепнулся ничком, пыхтя, как лесоруб.
– Я сейчас умру! – просипел он.
– Куда же он подевался? – оторопело произнесла Вивиан. И огляделась. Мальчишки словно и не было никогда. Как, впрочем, и того человека в шляпе, который пробежал мимо них и что-то крикнул, и это, если вдуматься, было не менее загадочно. Кроме них с Сэмом, на холме виднелся только Джонатан – он медленно, на ощупь спускался по склону.
Джонатан побелел и пал духом.
– Вот зачем мне приспичило кричать? – сказал он. – Он бы нас и не увидел. Я бы поймал его и спас полюс – всего-то и надо было, что промолчать!
– Ты сейчас про что говоришь? – спросила Вивиан.
– Та штуковина, которую он украл, – это был один из полюсов Фабера Джона, устройств, которые удерживают Город Времени на месте. Я точно знаю. Я чувствую. А он его украл и куда-то перенесся с ним во времени, и это перекосит историю на ближайшие десять веков – а все из-за меня!
Вивиан очень хотелось бы сказать, что это чепуха. Слова Джонатана было абсолютно нечем подтвердить. Но мальчишка украл что-то из башни, это несомненно. И Вивиан сама чувствовала, что с Тора пропало нечто важное. Холм внезапно стал гораздо скучнее. У подножия его сгущался туман, и хотя низины вокруг были сплошь залиты красным вечерним светом, свет этот был какой-то меланхолический и окончательный. Где-то вдали завыла сирена воздушной тревоги. Вивиан поежилась и помогла Сэму подняться.
– Давайте вернемся в Город Времени, – сказала она.
Но в тот же самый миг Джонатан воскликнул:
– Мы его догоним!
В коробке, висевшей у него через плечо, лежало яйцо-пульт – и яйцо мгновенно его послушалось.
Вдруг снова стал не вечер, а день. Сэм лежал лицом вниз на дороге. Воздух стал другой – более спертый и пыльный. Но домики вдоль дороги стояли примерно такие же, какие Вивиан знала всю жизнь. Кроме двух-трех новых желтых, это были такие же домики, что стоят вдоль всех больших дорог за пределами Лондона, и выстроили их, должно быть, примерно тогда, когда Вивиан родилась. Но эти домики были с тех пор выкрашены ослепительно-белой краской и приобрели шик и лоск – такого Вивиан раньше у домов не замечала. Единственным признаком будущего было исполинское серебристое здание, которое тихонько испускало струи дыма у самого горизонта.
– Мы, наверное, прыгнули на сто лет вперед, – сказала она.
Почему-то оказаться в 2039 году было для нее гораздо удивительнее, чем попасть в Город Времени.
– Ага, только я потерял эти дурацкие очки, – отозвался Джонатан. – Мальчишка здесь?
– Вон там, – сказал Сэм, брыкаясь, чтобы выпутаться из шнурков.
Мальчик удалялся от них по дороге, все так же с коробкой под мышкой. Одет он был иначе. На нем были широкие штаны, то ли длинноватые, то ли коротковатые, смотря считать их шортами или нет, и куртка с огромными пышными рукавами. Когда Вивиан посмотрела на него, а Джонатан сощурился ему в спину, мальчишка почувствовал их взгляды. Вздрогнул и обернулся через плечо. Узкое лицо злобно скривилось.
И он снова исчез.
– Я его не вижу, – сказал Джонатан.
Сэм поднялся на колени:
– Опять удрал. У него, наверное, тоже есть такое яйцо.
Тут далекий гул, который они все это время слышали, но не замечали, вдруг стал громче, донесся до них и накрыл – и перешел в мерный рокот. Джонатан не успел предложить погнаться за мальчишкой, как их окружили шесть штуковин, отдаленно похожих на мотоциклы. На них сидели шесть человек в военной форме с пышными рукавами, и вид у них был угрюмый и глумливый.
– Седьмой карательный отряд Северного Округа, – объявил один из них. – Что это вы тут шатаетесь в этих нарядах?
Вивиан смущенно поняла, что почти все пуговицы у нее на кофте расстегнулись, а одна подвязка не выдержала, и из-под юбки виднеется пижамная штанина.
Второй из шестерых мотоциклистов достал планшетку с прицепленным бланком.
– Непристойный внешний вид… – Он откинулся в седле и стал ставить галочки в квадратиках на бланке. – Нарушение общественного порядка. Загрязнение территории. – Он покосился на кепку Сэма, которая валялась на земле. – Несоблюдение личной гигиены, – добавил он, поглядев сначала на пятна от ежевики на губах Сэма, потом на грязные руки Вивиан. – Нездешние, да? Тогда еще и недозволенные перемещения. И бродяжничество.
– За это полагаются хорошие крепкие розги! – сказал еще кто-то из мотоциклистов, которого это явно очень радовало. – По двенадцать ударов каждому – и это только для начала.
– Джонатан!.. – сказала Вивиан.
– Пропуск занятий в школе без уважительной причины – это очевидно, – перечислял тот, что с бланком. – Лежание на общественной дороге. Может, они еще и украли что-нибудь?
– Яйцо, идиот! – заорал Сэм, перекатился на дороге и схватился за ногу Вивиан, чтобы подняться.
– Оскорбительные высказывания… – Еще одна галочка в квадратике.
– Восемнадцать ударов, – сказал тот, другой, еще более довольный.
– Временной шлюз! – в отчаянии выпалил Джонатан. – Город Времени! Временной шлюз! Да что же оно не…
Яйцо наконец сработало – медленно, тяжко, ненадежно. Сначала их оттащило куда-то назад, далеко-далеко, потом они там зависли. Вивиан успела подумать, что лишь по чистой случайности схватилась за Джонатана, чтобы не упасть, когда Сэм держался за ее ногу, – и только поэтому яйцо перенесло их всех троих. Потом она успела подумать, сработало ли яйцо. Наконец они очутились в непроглядной тьме. Джонатан яростно порылся в карманах, нашарил фонарь и зажег. После улицы свет был тусклый и желтый, но все же стало видно массивную каменную кладку и мерцающую плиту временного шлюза.
Все дружно вздохнули с облегчением.
– Как страшно было! – Сэм по-прежнему сидел на полу. – А что не заладилось-то?
– Сначала яйцо вообще не действовало, – ответил Джонатан. – Может, оно просто старое и выдохлось. А может, мы слишком многого от него хотели. – Он бережно положил яйцо обратно в выемку. – Теперь я совсем не знаю, что делать, – проговорил он уныло.
